Секреты теней - Маргарет Петерсон Хэддикс

была в безопасности или показала, что боится, а не помогала предавать Нину.

Алия не сдвинулась с места. Нина подумала, что девочка просто не расслышала.

– Алия, беги. Тот человек из демографической полиции. Это он ненавистный человек!

– Нет-нет, – отозвался знакомый голос из тени. – Он только притворяется, что работает на демографическую полицию. Это мистер Толбот. Отец Джен Толбот.

Ли Грант вышел вперёд и склонился над Ниной.

– Ты ведь помнишь, кто такая Джен Толбот?

– Ну конечно, – огрызнулась Нина. – Она героиня, борец за свободу третьих детей. Джейсон ещё нам о ней рассказывал. Но…

Неожиданно она задумалась, а не ложь ли это. Может, никакой Джен Толбот никогда и не было, или она вовсе не была героиней.

Нина изумлённо оглядывала окружавшие её лица. Все прошли вперёд, сгрудившись поближе. Перси и Маттиас помогли ей подняться на ноги, чтобы она всех видела. Ли и Трей с другими мальчиками из школы Хендрикса стояли справа. Ненавистный человек – мистер Толбот? – откашлялся.

– Ли сказал правду, – начал он. – Я как двойной агент работаю на демографическую полицию, только для того, чтобы им мешать. Весной я столкнулся с непростой задачей. Один из мальчиков школы Хендрикса рассказал демографической полиции, что там есть несколько третьих детей с фальшивыми удостоверениями личности. Если бы он сумел убедить полицию, что говорит правду, погибло бы несколько человек. Благодаря юному Ли Гранту, а также некоторым расторопным сотрудникам школы, нам удалось сорвать этот план. Но этот мальчик, Джейсон, которого вы все знали, заявил, что у него есть сообщница в школе девочек. Нина Иди. Ты. Так мы вышли на тебя. Только чем дольше я тебя допрашивал, тем больше убеждался в том, что ты совершенно невиновна и ничего не знаешь о планах Джейсона. Однако полной уверенности не было, а поскольку дело касалось жизни и смерти, я должен был убедиться в этом на сто процентов.

– Да. Моей жизни и моей смерти, – проворчала Нина, слишком ошеломлённая, чтобы здраво мыслить.

– И многих других, – заметил мистер Толбот. – Ты знала правду о десятке детей.

«О каждой девочке в школе Харлоу, – подумала Нина. – И о многих мальчиках в школе Хендрикса. Знала, что они бывшие «дети-призраки». Неужели кто-нибудь и правда думал, что я их выдам?»

– Почти в то же время информатор демографической полиции в столице сдал троих детей, которые занимались изготовлением фальшивых удостоверений личности, Перси, Маттиаса и Алию. Я пришел к выводу, что в тюрьме им будет перекантоваться безопаснее, чем на улице. Их защитника, Самуэля Джоунса, убили в апреле, на митинге о правах третьих детей.

– Так вот кто был «Са…». Вы почти назвали однажды его имя, – заметила Нина, практически для себя.

– Он укрывал третьих детей, – прошептала Алия. – Когда родители выкинули нас на улицу, воспитывал нас. Заботился о нас.

– Мне показалось, ты говорила, что о вас заботился Бог, – скептически, почти как тётя Листра, съязвила Нина.

– Как ты думаешь, ради кого работал Самуэль? – спросила Алия.

Нина продолжала качать головой, словно отрицая всё, что слышит.

– Перси и Маттиас пообещали Самуэлю не участвовать в митинге, а защищать Алию, – рассказал мистер Толбот. – Потому они уцелели, но их выдал предатель. Потом, уже в тюрьме, они согласились помочь мне провести испытание, чтобы посмотреть, на чьей ты стороне. Если бы ты их предала, мы бы знали, что верить тебе нельзя. Если бы защитила… тебя бы спасли.

Нина ахнула, наконец начиная понимать смысл его слов. Если ненавистный человек не верил в дело демографического надзора… если он был двойным агентом и работал против них… тогда всё было наоборот.

