Предателя – на рею! - Сергей Зверев

Она вышла на то самое место, где накануне ее ждал Боцман. Там никого не было. Сабурова посмотрела в одну сторону – ни одного знакомого лица, повернулась в другую – и увидела улыбающегося Николая.

Для капитана Свенсона утро было каким угодно, но только не добрым. Собственно, и утром оно для него не было. Утро – это когда ты просыпаешься с восходом солнца. А не тогда, когда тебя будит среди ночи телефонный звонок старпома Нильсена, который, вместо того чтобы стоять на мостике, меняет залитые кофе штаны. И после этого ты руководишь сначала взломом дверей в рубку собственного корабля, а потом пытаешься успокоить впавших в панику людей после того, как корабль налетел на риф на полном ходу. Даже сейчас капитану хотелось рвать и метать. Впрочем, Свенсон уже остыл и даже попросил у Нильсена прощения за то, что наорал на него ночью. В конце концов, именно стараниями Нильсена пассажиров к утру все-таки удалось утихомирить. Да и, по большому счету, если бы Нильсен в момент нападения был в рубке, что бы изменилось? Ну, были бы у него не испорченные штаны, а грандиозная шишка, как у вахтенного офицера Дженкинса. Эти люди в черном оказались ушлыми ребятами. Никто не видел их лиц, никто не слышал от них ни слова. И при этом они вырубили шестерых моряков всего за минуту, умудрившись не повредить аппаратуру управления. Видеозапись происходившего в рубке почти ничего не объясняла. Свенсон с тоской представлял себе неизбежные объяснения с руководством компании – кто-то из боссов уже наверняка летел то ли прямо сюда, то ли в Коломбо. Он подозревал, что на потеху публике головы полетят, и вполне допускал, что в их числе будет и его собственная, и того же Нильсена, и начальника службы охраны. Хотя, по разумению капитана, виноваты были прежде всего те двое охранников, которые караулили вход в рубку. Впрочем, и они, и операторы злополучной вахтенной смены сейчас были в госпитале, приходили в себя после уколов какой-то неизвестной гадости, которой их попотчевали люди в масках. Мысли капитана плавно перетекли к загадочным злоумышленникам. Захватили управление, изменили курс… для чего? Для того чтобы угробить сверхсовременный круизный лайнер? Если и так, то зачем? Происки конкурентов? Бред. Наши конкуренты так грубо не работают. Но тогда кто? И снова – зачем?

«Ладно, – подумал Свенсон, – это не мое дело. Этим пусть занимаются боссы и ФБР. Мое дело – судно, которое налетело на риф. И которое можно и нужно спасти».

Распустив помощников после очередного – третьего за ночь – совещания, капитан попросил принести себе кофе покрепче и углубился в бумаги. Отчет главного механика Стогера о состоянии судна, который он сейчас читал, выглядел на первый взгляд довольно утешительно. «Атланта», налетев на риф на скорости в 20 узлов, получила серьезную пробоину. Но при этом лайнер застрял на этом рифе, что давало возможность как минимум изолировать поврежденные отсеки, чтобы сохранить судно на плаву, а как максимум – заделать пробоину и откачать воду. Главмех утверждал, что это можно сделать прямо здесь – при условии доставки некоторых материалов и оборудования. Впрочем, даже эта новость служила слабым утешением для Свенсона – все равно круиз сорван, это ясно как божий день. Пассажиров придется эвакуировать, компенсировать им неудобства и моральный ущерб. Короче – позор и сплошные убытки. И это в первом же рейсе!

«Хотя нам еще повезло», – честно признался себе Свенсон, отодвинув отчет. Хоть не опрокинулись с ходу, как эта несчастная «Коста Конкордиа». Никто не погиб. Крен, правда, есть… Но он невелик, во всяком случае, пока. Даже вода из бассейнов не выливается – если не считать той, что выплеснулась, когда налетели на риф. Энергосистема лайнера функционирует, электричество есть, продукты и пресная вода имеются в необходимом количестве. Можно спокойно дожидаться спасателей. Вот только количество воды в затопленных отсеках смущало капитана. «Хорошо, если погода пойдет нам навстречу, – думал он, – и позволит эвакуировать людей и заделать дыру в корпусе. А если нет? При усилении волнения «Атланта» вполне может сползти с рифа – и не факт, что при этом она не пойдет ко дну». Хуже всего то, что спасателей придется именно ждать, и ждать долго. Рассчитывать на помощь проходящих мимо судов не приходилось – «благодаря» загадочным злоумышленникам лайнер налетел на риф возле небольшого островка в южной части Андаманских островов. Причем этот островок – на деле практически лишенная растительности груда камней, протянувшаяся не более чем на километр с запада на восток. И к ней можно подобраться только на лодочке и в очень тихую погоду – так густо вокруг острова торчали из воды отполированные волнами камни. Острые, как акульи зубы. Островок никак не тянул на роль даже временного убежища для нескольких тысяч человек, которые отправились в круиз, пусть и в разном качестве. А вовсе не на шоу «Последний герой».

