АЯУАСКА, ВОЛШЕБНАЯ ЛИАНА ДЖУНГЛЕЙ : ДЖАТАКА О ЗОЛОТОМ КУВШИНЕ В РЕКЕ - Кузнецова

- А как тут с москитами и комарами... ну и с прочими-разными насекомыми?

– спросила я Линду, отогнав от себя очередного кровососа — ну

настойчивый какой... Хотелось получить достоверную информацию из

первых рук.

- Насекомые? - переспросили она. - ну как же... вечером маленькие, ночью

большие. Москитная сетка нужна - без нее загрызут.

Да уж, куда еще нагляднее и яснее.

Курандеро на вид казался обычным кампесино, крестьянином: глубокие

прямые морщины на лбу, темное лицо, выдубленное жарким солнцем

сельвы. Одет он был в затертые штаны, выцветшую и ветхую рубашку и

полустоптанные черные шлепки — должно быть, только что вернулся с

работы на поле.

- Аяуаска? – протянул он. - Нет, я не аяуаскеро... аяуаской не занимаюсь. Я

табакеро. Свой напиток из табака готовлю... - пояснил он к моему глубокому

разочарованию. - Ну не только из табака, конечно... к нему еще два других

растения добавляю. Знаете, тоже вызывает видения, - воодушевился он - еще

даже посильнее аяуаски будет... смесь табака, камалонги и... – добавил он с

энтузиазмом, но тут же умолк, словно и так выдал слишком много

избыточной для посторонних ушей информации. Еще бы. Каждый целитель

ревниво хранит секреты своих смесей. Тогда он перешел к рекламной паузе.

- Приезжала ко мне как-то одна женщина из Куско, - продолжил он, -

говорит, что ничего ее не берет, но как только я дал ей выпить эту настойку...

Тут он снова замолчал и замахал руками, словно предлагая нам с Линдой

самим визуализировать все недостающие детали его рассказа.

Быть гибкой и соотносить первоначальный план с возникающими

обстоятельствами — или же держать магистральную линию на аяуаску? Я

на мгновение заколебалась. Что меня интересует: сама аяуаска или доступ к

видениям? Если доступ к видениям, то неважно, что принимать, аяуаску или

табак — главное, чтобы работало. Но про табак я решительно ничего не

знала, и преодолев рассеянное сопротивление, верх одержала

рассудительная осторожность.

Однако сразу мы не ушли, а поговорили с ним еще минут десять. В ходе

нашей беседы как-то неожиданно выяснился удивительный факт, что

аяуаской тоже занимается, но сегодняшняя заминка объясняется тем, что ее

запасы у него временно закончились. Он сообщил, что будет ее варить

только в следующую пятницу, ровно через неделю. Так что через неделю –

на аяуаску - добро пожаловать.

А как он готовит аяуаску? А для этого я беру вот этот котел, - он показал на

немаленький закопченный котел, лежавший под домом, - наливаю туда

литров пятьдесят воды, бросаю лианы аяуаски... килограммов десять

будет.... а потом целый день варю лианы на костре. Листья чакруны к ней,

конечно, добавляю... варю, пока не останется немного раствора только на

самом дне котла. Потом это все заливаю в двухлитровую бутылку. Но

главное, - тут он доверительно понизил голос, - готовить напиток надо так,

чтобы никто вокруг не ходил да на аяуаску не глазел.

На этом мы с ним и распрощались. Других шаманов и курандерос в

Пангване пятой не наблюдалось. Вместе с Линдой мы проделали обратный

путь по бетонной дорожке. Она не преминула ввернуть слово благодарности

Фухимори, по чьему распоряжению эту дорожку тут и проложили. А другие

президенты и носа к нам не кажут... только вот один Фухимори и помог

нам...

Кстати сказать, это был тот же самый президент, из-за которого моя

перуанская подруга, о которой я говорила раньше, впала в депрессию.

Президент-то один, а надо же — какое ему удалось на людей принципиально

разное впечатление произвести.

Вскоре мы вернулись с Линдой на исходное место, куда с большими

надеждами я высадилась не более часа тому назад — место осталось,

надежды — нет. Как бабочки-однодневки они сложили свои трепетные

крылышки и канули в небытие. Вот так всегда с ними и бывает - что с

бабочками, что с мечтами... куда они только ни заведут, а потом возьмут и

сгинут.

Села я на скамейку, кем-то любовно установленную на высоком берегу и

обратила лицо и тело к заходящему над рекой солнцу, в расчете на то, что

под защитой солнечных лучей меня никто не будет ни кусать, ни обижать.

