Война двух королев. Третий Рим - Дмитрий Чайка

— Не все, — спустил его на землю купец. — Тебе достанется треть прибыли от этих сделок. Еще треть — моя, а остальное пойдет его светлости. В конце концов, это его деньги. Да, и идея, если честно, тоже его. Я бы сам никогда в жизни в такое не ввязался бы.

— Ты сказал про связи во дворце, — робко сказал Стефан. — Но, мои связи таковы, что я даже … Да кого я обманываю? Нет у меня никаких связей! Я же один из тысяч евнухов! Я служу простым нотарием! Какие у меня могут быть связи?

— Герцог попросил твоей помощи в этом вопросе. В наших землях неизвестны дворцовые порядки. Ты сказал, один из тысяч? Но почему их так много?

— Я служу нотарием в канцелярии патрикия Александра, — пояснил Стефан. — Нотариев немного, всего пять сотен. Есть и другие евнухи — силенциарии, кубикулярии, веститоры, и еще множество… Они служат Августу и Августе, исполняя положенные церемонии. Отступление от них хоть на шаг — преступление!

Приск смотрел на евнуха, раздувшегося от гордости, раскрыв рот. На его лице был написан вопрос: кто все эти люди? Что они все делают? И он не постеснялся об этом спросить.

— Кубикулярии — это евнухи, которые прислуживают, когда императорская чета изволит принимать пищу. Веститоры заведуют их гардеробом. Силенциарии водворяют тишину, когда император шествует по дворцу. Но их совсем немного, всего человек восемьдесят.

— Я правильно сейчас понял, что во дворце сотня дармоедов следит за тем, чтобы все заткнулись, когда шествует император? — с ошарашенным видом спросил Приск. — И это еще немного? А сколько же тогда этих… кубикуляриев? Тысяча, что ли?

— Чуть больше четырех тысяч! — с гордостью сказал Стефан. — И веститоров еще столько же!

— Святой Мартин! — Приск утер пот со лба. — С ума сойти! У вас, наверное, есть тот, кто снимает императору сапоги и тот, кто открывает ему двери.

— Есть, конечно, — с обидой произнес Стефан. — За дворцовыми воротами смотрит папий, и это очень важный чин. Да я тебе и малой части не рассказал!

— Не надо, я уже всё понял, — махнул рукой Приск. — Ужас какой! Теперь я понимаю, почему вас бьют все, кому не лень. Может, зря я сюда хочу зятя с дочерью перевезти?

— Замолчи, купец! — Стефан побледнел. — Это измена! Нас на пытку возьмут за такие слова!

— Пока нас на пытку не взяли, я тебе кое-что скажу, нотарий Стефан, — резко пояснил Приск. — Я деловой человек, как и твой брат. И знаешь, что он сделал бы на месте вашего Августа? Выгнал бы всех этих дармоедов взашей и нанял на эти деньги тридцать тысяч словен и германцев. Уже через год Империя была бы того же размера, что при великом Юстиниане. Только порядка в ней было бы куда больше.

— Кто же подает обед моему брату? — растерялся Стефан. — Он же все-таки дукс[203]!

— Жена ему еду подает! — резко бросил Приск. — Жена! А когда он в походе, то из одного котла со своими воинами ест. И никакой силенциарий перед ним не бежит, водворяя тишину. Тьфу ты, аж противно стало! Слава Богу, король Хлотарь не таков. Он бы всю страну поборами разорил. Ладно, давай вернемся к тебе. Его светлость велел повышение по службе устроить. Как тут у вас это делается? За деньги?

— За деньги, — потупился Стефан. — Тут без взяток никак. Нужно подарки разным людям делать…

— Сделай так, чтобы тебя в императорскую канцелярию приняли, — сказал Приск. — Там ты добьешься таких успехов, что остальные евнухи просто умрут от зависти. Сам Август Ираклий будет знать твое имя. Ты станешь великим!

— Да я и мечтать о таком не смел! — раскрыл рот Стефан. — Но как? Успехи? В службе самого господина протоасикрита[204]? — Но тут его лицо озарило понимание. — Кажется, я догадался, откуда возьмутся эти успехи!

— Вот и славно, — кивнул Приск. — У меня остался только один вопрос, и он не дает мне покоя уже не один месяц. Я от любопытства спать не могу, так хочу ответ на него узнать.

— Спрашивай, — ответил удивленный Стефан. — Я отвечу, если смогу.

— Зачем у входа в ваш дом стояла бочка с желудями?

— Их вымачивали, — пояснил Стефан. — Видишь ли, почтенный Приск, чтобы пожарить желуди, их нужно хорошенько вымочить, несколько раз меняя воду. Иначе их есть просто невозможно. Жуткая гадость. У меня тоже вопрос. Ты дал мне перстень, по которому я могу получить огромные деньги. Ты не боишься, что вас с братом просто обманут?

— Ты не понимаешь, уважаемый Стефан, — с ноткой превосходства ответил Приск, и протянул евнуху еще одно письмо. — Во-первых, вот таблица кодовых слов, которые ты должен указывать в письмах, чтобы по ним иудеи получили деньги в Галлии. Они об этом знают, и не станут жульничать. Это твой брат придумал, между прочим. Такое письмо называется вексель. Купцы платят только разницу по встречным сделкам. Золота стали возить по дорогам гораздо меньше, и королевские графы кусают локти от злости. Они таки частенько занимаются разбоем. Теперь все купцы Запада молятся за твоего брата. Во-вторых, ты на этом письме отпечаток свое пальца оставишь. Они оказывается, у всех людей разные. И это тоже твой брат придумал. В-третьих, денег иудеи по этому векселю не получат, а получат соль со скидкой. Это предоплата за будущие поставки. И, в-четвертых, умные люди в западных землях уже давно делают ставку на герцога Самослава. Его крепость Солеград неприступна, и именно там я буду хранить свои деньги, как и многие другие купцы. Твоему брату я доверяю куда больше, чем герцогам франков.

— Но ведь эту крепость могут взять! — воскликнул изумленный Стефан. — Тогда ты разоришься!

— Не разорюсь, — покачал головой Приск. — Гарантией моих денег будут соляные копи, залежи железа и серебра в тех землях. Золото само по себе — ничто, а все это можно снова легко превратить в золото. А что касается того, что кто-то возьмет Солеград… Я был в этом городе, Стефан, и я очень хочу посмотреть на того смельчака, кто отважится его штурмовать. Я из собственного кармана оплачу ему заупокойную службу, даже денег на такое дело не пожалею.

Глава 2

В то же самое время. Земли народа нордальбингов. Недалеко от устья Эльбы

После того случая жизнь Вышаты резко переменилась. «Слово и дело», что он сказал боярину Горану, дошло до самого князя. Измена владыки Буривоя — дело