Время жить (трилогия) - Виктор Тарнавский

– Пусть так, – пожал плечами Собеско. – Но что это тебе дает?

– Узнаю военного, – засмеялся Даксель. – Врага не изучают, его уничтожают. Но если мы сможем понять их, мы научимся предугадывать их поступки и, вероятно, нам удастся этим воспользоваться. Хороший управленец – всегда немного психолог, Кен. А что такое управление людьми как не умение влиять на них, теми или иными способами заставляя делать их то, что нужно тебе? И учти, авторитет начальника – это только один из способов управления, причем не самый оптимальный.

– Ты, однако, оптимист, – усмехнулся в ответ Собеско. – Чтобы влиять на пришельцев, нужно, чтобы они хотя бы обращали на нас внимание. А вот ты попробуй, скажем, заставить этого пришельца накормить нас!

– Представится возможность, попробую, – серьезно сказал Даксель.

Собеско скептически пожал плечами. По его мнению, говорить с пришельцами было не о чем, а искать в них человеческие чувства – бесполезно.

Тем временем пришелец, не мудрствуя лукаво, снова привел их к той же мойке. Опять немного повозившись с боковой калиткой, он широко распахнул ее, жестом приглашая всех внутрь.

– Не надо! Я больше не хочу! Я уже чистый! – запротестовал Рико, вызвав несколько коротких смешков, но пришелец, не обращая на него внимания, махнул рукой куда-то в угол.

Все с облегчением уселись прямо на покрывающие пол большие квадратные плитки, похожие на керамические, а пришелец, не глядя ни на кого, расстегнул и оттянул рукав мундира. Обнажился широкий черный браслет. По-прежнему не обращая внимания на филитов, пришелец деловито нажал на бока браслета, и из него внезапно выдвинулись в сторону локтя и ладони два небольших черных прямоугольника. Видно было плохо, но на одном из этих прямоугольников, похоже, находились какие-то кнопки. Пришелец потыкал в него пальцем – при этом раздалось несколько тихих писков разной тональности, а затем приложил руку с браслетом к уху и начал с кем-то беседовать.

– Рация или переносной телефон, – с интересом прошептал Даксель. – Здорово! Впервые вижу у пришельцев что-то по-настоящему новое и полезное.

– Ага, полезное, – проворчал Собеско. – Это с такой штукой бесполезно говорить, что, мол, дома не было или на работе. Найдут тебя где угодно.

Пришелец закончил говорить. Судя по всему, он услышал совсем не то, на что рассчитывал, так как вид у него был явно невеселый. Приведя браслет в прежний вид и снова застегнув рукав, он мрачно посмотрел на сидящих у стеночки филитов. Даксель немедленно воспользовался этим, чтобы показать себе на рот и притягательно подвигать челюстями.

Пришелец отреагировал на это длинной ворчливой фразой и вдруг его лицо оживилось, будто он внезапно вспомнил о чем-то. Поискав глазами, он выбрал горданского бригадира, даже в сидячем положении возвышавшегося над всеми как башня, показал на него пальцем, обвел рукой всех сидящих вокруг филитов, а затем ткнул пальцем в пол. Подумав, еще раз повторил всю процедуру, добавив к ней еще несколько жестов. Показал на выход, затем вытащил и погрозил своим пистолетом, еще раз вытянул палец в сторону горданского бригадира и, наконец, приложил сложенные щепотью пальцы к губам и скорчил гримасу.

Ладонь у пришельца была какая-то очень широкая, и Собеско вдруг сообразил, что у него на руках не пять пальцев, а шесть.

Закончив наставления, пришелец еще раз ткнул пальцем в пол и быстро вышел, почти выбежал, захлопнув за собой боковую калитку.

– Что это он? – снова удивился Рико.

– Это он за едой для нас пошел, – важно объяснил бригадир-горданец. – А меня старшим оставил. Приказал сидеть здесь и ждать его. И не поднимать шума.

Шелни встал и, крадучись, подошел к двери. Он осторожно открыл ее, выглянул наружу и снова закрыл.

– С ума сойти! – возбужденно проговорил он. – Никого нет! А давайте все чухнем отсюда – на рывок! А? Что нам терять?!

– А ну, сядь на место! – свирепо рявкнул бригадир. – Пока я здесь старший – никаких побегов! Садись, я кому сказал?!

Но Шелни оставался стоять, переводя взгляд то на одного, то на другого из сидящих и ожидая поддержки.

– Побег – это слишком рискованно, – поддержал бригадира рассудительный бас. – Мы даже не знаем точно, где находимся. Садитесь, не стоит раздражать пришельцев, пока мы находимся в их власти.

Собеско переглянулся с Дакселем.

– Без шансов, – пробормотал Даксель. – Кругом открытое место. Не уйти.

Собеско молча покачал головой, но Шелни по-прежнему стоял, поглядывая на дверь.

– На место сядь, я сказал! – бригадир, массивный как медведь, стал медленно приподниматься.

В ответ зашевелился и Собеско. Идею о побеге он не поддерживал, но дать отпор зарвавшемуся горданцу было необходимо. Пусть он еще не полностью здоров, но этот тяжеловес, немолодой и обладающий грацией комода, вряд ли был опасным противником.

– Бежать? – вдруг проснулся Рико. – А куда бежать? Не позавтракав?

Это разрядило обстановку. Все рассмеялись. Шелни, хлопнув Рико по плечу, сел на свое место, а Собеско впервые подумал, что Рико, возможно, не так прост, как кажется.

Пришелец отсутствовал около двадцати минут. Вернулся он с большой картонной коробкой, наполненной пакетами из фольги, размерами и формой напоминающими кирпичи.

На одной стороне пакета было несколько рядов непонятных черных знаков.

– Очень интересно, – пробормотал Даксель. – Пришельцы пишут как мы, слева направо. И у них есть алфавит, только букв что-то маловато…

Собеско пожал плечами. Он не чувствовал себя достаточно компетентным в этих вопросах.

– Скажи лучше, что теперь с ним делать? – прошептал он.

Пришелец тоже взял себе один пакет, но не торопился его открывать, с интересом наблюдая за филитами.

– А что делать? – хмыкнул Даксель. – Видишь этот желтый язычок? Нужно взяться за него и тянуть.

– Почему за него?

– А больше не за что.

В подтверждение своих слов Даксель потянул за желтый язычок, за которым легко отошла узкая полоса фольги по периметру пакета. Глядя на Дакселя, все остальные повторили его действия, а затем то же самое сделал и заметно разочарованный чем-то пришелец.

– Посмотрим дальше, – Даксель входил в роль первооткрывателя.

Внутри пакет состоял из трех отделений. В одном, самом большом, был прямоугольный белый брикет, состоящий, судя по всему, из чего-то наподобие спрессованной мелкой крупы, в другом – длинная тонкая колбаска, в третьем – еще один пакетик из фольги, сбоку к которому была прикреплена запаянная в целлофан пластиковая трубочка со срезанным наискось краем. В отдельном гнезде лежал и столовый прибор – пластмассовая вогнутая прямоугольная лопаточка с острыми боковыми краями.