Оговор - Павел Вежинов

7

Роза лежала на кушетке и неудержимо плакала. Время от времени она вытирала слезы, но они снова одолевали её. Неожиданная страшная новость потрясла ее, повергла в отчаяние. Этот коварный инспектор не случайно, как ворон, несколько дней кружил вокруг ее дома.

Подавленная горем, она не сразу услышала звонок в дверь. Но звонок был все требовательнее, и Роза подняла голову. Какое-то неясное предчувствие, крохотная надежда заставила ее встать. Она вытерла слезы, открыла дверь и увидела двух своих теток. Они все еще были в мрачных траурных одеждах. Роза сейчас же бросилась на шею старшей из них.

— Снова арестовали папу! — сквозь рыдания проговорила она.

Старая дама погладила ее по голове.

— Да, знаем… Узнали сегодня.

Роза провела их в комнату. Слезы хлынули неудержимым потоком.

— Он ни в чем не виноват! — крикнула она, рыдая. — Он не виноват… Ведь суд оправдал его.

— Раз не виноват, суд снова оправдает его! — сказала старшая.

Но в ее голосе не слышалось сочувствия. Роза была в таком отчаянии, что не заметила этого.

— Но почему? За что? — чуть ли не кричала она. — Они просто истязают его!

Женщины молчали.

— А где Филипп? — вдруг спросила Роза.

— Его привезли к нам.

— Они мучают и ребенка. Неужели у этих людей нет даже чувства жалости!

— Мы пришли по другому делу, — сказала старшая из теток. — Мы решили установить мраморную плиту на могиле твоей матери… С небольшим портретом… Нет ли у тебя подходящей фотографии? Такой, где она помоложе…

Роза ошарашенно смотрела на теток. Да что это они, совсем из ума выжили? В такой страшный день они приехали за какой-то фотографией. Но, может, они и правы. Ведь в конце концов Стефан Радев для них — чужой человек. Может, они даже довольны, что его посадили в тюрьму.

Она встала и неохотно пошла к гардеробу. Там, в большой коробке из-под конфет, она хранила оставшиеся после матери фотографии. Она открыла самый нижний ящик и принялась копаться в нем. Но коробки почему-то на месте не оказалось. Она выдвинула весь ящик и нетерпеливо выбросила из него целый ворох одежды. И вдруг застыла… На дне ящика лежала знакомая зеленая шкатулка. Точно такой и описал ее инспектор — с узорами по углам, с монограммой. Она не верила собственным глазам, не могла пошевельнуться. Ей казалось, что это ужасный сон. И неожиданно ее оцепеневшее сознание пронзила догадка.

— Что случилось? — спросила старшая из теток.

— Ничего! — холодея от предположения, крикнула Роза.

Она лихорадочно обмотала шкатулку какой-то тряпкой и снова стала копаться в вещах. Наконец нашла коробку из-под конфет. Когда она подошла к теткам, ее лицо покрывала смертельная бледность. Но тетки схватили коробку, даже не поглядев на племянницу.

— Отберите самый подходящий снимок, — задыхаясь, произнесла Роза и отошла к окну.

Старые девы принялись рыться в коробке и как будто совсем позабыли о племяннице. Наконец отобрали две фотографии. Они были довольны.

— Пора идти! Нас ждет Филипп. Ребенок остался совсем один! — заторопились тетки.

В ответ раздались отчаянные рыдания. Роза резко повернулась к теткам спиной. Но те и не подумали утешать ее. Они даже не подошли к ней, только переглянулись и поспешили уйти. Роза услышала, как хлопнула дверь. На этот раз она не бросилась на кушетку, не разрыдалась снова. В ней созревало какое-то решение.

Ее муж вернулся домой к семи часам. Он заботливо поставил мопед на место, еще раз посмотрел на него, прежде чем вызвать лифт. Его лицо выражало нетерпение, как всегда, когда он возвращался домой. Словно боялся, что может не найти жену наверху. Из лифта он вышел более спокойным. Он позвонил в дверь, потом, не дожидаясь, когда ему откроют, вытащил ключ и вошел. Увидев, что в комнате нет света, вбежал туда и огляделся.

Роза сидела возле окна с отрешенным и безучастным видом. Андрей направился к ней, но вдруг остановился.

— Что с тобой? Что случилось?

— Включи свет! — ответила Роза.

У нее дрожал голос, в нем слышался какой-то хрип… Андрей повернул выключатель. Потом снова направился к жене.

— Что с тобой, Роза? — снова спросил он, исполненный мрачных предчувствий.

— Посмотри на стол!

Андрей озадаченно обернулся. На столе находился какой-то предмет, завернутый в льняную тряпку. Он подошел, нетерпеливо сдернул тряпку. И увидел зеленую шкатулку.

Он обмер. И Роза видела его полные страха глаза.

— Что с тобой? — спросила Роза.