Но черт с ней, этой скалой. По-настоящему плохо было то, что основные судоходные маршруты проходили либо гораздо южнее, либо восточнее. Вдобавок Андаманские острова принадлежат Индии, и прилегающие к ним воды считаются зоной, закрытой для свободного судоходства. То есть даже если кто и поймает SOS с «Атланты», то десять раз подумает, прежде чем соваться в индийские воды. А в то, что сами индусы возьмутся спасать пассажиров американского лайнера, да еще и сделают это быстро и качественно, капитан Свенсон не верил.

В дверь постучали.

– Войдите, – без особой радости в голосе сказал Свенсон.

Вошел Нильсен с какими-то бумагами. Выражение его лица мало отличалось от выражения лица капитана, разве что в сторону большей мрачности. Свенсон напрягся.

– Что стряслось, Генри?

– У меня три новости, капитан. И все три плохие.

– Садись. – Свенсон вздохнул и откинулся в кресле. – Кофе хочешь?

Старпом отказываться не стал – он не спал уже больше тридцати часов. Отпил из чашки и заговорил:

– Ну, первую новость вы уже знаете. Преступников так и не нашли. И я думаю, что не найдут.

Он посмотрел на Свенсона, но тот не стал задавать риторический вопрос «почему». Нильсен сделал еще глоток – а кофе у капитана хорош – и продолжил:

– Мы знаем только, что их как минимум двое. Во всяком случае, в записи из рубки мы видели именно двоих. Однако случай со стюардом еще до выхода в рейс позволяет думать, что их может быть больше – просто им не было нужды раскрывать все карты. И я полагаю, что у них есть сообщники как среди экипажа, так и среди пассажиров.

– Ладно, Генри, – капитан внимательно посмотрел на помощника, – держи это на контроле, но не забывай, что с этим и без нас есть кому разбираться. Давай свою вторую плохую новость.

– Вернулась группа, которая делала промеры глубин вокруг рифа.

– И?

– Стогер считает, что на укрепление переборок затопленных отсеков нужны минимум сутки. Если до окончания работ прилив или сильная волна сдернет «Атланту» с рифа, а переборки не выдержат, нам крышка. Сейчас мы висим над подводным обрывом, в радиусе полумили здесь глубины не менее ста метров. Даже мачты торчать не будут.

– Ясно… – понимающе протянул капитан. – Час от часу не легче. А третья плохая новость?

Старпом молча протянул ему листок.

– Что это?

– Метеосводка, сэр. К нам приближается тайфун.

19

В этот раз похмельное пробуждение показалось Миллеру особенно мерзким. Да и проснулся он не у себя в каюте, а у Гарри. Сам Дуглас сидел в кресле и смотрел на своего подопечного без капли дружеского участия.

– Надеюсь, ты помнишь, что было вчера? Или мне следует рассказать?

– Провалами в памяти не страдаю, – попытался огрызнуться Миллер, но резкая боль в висках сразу же выбила из него весь его воинственный пыл, и он лишь застонал и рухнул обратно на подушку.

– То есть не будешь отрицать, что тебя снова пытались похитить? – В голосе Дугласа не было и тени сочувствия. – Причем на этот раз похитителям повезло больше, чем в прошлый раз?

– Но, Гарри…

– Это уже не шутки, Эндрю. – Метис покачал головой. – Шутки кончились. Я не смогу тебя защитить, если ты будешь продолжать в том же духе. Я могу поверить, что тебе наплевать на меня. Признаюсь, мне на тебя тоже. Но неужели тебе и на себя наплевать?

– Чего ты хочешь, Гарри? О-о-о, боже… моя голова…

– Я требую, чтобы отныне ты полностью мне подчинялся – во всем, что касается твоей безопасности.

– О господи, Гарри… Ты что, и в уборную будешь со мной ходить?

– Если понадобится. – Дуглас явно не был настроен шутить.

– Может, запрешь еще меня в каюте до конца круиза? И пить запретишь?

– Замечательная идея, Эндрю. – Дуглас наконец улыбнулся, но Миллеру его улыбка показалась зловещей. Неизвестно, до чего бы они дошли, пререкаясь друг с другом, но тут в дверь каюты постучали.

Дуглас потянулся за пистолетом, однако из-за двери донесся чуть слышный голос Амалии: