Разборка - Илья Деревянко

– Очнулся, сволочь. – И резко ударил Павла по лицу. – Ничего, скоро приедем. Кадий будет безумно рад тебя увидеть! Для начала мы пригреем тебе пятки на костре, отрежем уши, нос, яйца, выколем глаза...

Малюта не слушал, внимательно наблюдая за дорогой. Впереди показался силуэт идущего по встречной полосе огромного КамАЗа...

– Потом возьмем тупую пилу, – продолжал Валера, – медленно-медленно отпилим левую руку, правую, потом...

КамАЗ приблизился на достаточное расстояние. Медлить больше быль нельзя. Стиснув зубы, Малюта всем весом своего мощного тела ринулся влево, на Валеру. Потеряв управление, легковушка на полной скорости врезалась в КамАЗ. Последнее, что услышал Павел, – свинячий визг Валеры, увидевшего перед собой смерть. Затем тьма поглотила обоих.

Глава двенадцатая

Н-ские органы правопорядка продолжали свирепствовать. Камеры предварительного заключения и изоляторы временного содержания были набиты до отказа. Круглые сутки шли допросы. Из любого, на кого пало хоть малейшее подозрение, вместе с потрохами вышибали признание. Газеты кричали о тотальном наступлении на организованную преступность. «Мы свернем им шеи, – заявляли с экранов телевизоров ответственные чиновники. – Ничего не бойтесь, смело заявляйте! Сила на вашей стороне».

Одной из жертв газетной шумихи пал глава фирмы «Орион» Вадим Кобылкин, до сих пор в течение полугода добросовестно плативший пятнадцать процентов прибыли банде Савицкого. Кобылкин не имел оснований обижаться на свою «крышу», отгонявшую всех других рэкетиров, вытрясавших деньги из его должников. Однако сейчас... «Зачем им платить, – размышлял прижимистый Вадим, – к чему лишние расходы, если государство за меня горой? Небось побоятся сунуться, а может, их уже посадили?» Однако в назначенный день как ни в чем не бывало позвонил Савицкий, напомнил – пора расплачиваться. Вначале Кобылкин растерялся. Живы-здоровы, никуда не делись. Как быть? Платить по-прежнему? Долго колебался он, принимая то одно, то другое решение, наконец жадность взяла верх. Нужно преподать бандитам урок, показать, кто теперь правит бал. После этого побоятся беспокоить! Кобылкин незамедлительно позвонил «куда следует», пожаловался: рэкетиры обижают, помогите. За деньгами приехал Кирилл. Не ожидая никакого подвоха, он вылез из машины, с наслаждением разминая затекшие ноги. Денек выдался хороший, не по-осеннему теплый. Даже в легкой кожанке становилось жарковато. Офис Кобылкина располагался на первом этаже одного из домов старого района Н-ска. Тяжелое, серое здание сталинской постройки нависало аляповатой громадиной. Во дворе весело верещали ребятишки, лениво переговаривались престарелые тетки. Затянувшись несколько раз сигаретой, Кирилл затушил окурок и направился в подъезд. Поднявшись на второй этаж, позвонил в знакомую дверь и, минуя секретаршу, прошел сразу в кабинет Кобылкина.

– Привет, Вадим! – поздоровался Кирилл. – Все в порядке?

– Ага, – ответил тот, странно усмехаясь. Неожиданно кто-то с силой вывернул Кириллу руки назад, одновременно уткнув его лицом в стол.

– Не дергайся, хуже будет! – предупредил сердитый бас.

«Что такое? – растерянно подумал Кирилл. – Неужели Кадий?!»

Но тут же убедился в своей ошибке. Комнату заполнили дюжие молодцы в пятнистых комбинезонах и лихо заломленных беретах. Его поставили лицом к стене, тщательно обыскали.

– Ничего нет, – произнес чей-то голос.

– В чем, собственно, дело? – подал голос Кирилл, но тут же получил жестокий удар по почкам.

– Вякает сволочь, – констатировал кто-то. – Дайте-ка ему, ребята.

Некоторое время Кирилла усердно избивали. Почти теряя сознание от боли, он прокусил губу, чтобы не закричать. Наконец побои прекратились.

– Крепкий гад, – хохотнул бас, – ну ничего, скоро запоет по-другому...