– Значит, если бы я их обманула, спасая собственную жизнь… вы бы меня уничтожили? – спросила она.

– Да, – ответил мистер Толбот.

Как близко она подошла к предательству, какой несчастной была в тюрьме, как охотно сделала бы что угодно, лишь бы спастись самой.

– Я этого не сделала, – сказала она. – Могла бы, но не сделала.

– Но ты ведь не отказалась их предать, – напомнил мистер Толбот. – Ты никак себя не проявила. Нам пришлось добавить в испытание более опасную часть.

Нина не могла сообразить, что он имеет в виду. Потом вспомнила охранника, Мака, распростёртого на столе, и связку ключей, упавшую к её ногам.

– Вы дали нам уйти, – обвинила Нина, словно это было преступлением. – Подкинули мне ключи и подсказали выход из положения, а представили всё так, будто я сама это придумала. Да, клянусь… держу пари, Мак не отравился.

Мистер Толбот засмеялся.

– Нет, но сыграл достоверно, правда же?

– А потом… – Нина пыталась всё разложить по полочкам. – дети знали, что я предложу им побег. Почему этого оказалось недостаточно? Почему вы мне не поверили тогда?

Она вспоминала… сколько прошло времени? Недели? Они спали на земле, питались засохшей, заплесневелой едой, грязными сырыми овощами. Можно ли было этого избежать?

– Мы всё ещё не были уверены насчёт тебя, – со свойственной ему логикой объяснил Перси. – Ты могла взять нас с собой просто потому, что боялась идти одна. То есть использовала.

Нина вспомнила, как беспечно дети отнеслись к сообщению, что кончилась еда, как мало их волновали планы на будущее. Чему ж тут удивляться? Они выжидали. Ждали, когда она проявит себя.

– А у реки мы встретили полицейских… – вспомнила она.

– Это тоже было частью испытания, – заметил мистер Толбот. – Они не полицейские. Люди, помогающие в нашем общем деле.

– А я прошла это испытание? – спросила Нина.

– Почти, – кивнул мистер Толбот. – Ты не выдала других, но в мотивах мы по-прежнему сомневались.

Нина содрогнулась, представив, как пристально за ней постоянно наблюдали. Каждый раз, когда она жаловалась на каменистые неровные «постели» в лесу или на грязные овощи.

– У вас наверняка были свои запасы еды, – сказала она.

– Не так уж много, – тихонько ответила Алия, потупив глаза. Она, сверкнув глазами, перевела взгляд на Нину. – Я считала, что ты хорошая. Хотела сказать. Но они… – она показала на Перси, Маттиаса и мистера Толбота, – они велели мне ждать, пока ты не расскажешь нам всё. И про то, что должна была нас выдать демографической полиции.

– Сегодня рассказала, – удивляясь самой себе, подтвердила Нина. Она оглядела кружок людей, кружок света в тёмном лесу.

Она вспомнила, как всего лишь несколько минут назад боялась бежать по этому самому лесу. Забыв, что её жизнь в опасности, стремилась спасти Перси, Маттиаса и Алию.

Вот раньше она о них столько не думала, ни когда впервые познакомилась с ними, ни когда предложила им бежать, ни когда увидела полицейских у реки.

– Вы дали мне много шансов проявить себя, – призналась она мистеру Толботу.

– Считаю, ты их заслужила, – ответил он. – Сожалею только о том, что произошло раньше.

Нина вспомнила день ареста, как никто не вступился за неё, пока она шла по столовой. Вспомнила, как слепо доверяла Джейсону и как он её предал. Разве она это заслужила? Такого не заслуживает никто. Она получила любовь бабушки и тётушек, их заботу и прикрытие, за что их могли запросто уничтожить. Но Алия, Перси и Маттиас тоже не заслужили предательства. Ни тех страшных недель в темной тюремной камере, ночёвок в лесу на камнях, ветках, колючих листьях. Однако стойко переносили