Сувенир из Клуба мушкетеров - Джеймс Чейз

- Не думай обо мне плохо, дорогой, - негромко сказала Марго. - Это случается нечасто. Ты можешь не верить, но в такие минуты мною руководят не поддающиеся контролю импульсы, я не чувствую стыда, лишь счастье, что меня любят. - В темноте она нашла мою руку.

Мне было приятно слышать ее слова, и все же я испытывал смущение, что все произошло так быстро и неожиданно. Слишком быстро я поддался своему чувству, такое легкомыслие было непозволительным.

- Ты чудесная девушка, - сказал я, касаясь губами ее лица.

Пальцами она провела по моим волосам.

- Все кажется чудесным, пока люди нравятся друг другу, - чуть печально произнесла Марго и, соскользнув с кровати, бесшумно вышла из комнаты.

Надев халат, я последовал за ней. Она стояла перед застекленной дверью, напоминая в серебристом свете луны прекрасное изваяние мастера.

- Поплаваем, Лу? - сказала она, беря меня под руку. - И потом я поеду...

Отплыв от берега ярдов на двести, мы не спеша повернули обратно. Теплая вода обволакивала наши тела, стояла ничем не нарушаемая тишина, и мне стало казаться, что на всей планете существуем лишь мы одни.

Держась за руки, мы вышли из воды и побрели по песку. На ступеньках террасы Марго остановилась и подняла на меня глаза. Я обнял ее гибкое молодое тело.

- Было так чудесно, Лу, - сказала она. - Я снова приду, если тебе не скучно со мной. Мне надо одеться. Ты отвезешь меня?

- Конечно. А ты не можешь остаться здесь на ночь?

Она отрицательно покачала головой.

- Нет. Мне тоже хотелось бы остаться, но горничная шпионит за мной. Если я не вернусь, она сообщит отцу.

- Знаешь, я буду платить тебе за этот домик, - внезапно сказал я. Тридцать долларов в неделю. Я могу позволить себе эту сумму, деньги пригодятся на шпильки.

- Очень мило с твоей стороны, но это не меняет сути дела. Мне нужны большие деньги, а не мелочь. Нет, пользуйся домом бесплатно, платить ничего не нужно.

Пока мы ехали, я решил задать вопрос, весьма интересовавший меня. У нее было хорошее настроение, и я полагал, что она согласится ответить.

- Как ты думаешь, твой отец мог нанять частного сыщика?

Марго уютно расположилась рядом со мной, положив голову на спинку сиденья. Услышав, о чем я спрашиваю, она чуть заметно насторожилась.

- Ты думаешь, я стала теперь более сговорчивой?

- Ты можешь не отвечать, если считаешь, что так лучше. Я не буду в претензии.

- Отец ничего не говорил мне о сыщике, - помолчав, сказала она наконец. - Но если он все-таки нанимал твоего компаньона, то причина была только одна: Бриджетт.

- У него есть основания не доверять ей?

- Самые серьезные. Странно, что он не начал следить раньше. Вокруг нее всегда увивается какой-нибудь альфонс. Сейчас это мерзкий тип по фамилии Трисби. Папе, наверное, изрядно надоели любовные проделки моей мачехи. Я надеюсь, он все-таки с ней разведется, и тогда я вернусь домой.

- Тебе хотелось бы вернуться?

- Разве приятно, когда тебя выгоняют из дома? Бриджетт и я не могли жить под одной крышей.

- А что ты имеешь против Трисби?

- Все. Это ужасный человек, он принес несчастье многим семьям в городе.

Некоторое время я молчал, потом, когда мы подъезжали к "променаду", решил задать еще один вопрос:

- А не мог твой отец нанять Шеппи, чтобы следить за тобой?

Марго докурила сигарету и выбросила окурок в окно.

- Для этого не надо нанимать сыщика. Все, что нужно, ему сообщает горничная. Он разрешил снять квартиру с условием, что старуха будет со мной.

Спустя минуту она спросила:

- Ты собираешься следить за Бриджетт?

- Это бесполезно. Ясно, что она не убивала Шеппи. На мой взгляд, получилось все, наверное так: Шеппи наняли следить за твоей мачехой, но ему удалось наткнуться на что-то такое важное, не имевшее к ней отношения. Он был сообразительный парень и мог доставить кое-кому много неприятностей. Поэтому его и убили. Этот город кишит гангстерами. Даже "Клубом мушкетеров", где бывает только "голубая кровь", заправляет гангстер. Шеппи, к примеру, мог разнюхать, что там не все чисто.

- Ты думаешь, он стал жертвой бандитов?

- Пока что такая версия кажется мне самой правдоподобной.

- Если отец выгонит Бриджетт, она останется без гроша. Своих денег у нее нет. Возможно, ей стало известно, что Шеппи собрал против нее какие-то улики. Не в ее интересах было спокойно ждать, когда он сообщит обо всем отцу.

- Не хочешь ли ты сказать, что она убила Шеппи?