Камера, в которую бросили Кирилла, оказалась набита до отказа. Воздух весь пропитался сыростью, и «ветераны», просидевшие многие годы, непрерывно кашляли. Контингент задержанных составляли большей частью молодые крепкие парни, заподозренные властями в принадлежности к преступным группировкам. Вид у людей был мрачный. Многие то и дело охали, держась за отбитые места. Наметанным глазом Кирилл быстро определил, что большинство не имеет к мафии никакого отношения, а если имеет, то косвенное. Именно из них следователям чаще всего удавалось выбить признание. «Ну нет, гады, – зло подумал Кирилл, – хоть убейте, ничего не скажу». Он прекрасно сознавал, что доказательств у ментов нет никаких. Ставка делается как в старые добрые времена на «добровольное признание». С трудом разыскав свободное место, Кирилл уселся, ожидая вызова на допрос и с отвращением вдыхая затхлый, мокрый воздух. Рядом непрерывно стонал молодой бритоголовый парнишка лет восемнадцати. По некоторым признакам было видно, что у него отбиты почки. Кирилл быстро проработал в мозгу версию для следователя. Так, что он делал в офисе Кобылкина? Приехал в качестве представителя фирмы «Русский лес», которая через подставное лицо принадлежало Савицкому и где числились на работе все его ребята. Ладно, кто он – понятно. Зачем прибыл? Заключить коммерческое соглашение. Почему Кобылкин обратился в милицию? Сам не пойму, какая-то ошибка. Версия простая, не подкопаешься. Позвонить навряд ли разрешат, но Слава быстро докопается, куда он исчез. Пришлет адвоката. Главное, продержаться. Какая сволочь Кобылкин! Сам когда-то попросился под крышу, столько проблем для него решили. А теперь на тебе! Ведь не драли с него три шкуры, напротив, как-то помогли деньгами, когда коммерсант был на грани разорения. Не альтруизма ради, конечно, а чтоб не потерять источник дохода.

Парнишка рядом продолжал стонать, судя по всему, каждое движение доставляло ему дикую боль, по лбу струился пот. «Покалечили парня, ублюдки, – подумал Кирилл, – а может, он и ни при чем вовсе!»

Наконец, его вызвали на допрос. Следователем оказалась женщина лет тридцати, чернявая, сухая, как палка, с волосатыми ногами и злыми глазами. Сексуальная неудачница, ненавидящая мужчин. Госпожа следователь восседала за столом, заваленным документами в папках. В кабинете пахло пылью. Сквозь мутные, зарешеченные окна пробивался тусклый свет. Жестом указав Кириллу на стул перед собой, она снова уткнулась в бумаги. Два дюжих сержанта замерли у дверей. Женщина казалась с головой погруженной в работу и не обращала на задержанного никакого внимания. «Давит на психику, хочет выбить из колеи», – сообразил он. Прошло минут десять.

– Рассказывай, – вдруг резко вскинулась следователь, сверля Кирилла рентгеновским взглядом.

– О чем? – сделав невинное лицо, поинтересовался он.

– За что тебя забрали?

– Гм, я бы сам хотел это знать!

– Дурака валяешь! – прошипела дама. – Говори, почему явился в фирму «Орион»? Деньги вымогать?!

– Ну что вы, как можно. – Тут Кирилл без запинки выложил заранее заготовленную версию.

– Ты мне Ваньку не валяй! – взвизгнула следовательница. – Я про тебя все знаю!

Кирилл промолчал. Ехидно посмотрев на него, женщина вышла в коридор, и, как только за ней захлопнулась дверь, страшный удар по шее бросил Кирилла на пол вместе со стулом. Сержанты знали свое дело. Били грамотно, со вкусом, не оставляя следов. Затем усадили перед столом и напоследок двинули резиновой дубинкой по темени. Голова разрывалась от боли, путались мысли. Следователь снова зашла в кабинет.

– Что же у тебя вид такой понурый? – с притворным участием поинтересовалась она. – Небось совесть мучает?

Кирилл молчал.

– Ладно, подпиши протокол допроса и можешь отправляться в камеру. – В лицо ему ткнули протокол, составлявший несколько листов машинописного текста.

– Какого допроса?

– Ты разве не помнишь?! Хорошо, я скоро вернусь.

Сержанты с усердием, заслуживающим лучшего применения, повторили прежнюю процедуру.

– Подпиши, хуже не будет, все равно ведь посадим, только здоровья навеки лишишься! – уговаривала следователь. Ее злое, некрасивое лицо плавало перед замутненными глазами Кирилла, словно в тумане, то расширяясь до размеров шире окна, то сужаясь в огурец, будто в кривом зеркале.

– Не буду ничего подписывать, – из последних сил хрипел он. – Где мой адвокат?

Избиения повторялись снова и снова...

Как предвидел Кирилл, Савицкий быстро разобрался в чем дело. В тот самый вечер, когда полуживой от побоев Кирилл был наконец заброшен в камеру, в подвале загородного дома Савы происходила процедура, как две капли воды похожая на ту, что проводили в милиции. Только на этот раз жертвой являлся господин Кобылкин, а палачами – подручные Савицкого. Вадим, в отличие от Кирилла, сломался быстро.

– Понял, мразь, что нужно сделать? – прорычал ему в лицо Славик.

– Да, да – не убивайте!

– Завтра явишься туда вместе с нашим адвокатом, скажешь – произошла ошибка, не того взяли! Иначе вырежем всю семью!