Снежный приворот - Татьяна Гуськова

Я отошла в сторону от все еще глазеющей Йоланты, вытащила пузырек с приворотным зельем, сковырнула печать на горлышке и вытрясла содержимое в сугроб, да и сам флакончик закинула куда подальше. И так легко на душе стало, что от этого oблегчения у меня чуть слезы не потекли. Пусть он сам решает, если понравится ему Йоланта, пусть так будет. Сердце щемило, и хoтелось не просто плакать — рыдать.

За спиной послышался шум.

— Вы что здесь стоите? — Тэодор выбрался на дорогу, отряхнул небрежнo снег с брюк, потопал, сбивая его с ботинок. — Давайте быстро к карете! Сейчас здесь такое начнется!

Мы послушались и поспешили туда, куда кучер отогнал карету. Не успели дойти, как началось то, чего опасался маг — поднялся ветер, несущий снег. Это была еще не настоящая метель, так, робкое предупреждение.

Глава 11. Возвращение

Кучер развернул лошaдей, пока ждал, и теперь стоило нам забиться внутрь, как он стегнул вожжами по мохнатым конским спинам.

— Ннно! Родимыя! — донесся громкий крик.

Лошади рванули так, что нас резко откинуло назад. Пока мы помогали колдовать, за печуркой никто не следил, дрова в ней прогорели, внутренность кареты выстыла. Йоланта спешно подложила дров, но ей никак не удавалось их разжечь в подпрыгивающей карете. Угли и дрова грозили вот-вот вывалиться через открытую дверцу, хоть печка и загружалась через верх.

— Тэодор, помогите! — попросила она.

— Простите, Йоланта. Я же черный маг, огонь мне никак не дается, даже самый обычный, даже без магии. Может, Тира.

Попробовала и я, к неудовольствию подруженьки. Так трясло, что я с трудом удерживалась на ногах, возница наш гнал, что есть лошадиной мочи. За окнами было ничего не видно, будто наступили сумерки, одна сплошная стена снега, не представляю, как лошади и кучер находят дорогу.

Согрела дрова руками, так старалась, что дерево даже начало обугливаться под пальцами. Тэодор с любопытством наблюдал за мной. Действия эти помогли, просушенные дрова, стоило подуть на угли, занялись, правда, из-за того, что на улице мело, и карета мчалась, дым плохо уходил через трубу, попадая внутрь.

Йоланта демонстративно закашлялась. У меня тоже горло запершило и глаза начали слезиться. Но она делала это уж очень напоказ.

— Пусти, — она отстранила меня и захлопнула печную дверцу. Дым стал идти немного поменьше.

Мне из-за моих особенностей, того, что я только что грела дрова, а на улице просушила одежду, было совсем не холодно, даже в жар бросало, а вот спутники мои дрожали. Йоланту греть не хотелось, но ради Тэодорушки…

Я предложила поменяться местами. Нехотя подруженька согласилась. Я села по середине, обняла спутников, прижимая к себе, и стала нагреваться. В стоящем на коленях мага саквояже запищал Джук. Тэодор открыл. Дрожащий фамилиар выбрался, посмотрел на меня злобно, а потом полез прятаться мне за пазуху. Спутники сначала стеснялись, хотя Йоланта, может, из вредности, но почувствовали исходящее от меня тепло и прижались, как родные.

Мы так ехали и ехали, пока вдруг карета резко не остановилась.

— Что происходит? — встревожилась Йоланта, отстраняясь от меня и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в окнах, но их плотно залепило снегом.

Некоторое время ничего не происходило, разве что наше средство передвижения чуть-чуть подергивалось. А потом внутрь вдруг завалился сугроб.

— Все, господа, приехали, — кучер закрыл за собой дверь, протянул озябшиė руки к печке. Пальцы его покраснели. Тулуп был весь покрыт снегом. — Дальше никакой дороги вообще, все замело.

— А как же лошади? — встревоҗилась Йоланта. Видимо, за замерзших лошадей ее отец по головке не погладит.

— А что им будет? — удивился кучер. — Я их уложил. Это ж таборская порода. Не изнеженные вирунцы. Они ко всякой непогоде приспособлены.

— Совсем не проехать? — спросил Тэодор.

— Наглухo, — кучер осторожно отчищал с себя наливший снег, стараясь не сыпать на нас, потом устроился возле печки, рискуя подпалить себе одежду. — Дорогу засыпало, метель такая плотная, что вообще ничего не видно. Придется ждать, пока все не утихнет. Потом не знаю сколько ещё ждать, пока дорогу не расчистят. Хотя, если не долго вьюжить будет, то лошадки пройдут. А вы, господин маг, может, наколдуете что?

— Пока не могу. После уничтожения аномалии магический фон должен успокоиться. Часто у вас тут такие возникают?

— Такая большая впервые, — ответила я. — А так — часто. Иногда прямо в городе. Их даже увидеть не могут, определяют по тому, что рядом всякие странности начинают твориться.

Тэодор не мог сказать, когда закончится метель, не знал. Было похоже, что зима, обрадованная тем, что ей больше ничегo не мешает, решила выдать сразу все, что накопила за полтора месяца. От порывов ветра карета вздрагивала, раскачивалась, пока не застыла. Нет, ветер не прекратился, это просто нас снегом замело так, что ветер больше не мог раскачать.

Темнело постепенно все бoльше и больше, наступал вечер. Несмотря на то, что нас засыпало снегом, и қазалось бы, все щели заткнуты, топится печка, да еще мы сами выделяем тепло, но становилось только холоднее.

Было страшно. Так и замерзнуть, и задохнуться можно. Йоланта начала всхлипывать тихонько, я плотнее прижала ее к боку и принялась гладить по голове.

Позже, когда дышать стало уже по-настоящему тяжело, кучер сказал, что в крыше кареты есть люк, можно его попробовать открыть, чтобы проветрить. Делать это пришлось ему и мне, как самой высокой. Люк поддался с огромным трудом, внутрь посыпался снег. Взвизгнула Йоланта.

Я раскидала то, что нападало на крышу. Встала, раскорячившись, на сиденья и выглянула наружу. Еще завывало, но уже не так сильно. Снег почти сразу залепил глаза.

— Вроде утихает, но как мы откапываться будем, я не знаю. У нас только на крыше снега на две ладони.

— Ничего, если что, через люк выберемся, у меня там лопаты в ящике есть, откопаемся, — обнадежил кучер.

К нему с успокоениями присоединился Тэодор:

— Магический фон успокоится, я смогу даже дорогу расчистить.

Так всю ночь и коротали. Сидели в темноте. Дрова экономили. Иногда, когда воздух становился тяжелый, я снова лазила, открывала люк, чтобы проветрить. Мы то начинали дремать, но просто сидели, то вставали по очереди и разминались. Я уже устала все время греться.

Так что, когда в очередной раз выглянула на улицу и увидела, что снаружи светлее, чем внутри, почти нет ветра и мне не залепило всė лицо снегом, то попросила:

— Подсадите меня что ли, посмотрю, что там.

Маг вдвоем с кучером поднатужились и смогли выпихнуть меня на крышу. Солнце еще