Уничтожить бессмертных - Сергей Самаров

— Каких волкодавов? Я не понял. Говори без загадок.

— Видно, что ты много лет уже дома не был. По всему Северному Кавказу волкодавами зовут спецназ ГРУ. Это еще с чеченских войн пошло. Чеченцы именовали себя волками. Поэтому те ребята, которые их уничтожали, и стали волкодавами[9].

— Мне-то что за дело до спецназа ГРУ! Против меня уже две колонны спецназа посылали. От первой ничего не осталось, вторая уехала подштанники менять. Я их просто отпустил, хотя мог бы уничтожить столько же, сколько уже положил. Теперь еще один спецназ. Ладно. Спасибо за предупреждение. Я знаю, где находится старый кирпичный завод. Ты только точно мне сообщи, будут они там базироваться или нет и когда прибывают. Сможешь это сделать?

— По моим данным, спецназ должен быть готов к выступлению завтра к вечеру. Наверное, ночью они вылетят. На аэродроме их посадят на машины и отправят на завод. Если только точно будет решено, что им предоставят данное место. Этот вопрос сейчас решается. Проблема только в том, чтобы уломать хозяина завода. Очень упрямый и глупый человек. Всю работу развалил и вынужден был прикрыть завод. Но за решением дело не станет. На владельце столько грешков, что его сломают без проблем. Сам прибежит и начнет кровати спецназовцам застилать.

Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби подумал, что Седой, видимо, плохой дагестанец, если так радуется тому, что будет унижен его земляк. Покойный отец говорил мальчишке Мансуру, что любой уроженец Дагестана должен всегда горой стоять за своего соотечественника перед кем угодно, русскими или чеченцами. Иначе народу не выжить. Но своих соображений на этот счет Святой не высказал. Это была не та ситуация, в которую ему требовалось вникать.

— Хорошо. Я на этом заводе никогда раньше не был. Скажи, там есть подвалы?

— В административном помещении, насколько я помню, есть бойлерная. У них там своя котельная. Трубы оттуда тянутся под землей.

— А что, спецназ ГРУ имеет привычку обыскивать помещения, в которых желает расположиться? Они будут проверяться на предмет безопасности?

Седой, видимо, весьма уважал спецназ ГРУ или боялся его, поэтому ответил без раздумий:

— Там служат настоящие профессионалы. Они обязательно обыщут все подвалы. Там ты мины не спрячешь. Лучше поставь их где-то во дворе или в цехах. Хотя спецназовцы наверняка всю территорию будут осматривать.

— Я подумаю, что можно сделать. На это время у меня еще будет. А на сегодняшнюю ночь у нас с тобой другие планы. Ты не забыл насчет машины?

— Конечно, помню. Я сам подъеду.

— И хорошо. Значит, познакомимся лично. До встречи, Седой.

— До встречи, Святой.

— Подожди. Еще один вопрос. Может быть, ты знаешь. Мои люди наткнулись в горах на человека. Идет к какому-то старику-лекарю. Говорит, многие мимо нас к нему ходят. Ты ничего про старика не слышал? Один живет в горах. Только собака у него…

— Что-то слышал. Люди говорят, есть в горах какой-то человек. Лечит только тех, от кого врачи отказались. Тех, кто еще может на докторов надеяться, он не принимает. У него какие-то свои методы. Со странностями старик. Если к нему двое или трое приходят, например, родственники больного сопровождают, то он таких не пускает. Заставляет полуживых людей к нему костылять в одиночку, работать на себя. Сам он уже в таком виде, что и дров наколоть не может. А как лечит, я не знаю, но слышал, что настоящие чудеса творит. Бывает, что врачи человека разрежут и уже не оперируют, зашивают и отправляют умирать. Если эти люди сами до него доберутся, то он их на ноги ставит. Только вот я не знаю, где этого старика найти. Летом про него даже передача по телевизору была. С тех пор люди у нас много про старика говорят. Ты уж не трогай его, если столкнешься. Он — достояние всего Дагестана.

— Что же ты меня не предупредил, что в горах кто-то поселился?!

— А откуда я мог знать, где он живет. Я только краем уха разговоры о старике слышал, вот и все.

— А раненых он лечит?

— Не знаю. Слышал только, что рак способен исцелить.

— У меня двое серьезно раненных. Врача привезти не сможешь? Которого не жалко…

— Насовсем привезти?

— Насовсем.

Последовала долгая пауза, вызванная раздумьем.

