Сага о Луисе и Лилиане. Книга первая: «Клятва Луиса» - Людмила Лапина

– Позвольте поблагодарить, вас, мессир, за чудесные подарки, – справившись с собой, сказала Ляля. Нельзя забывать об элементарной вежливости.

– Вы украсили собой эти предметы, – мягко сказал сэр Луис.

Ляля покраснела – комплимент ей польстил.

– Горничная Жюли уверяет, что даже у графини Тулузской вряд ли найдется столь драгоценная сетка для волос, – сказала Ляля.

Сэр Луис приподнял бровь, и девушка покраснела снова – без слов он дал ей понять, что в обществе благородных людей негоже повторять сплетни, разносимые служанками. "Но я же хотела ему сказать, как ценю его подарок!" – вскричала Ляля про себя, но тут же осеклась. "Надо было ответить рыцарю в изящных, учтивых выражениях, а не пытаться исподволь очернить графиню!"

С изумлением осознала Ляля, что попала в общество хорошо воспитанных людей, цвета рыцарской культуры. Благородный человек – пример для подражания во всем – следит за своими поступками, высказываниями, жестами, внешним видом… Горячая краска залила щеки Ляли. Она поняла, что сейчас очень далека от идеала средневековой дамы, покровительницы искусств, вдохновлявшей рыцарей на красивые подвиги.

– Прошу вас, леди Лилиана, – сэр Луис подвел смолкнувшую девушку к замковой церкви и распахнул дверь. Капелла родового гнезда графов Тулузских построена еще в романском стиле и отделана распилами светлого мрамора, как было модно при византийском императоре Юстиниане. Колонны, поддерживающие тяжелый свод, взяты из античных сооружений. Несколько оживляют строгий интерьер капеллы церковные сосуды из золота, красивые светильники и знамена побежденных мусульман, привезенные прежними графами из крестовых походов. Первый крестовый поход возглавил Раймонд Тулузский, предок нынешнего графа. С тех пор у аристократического семейства появились владения в Святой земле – Триполи и другие. Дочь того Раймонда Мелисанда вошла в историю литературы как принцесса Греза – под этим именем вывел ее Эдмон Ростан в знаменитой пьесе, ставшей знаменем символизма и возродившей в начале двадцатого века мечту о рыцаре, преданном Прекрасной даме.

Сэр Луис подал Ляле святую воду. Она дотронулась тонкими пальцами до жесткой ладони рыцаря, улыбнулась, перекрестилась по православному. Сцена из "Трех мушкетеров" всплыла в ее читательской памяти – Портос оказывает миледи такую же услугу. Чтение классической литературы порой может заменить жизненный опыт! Сэр Луис повел Лялю ко второму ряду сидений. В первом ряду располагались места хозяев – роскошно отделанные бархатом кресла с вышитыми фамильными гербами. Рыцарь помог даме занять отведенное ей место. Ляля грациозно опустилась на обтянутую бархатом скамью. Девушка все еще пребывала в молчаливом потрясении от своего нежданного открытия – если в двенадцатом веке ее принимают за знатную даму, значит, и вести себя нужно, как дворянке, хорошо воспитанной, обладающей изящными манерами и возвышенной, как у Эниды, душой.

Капелла наполнялась верующими. Дамы входили чинно, с опущенными глазами, с молитвенниками в тонких руках. Сэр Луис встал, приветствуя дам и графиню. Властители Тулузы, благосклонно улыбаясь, прошли на свои места. Началась месса, красивое католическое богослужение. Ляля прикрыла глаза, слушая ангельское пение хора мальчиков. С органом европейцы познакомятся лишь в 1204 году, после взятия Константинополя в ходе четвертого крестового похода. Орган помещался в тронном зале константинопольского дворца и звучал, когда базилевс занимал место на золотом троне. В Европе же орган стал частью церковной службы. Сэр Луис, вежливо наблюдая за своей спутницей краем глаза, отметил, что золотая сетка очень подходит к бледному золоту волос леди Лилианы. Внимание рыцаря разделилось между торжественной службой и прекрасной спутницей. Девушка внимала мессе с сокрушенным сердцем, и рыцарь позволил себе немного отдохнуть после переговоров со своим владетельным родственником. Граф Тулузский не хотел отпускать графа де Монсегюра в новый опасный поход так скоро, как он об этом просил. Сэру Луису стоило большого труда рассказать графу Раймонду, что обет доставить юную красавицу домой сейчас для него важнее всех прочих обязательств. Граф Тулузский понял и обещал помочь. Сэр Луис горячо возблагодарил небеса за удачно окончившиеся переговоры. Месса кончилась. Прихожане направились к выходу. Их ждал праздничный пир.

Парадный зал украшали цветочные гирлянды и щит с гербом графа де Монсегюра. Граф Тулузский пригласил героя с дамой за свой стол, и Ляля опять оказалась рядом с гостеприимным хозяином. Гости заняли предназначенные им места, и пир начался. Угощение подали роскошнее и обильнее, чем вчера, вина – изысканнее. Но Ляля помнила об озарении, постигшем ее в церкви, и старалась соответствовать образу прекрасной дамы – есть поменьше, чтобы недоброжелатели не могли распустить слухи о невоздержанности в еде прекрасной ладожанки. Девушка почти не пила вина, чтобы иметь ясную голову и не опозорить себя, сэра Луиса, графа Тулузского. Любезный хозяин провозглашал тосты, славя воинскую славу своего родственника. Подали десерт – красивые торты, украшенные сладкими фигурками, фрукты, фиалки и лепестки роз, сваренные в меду.

Граф Тулузский поднялся с золотым кубком в могучей длани и провозгласил:

– Дорогие друзья, мой родственник сэр Луис скоро продолжит свой квест. Он обещал доставить домой, в Ладогу, нашу прекрасную гостью, – и поклонился Ляле. Она вежливо склонила голову благодаря любезного хозяина.

– Так вот, друзья мои, – продолжал сеньор:

– Сэр Луис примет участие в турнире, который начнется через два дня на рыночной площади.

Зал взорвался приветственными криками. Сэр Луис встал благодаря графа:

– Я буду краток. В Святой земле мы, воины-крестоносцы, доказывали свою веру и преданность Богу ратными делами. Пусть и сейчас победит самый достойный!

Ляля обмерла. Турнир! И сэр Луис будет сражаться! Но она строго прикрикнула на себя и ничем не выдала своего волнения. "Он победит, он герой-крестоносец!" – успокаивала себя Ляля, приятно улыбаясь мужчинам, обсуждавшим условия турнира. Пажи, прислуживающие за столом, подали кусочки торта и фрукты. Ляля с удовольствием попробовала сладкие лепестки цветов. О таком лакомстве она читала в книгах по истории средневековых садов. После омовения рук пирующих розовой водой музыка заиграла громче – начались танцы.

Сэр Луис и графиня Тулузская шли в первой паре. Граф Раймонд и Ляля – во второй. Девушка очень боялась сбиться с такта, но наблюдая за графиней Тулузской, повторяла ее движения и достойно протанцевала медленный средневековый танец. Это вам не на дискотеке дергаться! На второй танец сэр Луис пригласил леди Лилиану. Она собрала всю свою волю и грациозно станцевала, не опозорив своего рыцаря. Средневековый бал продолжался. Ляля танцевала с разными рыцарями. Неожиданно она оказалась самой популярной дамой при дворе графа Тулузского. Все кавалеры хотели потанцевать с прекрасной ладожанкой! После танцев настал черед певцов – они вспомнили подвиг Роланда в Ронсельванском ущелье, любовь Тристана и Изольды. Голоса певцов звучали красиво, музыка, исполняемая на виоле, Ляле тоже понравилась, но вот еще один певец вышел к помосту сеньора Тулузы, и восхищенный шепот пронесся по залу:

– Золотой голос Тулузы!

– Он сейчас споет!

Певец поклонился сюзерену и провел рукой по струнам виолы. Ляля заинтересованно посмотрела на него – высокий, стройный, темноволосый, темноглазый, как все южане. Сэр Луис просиял, отодвинул свое кресло и спустился к трубадуру:

– Друг Пейре, я рад видеть тебя живым и здоровым!

– Монсегюр! – радостно вскричал певец, обнимая рыцаря в белом колете. Сам южанин носил великолепный красный бархатный наряд. Ляля с удивлением увидела, что трубадур всего на полголовы ниже сэра Луиса.

– Пойдем, я представлю тебя своей спутнице, – сказал сэр Луис и подвел к Ляле вновь обретенного друга:

– Позвольте вам представить, донна Лилиана, трубадур Пейре Видаль. Мы вместе высадились на Кипр, но там наши пути разошлись!

– Я рада знакомству, мессир, – ответила Ляля, улыбаясь обоим рыцарям – она успела разглядеть на высоких сапогах Пейре золотые шпоры.

– Спойте нам, мессир Видаль, нежную песню, – попросила графиня.

– Желание госпожи – закон для бедного певца, – ответил трубадур и тронул струны. Сэр Луис вернулся к Ляле, а Пейре спустился в пространство между богато сервированными столами и запел:

Любовь со мной на радости щедра,

Любовь дарит бесценными дарами…

Первые же звуки проникновенного баритона потрясли Лялю. "Действительно, только так должен звучать Золотой голос", – растроганно подумала она, вытирая глаза. Звучный мелодичный голос трогал сердце и возвышал душу. Ляле показалось, что она уже слышала раньше этот голос. "Граф де Пейрак – не единственный Золотой голос Тулузы, – подумала девушка. – У него должны были быть славные предшественники!" Песня кончилась. Ляля аплодировала вместе со всеми и с потрясенным всхлипом поняла, что голос Пейре напоминает голос Муслима Магомаева. "Великие артисты!" – подумала она и вытерла не прошеную слезу.