Пригорюнилась и стала ждать дальнейшего развития событий. Какая лодка

первой появится – туда и поплыву, – думала я. - Или в Икитос, или вниз по

реке в Тамшияку... потому как заночевать тут не решусь, несмотря на

сердечное приглашение Линды и ее семейства: запасной москитной сетки у

них не было. Со своей, значит, надо ездить... – прокомментировала я свое

упущение. – Как раз и пригодилась бы на такой вот форс мажора... Как это

она сказала? «на закате прилетают комары маленькие. А ночью им на смену

— комары бо-ольшие»...

Хотя не факт, - продолжала я развивать свою мысль, - что сегодня хоть

какая-то лодка появится вообще... «Титанику»-то хорошо – он уже доплыл

до своего пункта назначения... до Тамшияку, то есть... но на обратный курс

ляжет лишь после полуночи. А к этому времени как раз и обещанные

большие комары подтянутся...

В общем, картина ожидания полуночного «Титаника» начинала

прорисовываться во всех драматических деталях.

Сижу жду, смотрю на закат солнца, отгоняю насекомых, вдыхаю запахи

влажной земли и речной воды. Но кроме того, я еще и на посту: меня

проинструктировали: как только увижу проходящую мимо лодку (а вдруг!),

мне следует тут же начать махать им рукой, а лучше даже тряпочкой, тем

самым дать им понять, что мне с ними по пути. И тряпочку для этих целей

семейство предусмотрительно мне выдало.

Сижу на высоком берегу, жду. Солнце все дальше клонится к закату, прямо

передо мной расстилает серебристую дорожку — она тянется аж до далекого

противоположного берега.

Сижу, жду, размышляю дальше. Но свежих идей больше не появляется, и

размышления уже пошли по кругу. Можно, конечно, у сеньоры Линды

заночевать. Она меня пригласила – это раз, и дом у нее громадный – это два.

Только без москитной сетки ночь будет бесконечно долгой... тут и думать

нечего... это три... так что пункт три автоматически аннулирует пункт один и

два... Хотя возвращаться в Икитос на ночь глядя – это уже совсем нехорошо.

Даже хуже, чем белому человеку в сельве без москитной сетки ночевать.

Если сейчас, скажем, вдруг какая лодка появится, то приплыву в Икитос в 9

вечера - это еще в лучшем случае. Ночь, темно. А Нижний Белен даже в

светлое время суток пользуется на редкость плохой репутацией. Под

покровом же ночи туда сунется разве что безумец.

Сижу дальше, наблюдаю закат. Время идет, солнце все глубже и глубже

западает за деревья на противоположном берегу. Как я начинаю понимать,

на сегодня уже никакого передвижения лодок не предвидится. Ни в одну

сторону, ни в другую.

Тут ко мне подходят сеньора Линда и ее сын. Он говорит:

- Знаете, в Тамшияку... у них там шаман есть. Вернее, есть даже два шамана.

И обоих зовут Вилсон Баскес.

- Это как? – я не могла не поразиться такому дивному совпадению.

- Да просто семейная традиция. Отец и сын. И оба занимаются аяуаской. Да

вы не беспокойтесь, я их знаю, - горячо заверил он меня.

И дальше говорит, что может провести меня в Тамшияку народными

тропами — теми, что пролегают по верху берега.

- Или даже, - добавляет он, - можно на мотобайке туда прокатиться, как раз

по дорожке, проложенной Фухимори.

Но пока он это все говорил, свершилось чудо. На реке показалась лодка,

идущая вверх, в Тамшияку – грузовая, но на данный момент грузы не

перевозящая и пустая. Ею правили двое юношей. Сеньора Линда

говорит,что я могу спокойно садиться в их лодку и плыть с ними дальше,

потому что она их лично знает.

Она машет им рукой, они машут нам в ответ и сразу пристают к берегу.

«Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят...». Ну чем вам не

Пушкин, Александр Сергеевич? Пусть масштаб другой, зато как

непосредственный участник событий, могу заверить, что по значимости

пушкам и пристани не уступает никак. Все члены гостеприимной семьи по

очереди целуют меня на прощание, я резво закидываю за спину Северное

Лицо (в смысле, мой рюкзак), сбегаю вниз по широким земляным

ступенькам и с радостью запрыгиваю в длинную и узкую лодку. Вот это

повезло!

Лодка сильно качается под ногами, а вместе с ней и я. Она низко сидит в

воде, так что если сесть на борт или - еще лучше - на нос, то запросто можно

опустить руку в воду, трогать ее и чертить в ней разбегающиеся лучами

линии. Это же совсем другой experience, чем плыть на металлическом

трехпалубном теплоходе, на котором я добиралась из Пукальпы до Икитоса -

и когда наблюдала могучие реки Укаяли, Мараньон и Амазонку издали и