— Сегодня не смогу. Но на перспективу вопрос решаемый. У меня у дочери муж — врач. У них в поликлинике есть хирург. Человек поганый, но очень хороший специалист. Он уже всех достал. Вот его-то я смогу к тебе отправить. Насовсем. Без возврата. Пару дней твои раненые потерпят?

— Нет, столько они не проживут.

— Наверное, и новые появятся?

— Да, обязательно. Доставляй врача. — Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби уже минуту топтался у входа в пещеру, продолжая разговор.

Каральбий и Зачерий, сопровождавшие его, уже прошли в убежище. Эмир передал им винтовку убитого снайпера, которую нес в левой руке, потому что его правое плечо сильно болело. Но показывать свое состояние всем бойцам отряда он не желал, поэтому очень старался не поморщиться.

Святой требовал врача-хирурга не столько для раненых, сколько для себя. Он расспрашивал Седого про старика-лекаря лишь потому, что сам хотел обратиться к нему за помощью.

Боль в плече вернула мысли эмира к лекарю и к тому человеку, которого задержал часовой. Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби был мусульманином, хотя и не фанатиком. Поэтому он с явным неодобрением относился к народным целителям разного рода. Многие имамы вообще призывали истребить их, считали лекарей язычниками и отступниками от истинной веры.

Но отношение к человеку должно формироваться на основе результатов его действий. «Всякое дерево познается по плоду своему». Так сказано в христианской священной книге, но ни один истинный мусульманин не будет спорить с этим утверждением. Поэтому Святой не спешил с выводами.

Как, к примеру, решать вопрос вот с этим больным, который шел к старику-лекарю? Часовой, конечно, виноват, но следует ли наказывать его? Боец хотел знать, что за человек здесь появился и куда он шел. Если бы не активность часового, то неизвестно, узнал бы когда-нибудь Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби о существовании целителя, так почитаемого во всем Дагестане.

Но этот больной был приведен в пещеру. Теперь посторонний человек знал, где скрывается отряд бессмертных. Что с ним делать? Ответ на этот вопрос для эмира был ясным и однозначным, не подлежал никакому обсуждению. Никак нельзя доверять неизвестно кому судьбу всего отряда. Даже если этот человек Аллахом поклянется, что будет держать язык за зубами.

С этими мыслями Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби убрал телефон в карман, протиснулся между двумя скалами в узкий проход и вошел в пещеру. При этом он постарался покрепче прижать к телу правую руку, чтобы не потревожить неосторожным движением больное плечо.

Около входа дежурили часовые. Все правильно, так и полагается. Один стоял за камнем с автоматом наперевес, второй лежал чуть дальше за пулеметом. Проход тут настолько суживался, что один пулеметчик мог бы сдержать атаку целой роты.

Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби помнил, что в российском спецназе рота может быть и совсем небольшой, а в обычной армии это значительное подразделение. Там оно состоит примерно из двух сотен солдат. Всех их может удержать всего-то один пулеметчик.

Это, как понимал эмир Святой, и есть тактика партизанской войны. Побеждает не количество, а ум. Командир должен хорошенько подумать, а потом единовременно и неожиданно бросить в бой все свои силы. Он прекрасно изучил эту тактику и умел ее применять.

Мансур уже доказал это на деле в той же Сирии, где война, вообще-то, шла совсем не партизанская, да и в Афганистане. Там он имел практически полную свободу действий, мог применять силу даже против американцев.

Этот факт сначала удивлял Святого, а потом кто-то из высокопоставленных талибов объяснил ему, что здесь все просто. Чем больше гибнет американских солдат, тем это заметнее. Значит, депутаты Конгресса обратят внимание на слабость армии и на необходимость ее усиления. На оборону будут отпущены бо́льшие средства, чем прежде. В США многие вопросы решаются с точки зрения денежных отношений. И не только в военной сфере.

В большом гроте горели три костра, вокруг которых и располагались бойцы отряда эмира Святого. Здесь можно было разводить огонь без всякой опаски. Дым просачивался наверх через небольшие щели, расположенные в разных местах высокого конического потолка. Они разделяли потоки нагретого воздуха. На поверхность выходила лишь незначительная доля тепла, да и то далеко, по другую сторону хребта, в соседнем ущелье.

Исследования с помощью тепловизора были проведены людьми, которые строили эти пещеры, готовили их для длительного проживания большого отряда. Официально строителей послали сюда талибы. О том, кто на самом деле принял такое решение, можно было только догадываться.