Но он не слышал ее, не сводил со шкатулки глаз.

— Этого не может быть! — наконец глухо произнес он.

Роза встала, как мстительница.

— Ты убийца! — сказала она. — Ты убил мою мать!

Андрей бросил на нее быстрый взгляд, потом схватил шкатулку.

— Это не та шкатулка! — крикнул он. Потом обернулся к Розе: — Кто принес ее?

— Кто же мог принести? Я нашла ее там, куда ты ее спрятал.

— Куда, глупая?

— Очень хорошо знаешь, куда! В гардероб! В нижний ящик!..

Андрей выпустил из рук шкатулку.

— Ты что, с ума сошла? Я ничего туда не прятал!

Неожиданно он все понял и пристально посмотрел на жену.

— Дура, тебя обвели вокруг пальца!.. Эту шкатулку нарочно подбросили, чтобы увидеть твою реакцию.

Роза изумленно посмотрела на мужа, потом притихла. На мгновение в ее взгляде появилась надежда. Но сейчас же угасла.

— А откуда ты знаешь, что это не та самая шкатулка? Откуда знаешь, если ты не видел другой? И если ты… не брал ее?

Этот неожиданный вопрос смутил Андрея. Он молчал.

— Я знаю, это ты убил ее! Никто другой не знал о существовании шкатулки. Только тебе я говорила о ней. И лишь сегодня вспомнила об этом.

Лицо Желязкова сразу стало жестким и злым.

— Замолчи, дура! Не убивал я ее. Да и зачем мне нужно было убивать твою мать?

— Чтобы ограбить ее! Убийца! — истерично выкрикнула Роза.

— Замолчи, ты что, с ума сошла! Соседи услышат!

— Пусть все узнают! Или ты хочешь, чтобы из-за тебя страдал мой отец?

— Его же выпустили!

— Сегодня его снова арестовали!

Андрей озадаченно посмотрел на жену:

— Сегодня?

— Не знаю… Может, вчера… Но мне сказали сегодня.

Желязков неожиданно вскипел:

— Ясно, что его должны были арестовать! Он убил твою мать! И сам в этом сознался. А потом пошел на попятный. Такие номера не проходят. И нечего на меня кричать…

Роза с отвращением глядела на него широко раскрытыми глазами.

— Вот как? — тихо спросила она. — Сначала ты убил мою маму, а теперь хочешь погубить отца?! Да ты знаешь, негодяй, какой человек мой отец? Знаешь?

— Да, знаю! И все теперь знают…

— Нет, этому не бывать! — резко перебила его Роза. — Не бывать тому, что ты надумал!

Внезапно Роза бросилась к двери, ловкая и быстрая, как кошка. Но все же Андрей догнал ее, схватил за платье и резким движением отбросил назад. Молодая женщина потеряла равновесие и упала. Андрей склонился над ней.

— Если ты только раскроешь рот, я убью тебя! — злобно бросил он. — И глазом не моргну!

— Знаю! Как ты убил мою мать!..

— Я тебе уже говорил… Я просто хотел взять шкатулку… Потому что она все равно не принадлежала ей. Она ее украла.

— Украла?

— А откуда же, дура, у твоей матери оказалась шкатулка, полная драгоценностей? И две тысячи долларов в придачу! Это она преступница, а не я!

— А-аа, вот как?! — выйдя из себя, крикнула Роза.

Она вскочила и снова побежала — на этот раз к окну. Пока пыталась открыть его, Андрей снова повалил ее на пол, пытаясь задушить. Но внезапно послышался доносящийся из прихожей шум, топот ног. Дверь стремительно распахнулась, и в комнату вбежали несколько мужчин. Впереди всех оказался Димов с пистолетом в руке.

— Стой!.. Руки вверх, Желязков!

Андрей распрямился. Свирепое выражение медленно сползало с лица, через мгновение он был беспомощным и жалким.

— Посмотрите, что с женщиной!

Ралчев бросился к Розе. Ей и в самом деле была нужна помощь: Роза потеряла сознание.

8

К Стаменову все-таки пришла популярность, По крайней мере у Димова. Инспектор снова пригласил юношу, и теперь тот слушал, затаив дыхание.

— Надо было выяснить вопрос о шкатулке. Чья она, как попала к Антонии Радевой?.. Вы слышали имя Аврама Цонева?

Имя оказалось известным только Ралчеву. В сущности, он изучил все его досье. И поскольку Стаменов скромно промолчал, Димов продолжил:

— Аврам Цонев до установления народной власти был самым известным крупным ювелиром в Болгарии. Его имя — символ богатства, но и своеобразное свидетельство качества. «Куплено у Аврама Цонева», — эти слова означали уровень положения в обществе. Антуанетта Пандилова несколько лет преподавала французский язык его сыну. Все, к сожалению, говорит о том, что она была и его любовницей.