Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы с Эллисом прибыли туда заблаговременно и потратили почти весь день, наблюдая за окрестностями, – досадливо поморщился Клэр. – И ничего. Нанимательница Твигги оказалась слишком осторожной – или заподозрила ловушку, но так или иначе – она не появилась. Я только зря потратил хайрейн, спаивая вином одного бездельника и нанимая кэб для другого. И время – а оно, знаете ли, бесценно. А уж сегодняшний дождь, промочивший меня насквозь, и вовсе поставил жирную точку в этой дурной пьесе: больше я добрые дела творить не собираюсь.
– Искренне сочувствую, – вздохнула я. И, не удержавшись, добавила: – Эллис наверняка тоже расстроился: ведь оборвалась очередная ниточка, которая могла бы привести к преступнице.
Клэр скривился:
– По нему так и не скажешь. Когда мы разошлись, то я вспылил и сказал ему, что не стану оплачивать для него кэб – пусть добирается на омнибусе. Так он расхохотался, как умалишённый, и воскликнул: «Ну конечно, омнибус!»
– И больше ничего?
– И больше ничего. Святые Небеса, к чему столько удивления – вы что, не знаете этого прохвоста? – яду в дядином голосе уже хватило бы, чтоб отравить Эйвон на целый день пути вниз по течению. – Обычно я бранюсь на скверно воспитанных девиц, но этот ваш детектив затмевает их всех – в руки так и просятся розги, чтоб выправить его дурные манеры.
Глядя, как он сердито постукивает пальцем по подлокотнику и поджимает губы, я едва сдержала улыбку: пожалуй, значительная часть дядиного обаяния крылась именно в отвратительном характере, который он и не думал скрывать.
– Боюсь, что розги не помогут.
– Тогда карты. Проиграет десяток-другой хайрейнов – и быстро вспомнит, как уважать старших, – едко ответил Клэр, глядя в сторону. Скулы у него немного порозовели – видимо, согревающий эффект шоколада с перцем и имбирём возымел наконец действие. – И научится делиться догадками, которые посещают его взбалмошную голову. «Омнибус»! И что это должно значить?
– Представления не имею, – с лёгким сердцем призналась я.
– А вам любопытно? – спросил он, быстро кинув на меня взгляд искоса.
– О, ну разумеется!
– Прекрасно. Будете страдать вместе со мной – не в одиночку же мучиться, право, – заключил Клэр и заглянул в свою чашку. – И ещё весьма приятно осознавать, что сейчас он, скорее всего, носится по всему Бромли под дождём, чтоб подтвердить свою догадку, а я наслаждаюсь здесь теплом, талантами вашего повара и изысканной беседой.
– Изысканной беседой? Можно ли считать, что вы вернули мне комплимент? – не удержалась я от маленькой шпильки.
– Считайте, если вам угодно.
И – готова спорить – на мгновение уголки губ у него дрогнули в намёке на улыбку.
Уже позже, закрывая кофейню и обсуждая с Мэдди планы на завтра, я подумала, что неспроста ведь Клэр, вымокший и продрогший, поехал не в особняк на Спэрроу-плейс, где мог бы излить свой яд безответному Джулу и всласть обругать Эллиса с его затеями, а сюда, в «Старое гнездо». Всё-таки некоторые вещи он мог обсудить только со мною – и это, без сомнения, тоже было комплиментом, пусть и невысказанным… А ещё – знаком доверия.
Возвращались домой мы, разумеется, вместе, ближе к полуночи. К тому времени дождь прекратился, и небо очистилось. В низинах ближе к Эйвону стелилась белёсая дымка, обвивая покосившиеся фонарные столбы – желтоватый, дрожащий свет расплывался в ней, как масляное пятно на бумаге. Однако на возвышенности от тумана не осталось и следа, а о прошедшем ливне напоминали разве что лужи на мостовой.
Ненастье летом бывает суровым, но редко длится подолгу…
Когда автомобиль отъехал от кофейни уже достаточно далеко, Мэдди вдруг всполошилась:
– Кажется, я оставила зажжённую свечу наверху, – нахмурилась она. – Или не оставила? Ох, как же так…
Меня-то это ничуть не удивило – день выдался нелёгкий, споры в кофейне так и бурлили. Я подумала, что Клэр начнёт брюзжать из-за «безответственных молодых дурочек», как всегда, однако он, умиротворённый горячим шоколадом и сердечной заботой, отнёсся к беспокойству Мэдди с пониманием:
– От маленькой свечи может быть большая беда. Но возвращаться попусту – дурная примета. Так что давайте-ка свернём вон там, чуть дальше, поднимемся немного: с холма видно кофейню.
– А если в окне и впрямь горит огонёк, так я вернусь и погашу: напрямки здесь недалеко, – добавил Лайзо. Обычно он помалкивал, но тут, пользуясь миролюбивым настроением Клэра, заговорил. – Дел-то.
На том и сошлись.
От привычного пути мы порядком отклонились, но, несмотря на поздний час, меня это не расстроило: в сон пока вовсе не тянуло. Тем более что в эту сторону я прежде не сворачивала, так что изучить окрестности и впрямь было любопытно. Вот только они оказались не особенно живописными: несколько особняков, явно нежилых или оставленных на лето, сады, огороженные низкими заборчиками, парк, разбитый на склоне… Пейзаж, днём прелестный, ночью навевал недобрые мысли. Лайзо остановил машину под большим каштаном, вышел наружу и, посмотрев вдаль, между деревьями, и впрямь разглядел кофейню – и свет в окне верхнего этажа.
– Вот дурная моя голова, – сокрушённо вздохнула Мэдди. – Что же я не поднялась проверить-то…
– Нет, напротив – ясная голова, потому что вспомнить вовремя – значит, наполовину исправить ошибку, – откликнулась я и обернулась к Лайзо: – Долго здесь идти?
– Да с четверть часа, если бегом, – откликнулся он и лукаво улыбнулся: – Вы и заскучать не успеете.
Судя по выражению лица, Клэр собирался грубо осадить его, но сообразил, что это будет лишней тратой времени – и, невероятным усилием воли, сдержался. Лайзо же, не сомневаясь и мгновения,
