Булавки и бабочки - Денис Белохвостов

—Не буду, — твердо ответил Максим, — и если ты такая честная, то скажи, почему у тебя до сих пор звонаря нет. В чем подвох?

—А ни в чем, — зевнула девочка, снова с ногами забираясь в кресло, — дальше колокольни я запретила всем своим звонарям ходить. Нечего шляться по Междумирью. В основании колокольни есть комнатка, между прочим , специально для них выделила, пусть живут. А им скучно становится, они сбежать пробуют. А куда денутся? Они же мои, ко мне привязаны, как только честно или не честно захотели стать звонарями. Видишь колокольчики, которые вверх подвешены, словно улететь хотят, это и есть мои бывшие звонари.

Максим осторожно оглянулся. Его передернуло. Захотелось наговорить грубостей, а может и ударить эту наглую девчонку.

—Я Настю не предам, — тихо сказал Максим, но слова прозвучали отчего-то очень громко.

—Зря, — поджала губы девочка, — если звонарь хороший я ему разные поблажки могу делать. Или может я тебе не нравлюсь? Нет, наверно все-таки нравлюсь, я симпатичная.

—Слушай ты…, — не сдержался Максим и сжал кулаки, — да я…

—Погоди, — крепко схватила его за рукав Настя, Максим замолчал, тем не менее с ненавистью глядя на девочку за колокольчиками, — раз уж мы отсюда уйти не сможем, то скажи нам у кого остальные камни и медальон.

—А, так значит вот кто первый Камень ухитрился заполучить, — на миг в тоне проскользнуло удивление, — поздравляю, хана вам, значит не случайно ко мне пришли. Хорошо я скажу , но вы после этого пообещайте в колокольчики позвенеть, чтобы время не терять. У вас все равно нет выхода, не позвените — я ничего не скажу, а позвените — не выйдете. Только ведь и по другому не выйдете. А мне скучно что-то стало с вами болтать, — миролюбиво ответила Динька. Максима при последних ее словах, что называется «осенило». «Есть! — подумал он, — ну сейчас мы тебе так в колокольчики позвеним, что мало не покажется!». И боясь, что девочка что-то заподозрит по его лицу, опустил голову, но Динька поняла это как знак отчаяния. Максим медленно полез рукой в карман, где лежали часы в футляре.

—Я обещаю, — Максим по привычке поднял руку вверх в знак клятвы.

—Ой, вот только не надо мне этих клятв, — быстро заговорила Динька, — мне простого обещания достаточно. Не выполните, колокольчиками станете, — хохотнула она, — ну так вот милые мои, слушайте. Второй камень, сапфир, находится у мудрого колдуна и мага, который живет в доме волшебства. Третий рубин, у Хозяйки чувств и страстей. Четвертый, у Воина смерти. А вот медальон у самой…, — на этом месте голос ее дрогнул, но она как ни в чем не бывало продолжила, — у самой Смерти.

На несколько секунд воцарилась тишина. А Максим, повторяя про себя чтобы не забыть, что у кого находится, незаметно вытащил футляр с часами.

—Ну так что, я вам все сказала, теперь сделайте одолжение, позвените, а я послушаю, — томно сказал Динька и растянулась поудобнее в кресле.

—Это мы щас! Будет тебе колокольный звон, — с сарказмом ответил Максим, быстро доставая часы из футляра и следя, чтобы они оставались строго вертикально протянул их Насте, — останавливай время!

—Что? Часы Истинного времени? — девочка привстала, чувствуя что происходит совершенно не то чего она ожидала.

—На сколько? — Настя мгновенно поняла замысел Максима.

—Но полную, и быстрее беги к двери, — быстро сказал он, решив, что лучше перестраховаться. Настя перевернула часы почти вертикально. Песок в них казалось перестал течь.

—Я…, — договорить фраза Динька не успела замерев в кресле как статуя. Вокруг них также исчезли все звуки, установилась абсолютная тишина. Максим немного растерялся, схватившись за колокольчик, а потом отпустив его.

—Так, а теперь быстрей к выходу. По пути заденем пару колокольчиков, а сами выйдем до того как они зазвенят, — принял он окончательное решение.

—Максим, они тяжелее становятся, — испуганно сообщила Настя.

—Время трудно удержать на месте, — напомнил ей Максим слова Часовщика, чтобы успокоить, — не бойся. Бежим!

Сначала они бросились напрямик, через подвешенные колокольчики, но словно ударились о бетонную стену, Настя чуть не выронила часы, а Максим громко выругался. Колокольчики же не шелохнулись. И лишь через пару секунд Максим заметил, что тот в который он со всего размаху влетел лбом вроде чуть сдвинулся с места.