- Конечно, нет. Убить мог Трисби. Этот сутенер живет на деньги Бриджетт, и, окажись главный источник его дохода под угрозой, он пойдет на все.

Подобная возможность раньше не приходила мне в голову.

- Интересно бы взглянуть на него. Где он живет?

- У него маленький дом в районе Крест. Он называет его "Белой дачей", но на самом деле это просто мерзкое "любовное гнездышко".

В голосе Марго слышалась злоба, и я с любопытством посмотрел на нее.

- Он развлекается не только с Бриджетт, - продолжала Марго. - Любой женщине, у которой есть деньги, туда открыты двери.

- Он не один, таких тысячи, - спокойно заметил я. - Все побережье заполнено подобными типами.

В обратной дороге я старался не думать о Марго и сосредоточиться на Кордеце. По причинам, пока для меня неясным, пакетик спичек, обнаруженный в чемодане Шеппи, стоил пятьсот долларов, и я вправе был предположить, что цифры означали что-то очень важное. Я не исключал возможность, что именно этот таинственный пакетик послужил причиной смерти Джека. Конечно, прежде чем выйти из области догадок, мне предстояло собрать еще немало фактов, но в общем я чувствовал, что двигаюсь в правильном направлении.

Было без четверти три, когда я прибыл в бунгало. Порядком измучившись за день, я собирался выпить немного виски и улечься спать, но неожиданно увидел нечто, заставившее меня остановиться: на журнальном столике лежала сумочка Марго - изящная вещичка из черной замши, сделанная в форме раковины. Я надавил на золотую застежку и открыл ее. В шелковом кармашке под носовым платком я увидел пакетик спичек в красной матерчатой обертке.

С минуту я бессмысленно глядел на него, потом вынул и начал вертеть в пальцах. В пакетике я насчитал тринадцать спичек, остальные были оторваны. Отогнув их, я увидел знакомые цифры: номера шли по порядку от С451148 до С451160. Цифры не оставляли сомнения, что именно этот пакетик я обнаружил в вещах Шеппи, тот самый, который был украден из моего гостиничного номера.

Раздался телефонный звонок. Я знал наверняка, кто беспокоит меня в этот поздний час.

- Алло?

- Это ты, Лу? - Она тяжело дышала в трубку.

- Можешь ничего не говорить; я знаю, ты кое-что потеряла.

- Сумочку. Ты нашел ее?

- Она здесь, на журнальном столике.

- Слава богу! Я не могла вспомнить, где оставила ее - в клубе или в твоей машине. Я заеду утром, если, конечно, ты не завезешь ее сам. Могу я на тебя рассчитывать?

- Конечно. Утром я привезу ее.

- Спасибо, дорогой, Лу...

- Я слушаю.

- Я думаю о тебе.

Сунув руку в карман, я нащупал пакетик:

- Я тоже думаю о тебе.

- Спокойной ночи, Лу.

- Спокойной ночи, моя красавица. - И я положил трубку.

3

Хорошенько освежившись под холодным душем и почувствовав, что окончательно проснулся, я надел пижаму и проследовал в кухню, где принялся за приготовление кофе. Завтракал с комфортом на террасе. Отсюда было видно приземистое здание "Школы керамики", приютившееся на скалистом выступе полуострова.

Первое, что следовало сделать сегодня, решил я, это отправиться туда и, смешавшись с туристами, проникнуть внутрь.

Но прежде я хотел искупаться в море. Выпив кофе, я надел плавки и с разбегу бросился в воду. Я плавал около получаса, доказывая себе и всему миру, что Лу Брэндон по-прежнему такой же сильный и неутомимый, каким был раньше.

Потом, заперев бунгало, сел в "бьюик" и поехал в Эрроу-Пойнт.

Минут через пять на перекрестке мне попался указатель: "Дорога к "Школе керамики" - сокровищнице оригинального искусства", и я свернул на боковую дорогу. В зеркале я увидел позади себя большой сине-белый экскурсионный автобус, переполненный туристами. От избытка чувств эти путешественники-энтузиасты с обветренными кирпично-красными лицами и в немыслимых шляпах производили ужасающий гвалт.

Я прижался к обочине, и автобус, обдав меня облаком пыли, с грохотом промчался мимо.

Когда я доехал до стоянки, там находилось шесть машин. Сторож немолодой мужчина в белом пиджаке, на кармане которого были вышиты две рыбки, - вручил мне квитанцию.

- Один доллар, - сказал он извиняющимся тоном. Он понимает, конечно, что это грабеж, но поделать, к сожалению, ничего не может.

- Вы, наверное, ненавидите тех, кто может еще передвигаться пешком, сказал я, отдавая деньги.

Узнав, что пешком сюда никто не приходит, я некоторое время продолжал разговор, ожидая, пока соберется вся компания, прибывшая на автобусе. Потом, когда туристы двинулись к зданию "Школы", я незаметно пристроился за ними.