Мистер Ми - Эндрю Круми

В эту минуту Ферран услышал снаружи звук множества бегущих ног. Потом раздалась команда: «В колонну по одному, дети!»

Феррану казалось, что он где-то слышал имя «Бертье», но он не мог вспомнить, при каких обстоятельствах.

— Вы оказываете нам честь, святой отец, — сказал он, взглянув на Минара, который так же широко улыбался, как и их достопочтенный хозяин. В часовню начали заходить мальчики и рассаживаться по местам; отец Бертье погладил одного или двух по голове, когда они проходили мимо. Затем он пригласил Феррана и Минара последовать за ним наружу и приступить к осмотру обители. Вернувшись на освещенный солнцем двор, звеневший от марширующих ног — все больше мальчиков подходило к часовне, — гости проследовали за отцом Бертье к двери, потом — в длинный коридор, по обе стороны которого находились расположенные через равномерные промежутки большие окна.

— Разрешите осведомиться, — спросил отец Бертье, указывая на дверь, ведущую в библиотеку, — какое дело привело вас в Монморанси?

Прежде чем Минар успел открыть рот, Ферран шагнул вперед и сказал:

— Мы собираемся провести здесь лето.

— Разумеется, — кивнул отец Бертье, не останавливаясь, — здесь дивная природа, и многие приезжают к нам на отдых. Заботами монсеньора герцога Люксембургского поместью в значительной мере возвращено великолепие, которым оно славилось в прежние времена.

Он остановился у открытого окна.

— Взгляните, — со значением произнес Бертье, показывая на стоявшее вдалеке здание, почти скрытое деревьями. — Это часть Шато Энгиен, где герцог останавливается во время своих визитов — раз в два года. Он сейчас как раз там. Это — превосходный человек, и у него весьма достойная жена.

Бертье кашлянул: он явно гордился тем, что допущен к обществу столь благородных особ.

— На прошлой неделе, — небрежно проговорил он, — я завтракал там с Жан-Жаком Руссо.

Минар встрепенулся:

— Руссо? Автором «Юлии»?

Отец Бертье ответил, разглядывая свои ногти:

— Жан-Жак мой близкий друг. По сути, здесь, в Монморанси, он больше всего времени проводит со мной.

— Потрясающе! — воскликнул Минар. Роман Руссо «Юлия, или Новая Элоиза», вышедший в свет за несколько месяцев до того, произвел фурор. Первые издания были распроданы так быстро, что книготорговцы стали давать желающим книгу почитать — по определенной таксе за час. Минар заплатил двадцать четыре су за шестьдесят минут, но решил, что, если он захочет прочитать весь роман, ему придется неделю обходиться без пищи. Так что ему еще предстояло прочесть этот новомодный роман. — И вы, святой отец, лично знакомы с этим гением? — Он повернулся к Феррану. — Как это удивительно!

Ферран видел, что если Минар даст волю своим чувствам, он выдаст их обоих.

— Может, все-таки зайдем в библиотеку? — сказал он.

— Конечно! — Отец Бертье широким жестом предложил им пройти вперед, хотя был явно недоволен тем, что его перебили, когда он собирался что-то еще рассказать о своем знаменитом друге.

— Наша школа дает блестящее образование, — заговорил отец Бертье. — Мальчиков обучают всему, что может им понадобиться в жизни. Как вы, без сомнения, знаете, Братство Ораториев знаменито широтой взглядов. В нашей учебной программе уделяется особое внимание физическому развитию и танцам.

— А какой предмет преподаете вы, святой отец? — спросил Ферран в ту минуту, когда Бертье открыл перед ними тяжелую дверь библиотеки.

— Физику, — ответил отец Бертье. — Мальчики получают основательное знакомство с Аристотелем, не забыты и современные теории Бэкона и Декарта. — Бертье замолчал, Дабы его гости могли по достоинству оценить великолепную библиотеку, шкафы которой были уставлены фолиантами впечатляющей тяжести, возраста и ветхости.

— Изумительно, — прошептал Минар, боясь потревожить двух священников, не то работавших, не то спавших за столами. Однако отец Бертье не счел нужным приглушить свой звучный уверенный голос. Он подвел их к одному шкафу.

— Вот поглядите, — пророкотал он, — здесь у нас Бэкон. — Отец Бертье вынул с полки книгу, и она сама открылась на, видимо, часто используемой странице, где Бэкон излагал свою классификацию знания. — Посмотрите — три способности человеческого разума: Память, Разум и Воображение. Каждое из них разветвляется, образуя древо знания; вам это не кажется знакомым?

Минар поспешно кивнул, хотя не имел ни малейшего понятия, о чем идет речь. Ферран потер подбородок.

