Унесенные ветром - Маргарет Митчелл

Черная накидка его мгновенно растворилась в ночи — он исчез так быстро, что казалось, его тут и не было: послышалось лишь шуршанье летящего из-под копыт гравия да отчаянный топот мчащейся во весь опор лошади.

— Янки идут сюда? — вскрикнула тетя Питти; маленькие ножки ее подкосились, и она плюхнулась на диван, забыв от испуга даже заплакать.

— Да что происходит? Что это значит? Если вы сейчас же все не скажете, я с ума сойду! — Скарлетт схватила Мелани за плечи и так тряхнула ее, точно хотела силой вытрясти ответ.

— Что это значит? А то, что вы, по всей вероятности, явитесь причиной смерти Эшли и мистера Кеннеди! — Несмотря на страх, в голосе Индии звучали злорадные нотки. — И перестаньте трясти Мелли. Она сейчас лишится чувств.

— Ничего подобного, — еле выговорила Мелани, хватаясь за спинку стула.

— Господи, господи! Я ничего не понимаю! Убили Эшли? Ну, пожалуйста, кто-нибудь скажите же мне…

Голос Арчи проскрипел, как дверь на ржавых петлях, оборвав причитания Скарлетт.

— Да садитесь вы, — коротко приказал он. — Возьмите свое шитье. И шейте, будто ничего не случилось. Ведь янки, может, уже с заката за этим домом следят. Садитесь, говорят вам, и шейте.

Дрожащие от испуга женщины повиновались, и даже Питти трясущимися руками взяла носок; глаза ее, широко раскрытые, как у испуганного ребенка, вопрошающе перебегали с одного лица на другое.

— Где Эшли? Что с ним случилось, Мелли? — вырвалось у Скарлетт.

— А где ваш муж? Он вас не интересует? — Светлые глаза Индии горели неуемным ехидством; она комкала и разглаживала рваное полотенце, которое собиралась латать.

— Индия, прошу тебя! — Мелани сумела овладеть голосом, но побелевшее взволнованное лицо и измученные глаза выдавали, в каком она находится напряжении. — Скарлетт, возможно, нам следовало сказать тебе, но… но… ты столько пережила сегодня, что мы… что Фрэнк решил… и к тому же ты всегда была так настроена против клана…

— Клана… — Скарлетт произнесла это слово так, будто никогда его не слышала и понятия не имела, что оно значит, и вдруг воскликнула: — Клан! Но Эшли же не в ку-клукс-клане! И Фрэнк не может там быть. Он же мне обещал!

— Конечно, мистер Кеннеди в ку-клукс-клане, и Эшли тоже, и все мужчины, которых мы знаем, — выкрикнула Индия. — Они же настоящие мужчины, верно? Притом белые и южане. Вам следовало бы гордиться своим мужем, а не вынуждать его втихомолку убегать из дома, точно он идет на постыдное дело, и…

— Значит, вы все это знали, а я нет…

— Мы боялись, что ты расстроишься, — с сокрушенным видом сказала Мелани.

— Так вот куда они ездят, когда говорят, что едут на политическое собрание! Ах, он же обещал мне! А теперь янки придут, и отберут мои лесопилки и лавку, и посадят его в тюрьму… А на что намекал Ретт Батлер?

Индия метнула на Мелани несказанно испуганный взгляд. Скарлетт вскочила, швырнув на пол шитье.

— Если вы мне не скажете, я сейчас же поеду в город и сама все выясню. Всех буду спрашивать, пока не узнаю.

— Садитесь, я вам скажу, — заявил Арчи, пригвождая ее к месту своим единственным глазом. — Вы вот раскатывали сегодня где не след и попали в беду, а теперь мистер Уилкс и мистер Кеннеди и другие отправились убивать этого негра и этого белого, если сумеют их найти, и вообще весь Палаточный городок хотят смести. И если этот подлипала правду сказал, значит, янки чего-то заподозрили или даже чего-то узнали и послали солдат, чтоб устроить там западню. И наши люди в капкан-то и попадут. А если этот Батлер сказал неправду, тогда, значит, он шпион, и он выдаст их янки, и наших все равно убьют. А если он их выдаст, то я убью его, и пусть это будет последним делом моей жизни. А если их не убьют, тогда, значит, всем им придется тикать отседова в Техас и сидеть там тихо, и, может, они никогда уж и не воротятся сюда. А все вы виноваты, и руки у вас в крови.

Страх сменился на лице Мелани возмущением: она увидела по лицу Скарлетт, что та начала прозревать и ее захлестывает ужас. Мелани встала и положила руку на плечо Скарлетт.

— Еще одно слово, и ты уйдешь из этого дома, Арчи, — решительно заявила Мелани. — Она ни в чем не виновата. Просто она вела себя… вела себя так, как считала нужным. А наши мужчины ведут себя так, как они считают нужным. И все люди должны так поступать. Мы не все одинаково думаем и одинаково поступаем, и неверно… неверно судить о других по себе. Как вы с Индией можете говорить так жестоко-ведь муж Скарлетт, да, возможно, и мой… возможно…

— Чу! — тихо прервал ее Арчи. — Садитесь, мэм. Слышите — лошади.

