Всемирная история в сплетнях - Мария Баганова

«Наконец сдались и защитники Алезии — после того, как причинили немало хлопот и Цезарю, и самим себе. Верцингеториг, руководитель всей войны, надев самое красивое вооружение и богато украсив кони, выехал из ворот. Объехав вокруг возвышении, на котором сидел Цезарь, он соскочил с кони, сорвал с себя все доспехи и, сев у ног Цезари, оставался там, пока его не заключили под стражу чтобы сохранить для триумфа».

Триумфа пришлось ждать шесть лет, все это время Верцингеториг содержался в тюрьме, а сразу же после шествия был убит. Победитель пережил его всего лишь на два года…

Ночь Рима. Закат республики

«Я поздно встал — и на дороге застигнут ночью Рима был» — эти слова вложил в уста римского оратора Цицерона великий русский поэт Федор Тютчев. «Ночью» им был назван конец римской демократии, закат республики. Но именно в это бурное и весьма непростое время жили яркие харизматичные личности: Марк Тулий Цицерон, Гней Помпей, Марк Красс и конечно же Гай Юлий Цезарь.

Он родился в 100 году до н. э. в двенадцатый день месяца квинтилия, который впоследствии в его честь был переименован в июль. Он происходил из патрицианского рода Юлиев, хотя и обедневшего, но очень древнего: Юлии возводили свой род к самой богине Венере.

Юлий Цезарь получил прекрасное образование: он знал греческий, историю, философию, литературу, владел ораторским искусством. Древние авторы описывали способности Цезаря, как необыкновенные: он мог, записывая один текст, давать распоряжения относительно другого дела, а совершая конный переход, диктовать секретарю важные письма.

Самостоятельным ему пришлось стать довольно рано, так как на шестнадцатом году он потерял отца. В семнадцать лет он уже добился жреческой должности в храме Юпитера и вскоре женился. Избранницей его стала прелестная Корнелия, дочь консула Цинны. Цезарь очень любил ее и ради этого брака даже расторг помолвку с некой Коссуцией, девушкой из очень богатого семейства, с которой его обручили еще подростком.

С Корнелией Гай Юлий был счастлив, но, к сожалению, они недолго прожили вместе: этот брак вызвал недовольство диктатора Суллы.

Луций Корнелий Сулла по прозвищу Счастливый прославился благодаря войне с Нумидией — государством в Северной Африке. Благодаря хитрости и подкупу ему удалось пленить Югурту — нумидийского царя, ставшего узником Мамертинской тюрьмы.

Продолжив карьеру полководца, Сулла добился больших успехов. В это время в Риме разразилась гражданская война: на роль римского диктатора претендовал Гай Марий, который действовал крайне жестоким образом, развязав в Вечном городе террор. Война с ним, а после его смерти с его союзниками, в числе которых был Цинна, длилась более двух лет, древние авторы пишут о десятках тысяч погибших. «Война уничтожила все. Зачастую в одной битве гибло 10 000—20 000 человек, а в окрестностях Рима с обеих сторон погибло 50 000», — сетовал Аппиан.

Одержав победу, Сулла показал себя не менее жестоким, чем Марий. Он безжалостно истреблял всех своих противников, без всякого суда казнил сдававшихся в плен солдат. «…Сулла занялся убийствами, кровавым делам в городе не было ни числа, ни предела». Кроме того, историки склонны изображать Суллу распутником, предпочитавшим общество актрис, актеров и кифаристок. С самого утра он пьянствовал с ними, валяясь на ложах. Но больше всего власти над ним имели комический актер Росций, первый мим Сорик и изображавший на сцене женщин Метробий, которого Сулла, не скрываясь, любил до конца своих дней, хотя тот и постарел.

Цезарь приходился близким родственником Марию, а Корнелия была дочерью Цинны. Союз потомков двух своих смертельных врагов не мог понравиться диктатору.

«Когда Сулла захватил власть, он не смог ни угрозами, ни обещаниями побудить Цезаря к разводу с Корнелией, дочерью Цинны, бывшего одно время единоличным властителем Рима; поэтому Сулла конфисковал приданое Корнелии. Занятый вначале многочисленными убийствами и неотложными делами, Сулла не обращал на Цезаря внимания, но тот, не довольствуясь этим, выступил публично, добиваясь жреческой должности, хотя сам едва достиг юношеского возраста. Сулла воспротивился этому и сделал так, что Цезарь потерпел неудачу. Он намеревался даже уничтожить Цезаря и, когда ему говорили, что бессмысленно убивать такого мальчишку, ответил: „Вы ничего не понимаете, если не видите, что в этом мальчишке — много Мариев“».