— Это — «древо» из «Энциклопедии» Дидро и Д'Аламбера, — сказал Бертье. — Они просто украли идеи Бэкона. Мы так и написали в «Мемуарах Треву».

Теперь Ферран вспомнил, где он слышал о Бертье: его имя упоминалось в церковных трактатах, которые ему приходилось переписывать. Названный Бертье журнал пропагандировал взгляды иезуитов; однако этот священник с претензиями на литературные таланты сейчас работает в учебном заведении, которое никак не может симпатизировать воспитательным методам Общества Иисуса. Похоже на то, что изворотливый отец Бертье принадлежит к той породе людей, которые умеют всем угодить и преуспеть на любом поприще.

— Да, — с гордостью продолжал Бертье, — нам было совсем не трудно доказать, что редакторы «Энциклопедии» просто списали свои статьи с более ранних источников. Еще не вышел последний том, но я убежден, что и он будет содержать сплошные заимствования.

Священник, похоже, был хорошо осведомлен о деятельности авторов, с которыми никак не мог состоять в дружеских отношениях.

Минар тем временем все еще размышлял над поразительным фактом знакомства Бертье со знаменитым гостем Монморанси.

— А разве Руссо не участвовал в «Энциклопедии»? — спросил он.

— Разумеется, — отозвался отец Бертье, направляясь к более скромной двери в конце библиотеки. — Поскольку он прославился как сочинитель опер, он был автором всех статей, имевших отношение к музыке. Но Жан-Жак пострадал от руки тех, кого любил и называл своими друзьями. И Дидро, и Д'Аламбер горько его разочаровали; с тех пор как он поселился в Монморанси, на его долю выпало много невзгод.

— Я вижу, что вы близко знакомы с господином Руссо, — сказал Минар, следуя по пятам священника, как преданный щенок. — Как бы мне хотелось побольше о нем узнать!

— Я с удовольствием расскажу вам все, что вас интересует, — ответил отец Бертье, вновь изображая улыбку, которая всегда размещалась лишь на нижней части его лица и которую, казалось, он снимал и надевал с той же легкостью и быстротой, как выдвигают и задвигают секретный ящик письменного стола. — Надеюсь, вы не откажетесь со мной пообедать?

Минар немедленно и с восторгом согласился — прежде чем Ферран успел обдумать, стоит ли принимать приглашение. Минар же тем временем продолжал:

— Господин Ферран и я счастливы с вами познакомиться.

— Вы очень любезны, — отозвался Бертье, а Ферран, которого его друг опять выдал, стиснул зубы и подумал, что их дела совсем плохи.

— А как вас зовут, сударь?

В эту минуту Минар сообразил, что опять сел в калошу.

— Э-э-э… Минар. Но, как вы, без сомнения, понимаете, это — не мое настоящее имя.

— Ясно, — с невозмутимым видом отозвался отец Бертье, а Ферран воззвал к Богу с просьбой поразить их молнией на месте и на этом закончить их мучения. — Почему бы нам не пройти в мои покои — там нам будет удобнее.

Они пошли вслед за священником по коридору, менее пышному, чем тот, через который он их вел раньше, потом поднялись по лестнице и наконец оказались в апартаментах отца Бертье. Все трое расположились в креслах, и Бертье сказал, обращаясь в Минару, хотя взгляд его в это время блуждал по стенам комнаты:

— У вас есть желание осмотреть какую-нибудь конкретную часть нашей обители?

Минар пожал плечами и посмотрел на Феррана.

— Нас вполне устроит общий осмотр, — ответил тот.

— Хорошо. — Отец Бертье щелчком сбросил пылинку у себя с колен и сложил руки, как для молитвы. — Я так понимаю, вас прислал некто, желающий поместить сына в нашу школу?

— Нет-нет, — немедленно возразил Минар, таким образом отрезав, по мнению Феррана, последний путь к отступлению.

Отец Бертье кивнул:

— Нашим заведением интересуются многие. Говорят, что школы иезуитов скоро будут закрыты. — Он помолчал, словно ожидая реакции гостей, но те не понимали, к чему он клонит. Бертье встал и начал медленно расхаживать взад и вперед по комнате, приложив кончики пальцев к губам в попытке понять, по какому зловещему поводу к ним прибыли эти двое, о которых ему доложил отец Рош, сказав, что в часовне его дожидаются «два инспектора с большой сумкой». — Разумеется, — продолжал он, — мы принимаем здесь иезуитов. — Он опять помолчал. — Более того, я сам в некотором роде иезуит. — Остановившись перед креслом Минара, отец Бертье внимательно поглядел на него сверху вниз. Минар бросил взгляд в сторону Феррана. — Я так понимаю, — сказал Бертье, — что мы все здесь братья Общества Иисуса.