Великий ум Марса - Эдгар Берроуз

– Мы поднимемся здесь, – сказал он. – Будем лететь в темноте и держаться за верхние рычаги аппаратов; попытаемся достигнуть дома моего приятеля незамеченными. Если нас будут преследовать солдаты воздушного патруля, разделимся. Позже те, кто спасется, встретятся на западе у городской стены, где есть маленькое озеро с заброшенной башней на западном берегу. Эта башня будет местом нашего сбора в случае неприятностей. За мной! – он включил мотор и грациозно поднялся в воздух.

Хован Дью последовал за ним. Затем настал мой черед. Я превосходно взлетел на двадцать футов, плывя над городом, лежащим сотнями футов ниже. И вдруг совсем неожиданно перевернулся вверх ногами. Ошибка моя была малюсенькой, я уверен в этом. Но неожиданность сильно испугала меня – я летел вниз головой совсем беспомощный, а подо мной проносились улицы большого города, не менее приятные, уверен, чем улицы Лос-Анджелеса или Парижа. Мой мотор работал, а я манипулировал рычагами, управляющими крыльями, и вдруг начал описывать разнообразнейшие виды странных петель и спиралей. Тогда Дар Тарус пришел ко мне на помощь. Сперва он приказал мне не двигаться и начал сам управлять манипуляциями каждого крыла, пока я не обрел равновесие. После этого я почувствовал себя достаточно сносно и скоро пристроился в кильватер Гор Хаджусу и Дар Тарусу.

Не буду описывать в деталях полет, больше похожий на парение. Гор Хаджус вел нас на значительной высоте. Здесь, в темноте над городом, моторы несли нас к району величественных зданий, окруженных обширными парками. И тут, через час пути, нас внезапно испугал резкий голос сверху.

– Кто летает по ночам? – спросил голос.

– Друзья Мью Тала, принца дома Кана, – быстро ответил Гор Хаджус.

– Покажите разрешение на ночной полет и летные права, – приказал голос сверху, устремившись сразу же к нам и явив мне в первый раз образ марсианского полисмена. Он был снабжен более быстрым и удобным эквилибролетом, нежели наши. Думаю, что для того, чтобы больше нас поразить и продемонстрировать тщетность наших попыток бежать – он мог дать нам десятиминутную фору, а затем догнать каждого из нас, даже если бы мы разлетелись в разные стороны – он сделал несколько кругов вокруг нас. Парень был похож скорее на воина, чем на полисмена, хотя и был уполномочен выполнять обязанности, подобные тем, какими заняты офицеры нашей полиции – город патрулировался днем и ночью воинами Бобис Кана.

Он почти спустился уже к убийце из Тунола и снова потребовал разрешение и права, направив в то же время свет ему прямо в лицо.

– Клянусь мечом джеддака! – вскричал он. – Фортуна осыпает меня милостями! Кто думал час назад, что никто иной, как я, получу возможность найти Гор Хаджуса и получить высокую назначенную награду?

– Какой-то глупец имел такую мысль, – ответил Гор Хаджус, – но поверь, он так же ошибался, как и ты!

Сказав это, он ударил его коротким мечом. Удар пришелся по крылу эквилибролета, разрушив его и нанеся при этом рану в плече парня. Тот старался спастись бегством, но поврежденное крыло заставляло его лишь крутиться по оси. Он потерял возможность отлететь от нас. Затем он схватился за свисток и дал сигнал, что было в корне пресечено повторным ударом меча Гор Хаджуса, который расколол его череп до переносицы.

– Быстро! – крикнул убийца. – Мы должны спуститься в сады Мью Тала, потому что сигналы привлекут сейчас же рой воздушных патрулей.

Все, я видел, начали снижаться к земле, но я снова оказался в затруднении. Опустив крылья, как хотел, я только слегка двинулся вниз, причем по такому пути, который унес бы меня на значительное расстояние от садов Мью Тала. Меня тащило к одной из возвышенных частей дворца, которая казалась небольшой анфиладой, вырастающей на светящихся металлических опорах из тела здания, стремясь в небо. Со всех сторон я слышал пронзительные свистки ночных патрулей, ответивших на предсмертный призыв товарища, чей труп парил как раз надо мной, даже после гибели направляя сотоварищей на путь, где они могли сразу же найти нас. Я был уверен, что они тут же обнаружат его, и мы окажемся в тяжелом положении. Судьба моя была решена.

Возможно, я найду вход и сумею пробраться в комнаты, смутно вырисовывавшиеся в тени рядом. Здесь я мог бы укрыться, пока не минет опасность, если только незамеченным проникну во внутрь. Я направил курс на здание; открытое окно обозначилось во мраке. Но тут я столкнулся с тонкой проволочной сеткой – защитным занавесом, который парирует нападение убийц с воздуха на эти высоко забравшиеся спальные апартаменты. Я понял, что все потеряно. Если бы я мог достичь земли, я нашел бы укрытие среди деревьев и кустарника, расплывчатые очертания которых я видел в саду барсумского принца. Но я не мог спуститься под достаточным углом, чтобы коснуться земли в пределах ограды парка. Попытка спуститься спиралью привела лишь к тому, что я перевернулся и подскочил вверх. Я думал о том, чтобы распороть пояс и позволить вытечь восьмому лучу, но при моем малом знакомстве с этой странной силой у меня возникло опасение, что такое действие может низвергнуть меня на землю с чрезвычайной скоростью. Все же я решил прибегнуть к этому, как к последнему средству, если не найдется ничего более рационального.

В последней попытке спуститься вниз спирально я стал подниматься ногами вверх и внезапно столкнулся с чем-то выше себя. Ожидая, что я буду немедленно схвачен патрулем, я отчаянно старался восстановить равновесие и в этот момент обнаружил, что лицо мое коснулось трупа убитого Гор Хаджусом воина. Свистки патрулей звучали уже совсем близко – моя поимка была делом нескольких секунд. Смерть смотрела мне в лицо, когда мне пришел в голову выход из создавшегося затруднительного положения.

Схватив левой рукой доспехи мертвого тунолианина, я выхватил кинжал и пропорол удерживающий пояс в дюжине мест. Как только лучи вышли, тело его начало тянуть меня вниз. Падение было быстрым, но не стремительным, и через несколько секунд мы мягко приземлились на алый газон садов Мью Тала, принца Кана, рядом с группой густых кустов. Надо мной звучали трели свистков круживших в воздухе патрулей, а я волочил труп в укромное место вглубь кустов. И не пробыл я даже минуты в безопасности, как яркие лучи прожекторов выстрелили с палубы патрульного судна, осветив все вокруг меня. Торопливый блеск их не открыл мне ничего о судьбе моих компаньонов, и я вздохнул с облегчением при мысли, что они тоже, по-видимому нашли убежище.

Свет недолго поискал в садах и вернулся дальше, как и звуки свистков патрулей; поиски продолжались где-то еще, давая мне уверенность, что я не обнаружен.