Современный российский детектив - Анна Майская

высказать свои размышления. Убедившись, что умных мыслей от этого «стада» бездумных «торпедо-носителей» ему получить не удастся, Борисов решил высказать свою давно состоявшуюся гипотезу:

— Я размышляю так: они определенно решили нас немного запутать, мол, преследователи сразу же начнут думать, что они решили продвигаться в более близкое к цивилизации место, сами же спустятся вниз по течению и через Григорьевку попадут в селенье Подгорное, также считающееся довольно крупным населенным объектом, имеющим статус районного города — кстати, если уж говорить о помощи, то ее они и там без особых затруднений смогут найти — кроме всего прочего, не стоит забывать, что двигаться по течению гораздо удобнее, а главное, быстрее, чем ежели пытаться удирать против него — есть такие, кто с этим не согласится… а? Может быть, ты, Петрович?

— Нет, Виктор Павлович, — переходя на официальный тон ответил член лесной банды, считавшийся наиболее опытным, — здесь возразить совершенно нечего, тем более что, двигаясь в указанном Вами сейчас направлении, беглецы будут плыть намного быстрее, чем если бы они отправились по озвученному мною маршруту.

— Вот это и замечательно, — решительно произнес атаман, не удержавшись, чтобы не съязвить в отношении опытного преступника, — если все согласны с последним предложением, поступившим нам от Петровича, то двинемся в путь; место тут вязкое и болотистое, так что, я возьму на себя смелость предположить, «мотики» тут не пройдут, поэтому идем все пешком, но ускорено размеренным шагом — у них не моторная лодка, течение здесь еле заметное, и рано или поздно мы их непременно нагоним… на охране техники останутся двое наших товарищей. Возражения есть, может, вопросы?

Конечно же, таковых ни у кого в этой группе не оказалось, и все с готовностью принялись исполнять замыслы своего лесного «главнокомандующего»: четырнадцать человек отправились пешим ходом вдоль берега речки, двое остались на охране оставленных у воды «снегоболотоходов». Последними двумя оказались бандиты, имевшие довольно внушительные размеры; они выделялись одинаковым возрастом, едва только перешагнувшим тридцатилетний барьер, оба уже успели неоднократно побывать в местах тюремного заключения и смогли заслужить там определенный «авторитет» криминальной направленности, как лица, не пасующие перед опасностью.

Первый был невысок ростом, едва ли превышавшим сто шестьдесят пять сантиметров, однако его накаченные бицепсы и атлетическая фигура значительно компенсировали отсутствие высотного габарита; лицо было круглым, выражение его — отталкивающим, а черные глаза выражали злобность, за которой успешно скрывалось природное слабоумие, да и сама физиономия словно бы просила на себя какого-нибудь внушительного предмета; видимо, именно за эту особенность среди своих соратников он и заслужил преступное «погоняло» Кирпич.

Второй, кроме высокого, просто огромного, роста, доходившего до ста девяноста двух сантиметров, по своим внешним и моральным характеристикам мало чем отличался от первого, и точно так же ему довелось побывать в лагерях «долгого отдыха», как говорят в народе, местах не столь отдаленных; как и его товарищ, он не отличался умом и хоть какой-то сообразительностью, а за свое овальное, чуть вытянутое вперед, лицо, подобное обезьяне, этот человек-гора заслужил бандитскую «кличку» Гаврила, хотя, по правде сказать, подразумевалось, конечно, Горилла, но, принимая во внимание его внушительные внешние данные, мало кто отваживался называть его настоящим, само собой говорящим, прозвищем; такую смелость брал на себя один лишь разгневанный атаман, и, единственное, только в случаях огромного недовольства своим большим подчиненным.

Оставшись одни, «охранники» решились поразмыслить над этой чрезвычайно затянувшейся экспедицией, без преувеличения становящейся все больше и больше кровавой. Кирпич, казавшийся более умным, вдруг неожиданно произнес:

— Послушай, Гаврила, а не кажется ли тебе, что наш атаман не является таким уж слишком удачливым в последнее время? С чего я это взял? Сейчас объясню: сначала по поводу нефти у него пошли какие-то там непонятные терки с китайцами, в результате чего мы уже целый месяц лишены своего основного дохода; потом эта отчаянная, бесшабашная девка…

— С китайцами? — только и смог что понять из длинного монолога своего второго товарища менее разумный приятель.

Действительно, Борисов Виктор Павлович старался окружать себя людьми «недалекими», чтобы проще было их держать под контролем; сам же он, в противоположность им, обладал острым, аналитическим умом, за что у всех своих так называемых «братков» пользовался непререкаемым криминальным авторитетом… а если еще и брать в расчет его безжалостную жестокость?!. Это также накладывало определенный отпечаток на мнение ближайших сподвижников.

Кирпич, поняв, что его напарник уловил совсем не ту часть его мысли, какую он в итоге изволил высказать, смачно сплюнув на землю и зловредно состроив «рожу», коротко огрызнулся:

— Причем тут, на «хер», китайцы? Я говорю про «нашу» девку! Гляди, как она «кладет» наших — одного за другим, словно зайцев… а сейчас у нее еще и напарник.

— Да, «тварь» навела среди нас сильнейшего шороху, — еще не понимая, к чему клонит товарищ, согласился Горилла.

— Не задумывался ли ты, «братец», над тем, — продолжал первый бандит допытывать более несмышленого, но чрезвычайно большого соратника, — что эта «шлюха», перестреляв остальных, доберется в конце концов и до нас?

— Как так? — не унимался второй в своей глупости. — Виктор Павлович этого не допустит.

— Да посмотри ты вокруг, — начал нервничать неугомонный Кирпич, ничуть даже этого не скрывая, — наши люди ложатся словно белые мухи в конце октябре, и нас сейчас уже не тридцать, как было вначале, а всего лишь осталось двадцать, — то, что они лишились еще четверых, разбойники этого пока что не знали, — из которых трое раненых, что говорит еще и за то — особого толку от них дальше не будет.

— И что же ты предлагаешь? — наконец сообразив, что подобный разговор заведен совсем неслучайно, и от него ожидают именно такого вопроса, «выложил» бездумный Гаврила.

— Ну, наконец-то дошло? — облегченно воскликнул более умный бандит. — Я думаю так: «валить» нам надо отсюда, пока еще есть возможность… бросать, «к херам», эти «мотики», которые все равно, на «хер», никому не нужны — и тут же «валить»!

— Здесь я с тобой, извини, «братан», но, однако, не соглашусь, — на удивление рационально подошел к решению этого непростого вопроса огромный бандит, не отличавшийся разумом, но имевший звериную преданность, — Виктор Павлович, можешь не сомневаться, из-под земли нас достанет — и вот тогда я нам обоим не позавидую! Ты как хочешь, а лично я пойду до конца: лучше умереть с честью преданным до гроба слугою, чем быть своими же растерзанным, но уже за предательство.

На том и закончилась эта первая вспышка недоверия грозному атаману; в дальнейшем, за все время дежурства, этот вопрос ни первым, ни вторым бандитами больше не поднимался.