—Максим, они все тяжелеют, — Настя присела на корточки, схватившись одной рукой за щеку, другой держа часы в наклоненном состоянии. «Неужели мы не выберемся из этой гребаной комнаты?», — Максим больше рассердится, чем испугался. Настя нагнулась и на коленях заспешила к выходу, стараясь больше не ударится о колокольчики.

—Давай часы, — хрипло сказал Максим, последовав за ней.

—Нет, я удержу, — ответила она. Хорошо, что проползти им было недолго, дверь находилась немного в стороне от стола Диньки. Вот только открывалась она «на себя». А перед ней висели колокольчики. Которые быстро сейчас никакими силами нельзя было сдвинуть. Максим встал, попутно набив шишку на затылке, следовало спешить, долго удерживать время Настя не могла, и рванул дверь на себя. Ничего, словно она была надежно заперта. Он схватил за ручку и что есть силы потянул. Он не увидел, скорее почувствовал, что дверь сдвинулась с места. Рядом стояла Настя двумя руками сжимая часы, словно это была тяжелая гиря. Максим не оставлял усилий и наконец дверь стала немного приоткрываться. Словно не деревянная, а стальная дверь банковского сейфа. Как только щель стала достаточной чтобы в нее протиснулась Настя, Максим шепотом, сил уже не оставалось сказал:

—Давай, быстрее…

Но Настя стояла на коленях, не в силах сдвинуться с места. Максим наклонился и молча обеими руками взял у нее часы. Он чуть было не потерял равновесие и не упал на пол. Такими тяжелыми они оказались. Настя мигом протиснулась в щель. Максим на коленях прижимая тяжесть часов к груди попытался вылезти через щель, но она была все еще мала для этого. Он застрял. «Конец, — мелькнуло в голове, — как же глупо. Ведь почти уже выбрались. Часы слишком тяжелые. А что если…, придется рискнуть». Он немного повернул часы, придав им угловое положение. Тяжесть мгновенно ослабла. Но тут он с ужасом заметил, что первый колокольчик, который он задел начинает отклонятся, а значит скоро раздастся звон. Дверь тоже пошла вперед, щель расширилась и Максим буквально выпал в коридор, прижимая часы, которые снова стали тяжелеть.

—Дверь! — закричал он. Настя сразу поняла его, и схватившись за ручку, изо всех сил потянула ее обратно. Дверь стала медленно, слишком медленно закрываться. Максим повернул часы больше. Сквозь закрывающуюся дверь он видел как колокольчики начали приходить в движение. Но зазвенеть они не успели. Дверь захлопнулась. Максим и Настя заворожено смотрели на нее, ожидая звона. Но за дверью все было тихо. Максим выровнял часы. Тяжесть исчезла. Теперь он держал в руках обычные песочные часы. Он достал из кармана футляр и аккуратно спрятал их в него, после чего положил в карман. Настя сидела рядом на полу и тяжело дышала. Синяк на щеке успел четко обозначится и покраснеть. Максим пришел в себя и посмотрел по сторонам, пытаясь понять, где они оказались. Обычный коридор. Они сидят на потертой ковровой дороже, постеленной поверх паркета, на стенах — светло зеленые обои в мелкий цветочек. А в нескольких метрах коридор заканчивается окном, через стекла которого льется матовый дневной свет Междумирья. Другой конец коридора тонул в полумраке. Кроме двери из которой они «выпали», в коридор выходило еще несколько дверей.

—Ну по крайней мере не снова подземелье, они мне так уже надоели, — сказал Максим. Настя не вставая, на коленях подползла к нему.

—У тебя шашка на лбу, — заметила она. Максим провел рукой по лбу.

—Здоровая, блин, ничего себе о колокольчик ударился, — усмехнулся он, — у тебя кстати синяк тоже о-го-го.

—Где? — испуганно спросила Настя. «Ох уж эти девчонки, всегда только и думают о том как выглядят», — подумал Максим, а вслух сказал:

—Почти под глазом, на щеке, — уточнил он, — да ты не переживай, выбрались и слава Богу. А синяк ерунда, заживет.

—Ты прав, — кивнула Настя став вдруг серьезной, — знаешь, когда ты сказал, что меня не предашь… то тогда я… вернее и раньше.., — сбивчиво начала говорить она, желая сказать что-то важное, но как всегда в таких случаях нужных слов не находилось. Но досказать она не успела. Распахнулась дверь в конце коридора и узкое пространство заполнил Синий Крокодил.

—Ух, я уж вас живыми застать на чаял, — со своей постоянной одышкой начал он, — выбрались значит из комнаты с этой… самой…. Ух бы я ей! Да не могу. Ежели сцепимся, оба пропадем. Вот как. Но вы все узнали? Или просто ноги посчастливилось унести.

—Узнали, — кивнул Максим, — а вот почему нас не предупредили, что она нас может не выпустить?