Лишенный и жреческого сана, и жениного приданого, и родового наследства, Цезарь был причислен к противникам диктатора и даже вынужден скрываться, оставив беременную жену Он очень беспокоился за ее здоровье и хотел непременно узнать, как пройдут роды, потому не уезжал далеко от Рима. В этом время сам Цезарь тяжело болел «перемежающейся лихорадкой» — так тогда называли малярию. Чтобы не попасть в руки людей Суллы, он вынужден был почти каждую ночь менять убежище. Один раз его все-таки схватили, но взятка в два таланта обеспечила ему свободу.

Родив дочь Юлию, Корнелия умерла. Получив это известие, Цезарь отбыл в Азию. Ему удалось получить формальное помилование от Суллы, и он поступил на военную службу.

«…он был высокого роста, светлокожий, хорошо сложен, лицо чуть полное, глаза черные и живые. Здоровьем он отличался превосходным: лишь под конец жизни на него стали нападать внезапные обмороки и ночные страхи, да два раза во время занятий у него были приступы падучей. За своим телом он ухаживал слишком даже тщательно, и не только стриг и брил, но и выщипывал волосы, и этим его многие попрекали. Безобразившая его лысина была ему несносна, так как часто навлекала насмешки недоброжелателей. Поэтому он обычно зачесывал поредевшие волосы с темени на лоб; поэтому же он с наибольшим удовольствием принял и воспользовался правом постоянно носить лавровый венок».

Цезарь и Никомед

По делам службы он отправился в Вифинию ко двору царя Никомеда, где задержался очень надолго. Тогда и пошел слух, что царь, по выражению биографа Светония, «растлил его чистоту». Цицерон пересказывал ходившие по Риму сплетни о том, как царские служители отвели Цезаря в опочивальню, как он в пурпурном одеянии возлег на золотом ложе и как растлен был в Вифинии цвет юности этого потомка Венеры (ведь Юлии возводили к этой богине свой род).

Гай Юлий сам усугубил этот слух тем, что позже еще несколько раз бывал в Вифинии, явно пользуясь всяким предлогом, чтобы повидать Никомеда.

Враги Цезаря упражнялись в остроумии, пытаясь очернить его: Лициний Кальва называл Никомеда «Цезаревым задним дружком», Корнелий Долабелла звал его «царевой подстилкой» и «царицыным разлучником», а Курион — «злачным местом Никомеда» и «вифинским блудилищем». Консул Бибул обзывал Гая Юлия вифинской царицей и заявлял, что раньше он хотел царя, а теперь царства, городской дурачок Октавий при всем народе именовал Помпея царем, а Цезаря величал царицей. Гай Меммий попрекал его тем, что он стоял при Никомеде виночерпием среди других любимчиков на многолюдном пиршестве, где присутствовали и некоторые римские торговые гости, которых он называет по именам. Наконец, во время галльского триумфа его воины, шагая за колесницей, среди других насмешливых песен распевали и такую, получившую широкую известность:

«Галлов Цезарь покоряет, Никомед же Цезаря:Нынче Цезарь торжествует, покоривший Галлию, —Никомед не торжествует, покоривший Цезаря».

Тут надо пояснить, что песни-насмешки были приняты во время триумфа. Они исполнялись специально, чтобы триумфатор не слишком возгордился.

«…когда однажды Цезарь говорил перед сенатом в защиту Нисы, дочери Никомеда, и перечислял все услуги, оказанные ему царем, Цицерон его перебил: „Оставим это, прошу тебя: всем отлично известно, что дал тебе он и что дал ему ты!“»

Впрочем, что бы ни держало Цезаря в Вифинии, когда пришла весть о кончине Суллы, он поспешно вернулся в Рим.

Умер Сулла от «вшивой болезни». Плутарх пишет, что вся его плоть сгнила, превратившись во вшей, и хотя их обирали день и ночь (чем были заняты многие прислужники), все-таки удалить удавалось лишь ничтожную часть вновь появлявшихся.

«Вся одежда Суллы, ванна, в которой он купался, вода, которой он умывал руки, вся его еда оказывались запакощены этой пагубой, этим неиссякаемым потоком — вот до чего дошло. По многу раз на дню погружался он в воду, обмывая и очищая свое тело. Но ничто не помогало. Справиться с перерождением из-за быстроты его было невозможно, и тьма насекомых делала тщетными все средства и старании».