Мелани опустилась в кресло, взяла одну из рубашек Эшли и, низко склонив голову, бессознательно принялась сдирать с нее кружева и сворачивать в клубок.

Копыта цокали теперь совсем громко: всадники явно приближались к дому. Позвякивали удила, скрипела кожа, звучали голоса. Стук копыт замер у парадного входа, чей-то голос, перекрыв все остальные, что-то скомандовал, и послышался топот ног: кто-то бежал через дворик к задней двери. У сидевших в гостиной было такое ощущение, будто тысячи враждебных глаз уставились на них в незашторенное окно фасада, и четыре женщины, терзаясь страхом, ниже пригнулись к своему шитью и усиленно заработали иглой. Сердце бешено выстукивало у Скарлетт в груди: «Я убила Эшли! Я убила его!» В эту минуту у нее даже не мелькнуло мысли о том, что, возможно, убили и Фрэнка. Она видела лишь Эшли, распростертого у ног кавалеристов-янки, его светловолосую голову в крови.

В дверь резко постучали, и Скарлетт взглянула на Мелани: на маленьком напряженном личике появилось новое выражение, выражение спокойствия и отчужденности, какое она только что видела на лице Ретта Батлера, — этакое спокойное безразличие, какое придает своему лицу игрок в покер, когда блефует, имея лишь две пары на руках.

— Арчи, открой дверь, — спокойно сказала Мелани.

Сунув нож за голенище и поправив заткнутый за пояс пистолет. Арчи проковылял к двери и распахнул ее. Увидев в проеме капитана-янки и целый взвод синих мундиров, Питти пискнула, как мышка, почувствовавшая, что попала в ловушку. Остальные молчали. Скарлетт с облегчением обнаружила, что знает офицера. Это был капитан Тони Джэффери, один из приятелей Ретта. Она продала ему лес для дома. Она знала, что это джентльмен. А раз джентльмен, то, быть может, не потащит их в тюрьму. Он тоже сразу признал ее и, сняв шляпу, несколько смущенно поклонился.

— Добрый вечер, миссис Кеннеди. Которая из вас, дамы, будет миссис Уилкс?

— Я — миссис Уилкс, — отозвалась Мелани и поднялась; несмотря на свой маленький рост, выглядела она весьма внушительно. — Чему я обязана этим вторжением?

Глаза капитана быстро пробежали по комнате, на мгновение задержавшись на каждом лице, затем он перевел взгляд на стол и на вешалку для шляп, словно ища следов мужского присутствия.

— Я хотел бы побеседовать с мистером Уилксом и мистером Кеннеди, если можно.

— Их нет здесь, — сказала Мелани, и ее обычно мягкий голосок звучал холодно.

— Вы уверены?

— Вы только посмейте не поверить миссис Уилкс, — сказал Арчи, раздувая бороду.

— Извините, миссис Уилкс. Я вовсе не хотел вас обидеть. Если вы даете мне слово, я не стану обыскивать дом.

— Я даю вам слово, но можете обыскать дом, если хотите. Они в городе, на собрании в лавке мистера Кеннеди.

— Их нет в лавке, и сегодня вечером нет никакого собрания, — мрачно сказал капитан. — Мы подождем на улице, пока они вернутся.

Он отвесил поклон и вышел, закрыв за собой дверь. Оставшиеся в доме услышали резкие, слегка приглушенные ветром слова команды: «Окружить дом! Стать по одному у каждого окна и двери». Раздался топот ног. Скарлетт вздрогнула от страха, увидев бородатые лица, смотревшие на них в окна. Мелани села и потянулась за книгой на столе — рука ее не дрожала. Это был потрепанный экземпляр «Отверженных» — книги, которой упивались солдаты Конфедерации. Они читали ее у бивачных огней и с мрачным удовольствием называли «Отверженные генерала Ли». Мелани раскрыла книгу на середине и принялась читать ровным голосом, отчетливо произнося слова.

— Шейте! — скомандовал Арчи хриплым шепотом, и три женщины, черпая мужество в спокойном голосе Мелани, снова склонились над шитьем.

Сколько времени читала Мелани под взглядами внимательно наблюдавших за ней глаз, Скарлетт понятия не имела, но ей казалось, это длилось не один час. Она не слышала ни слова из того, что читала Мелани. Теперь она думала уже не только об Эшли, но и о Фрэнке. Так вот чем объяснялось его нарочитое спокойствие сегодня вечером! А ведь он обещал ей, что никогда не будет иметь ничего общего с ку-клукс-кланом. Этой-то беды она и боялась! Вся работа за целый год теперь пойдет прахом. Все ее старания, и страхи, и муки, когда она не покладая рук трудилась, несмотря на дождь и холод, — все зря. Но кто бы подумал, что этот старый трус Фрэнк может связаться с ку-клукс-кланом, с такими головорезами? И сейчас он уже, может быть, мертв. А если не мертв и янки схватят его, то тут же повесят. И Эшли тоже!