(Не) тот ребенок (СИ) - Грудина Артелина

— А у вас случайно нет моих старых коньков?

— На лоджие лежат, — улыбнулся отец.

Я зашла и засмеялась. Коньки не просто лежали, их явно подготовили! Я сняла мягкие чехлы и не увидела даже маленького пятнышка ржавчины, значит папа следил за ними, протирал. Я аккуратно пальцами обхватила лезвие указательным и большим пальцами и плавно провела. Ни одной зазубрины! Наточены, хоть сейчас на лед становись.

— Спасибо! — поблагодарила родителя, прижимая коньки к груди.

— Держи! — папа протянул мне ключи от своей машины. — И телефон не забывай, если будешь поздно — отзвонись.

Я улыбнулась, как будто на десять лет назад перенеслась.

На тренировку я ехала, крепко сжимая руль и постоянно одергивая себя, чтобы не увеличить скорость. Внутри зажегся тот самый огонь, который казалось давно погас.

Войдя во внутрь спортивного комплекса, а ощутила забытый драйв. Вокруг так много детворы, шумной, спешащей на тренировку, это приятный гам, он заполняет пустоту.

— Юля! — я обернулась на голос и увидела направляющуюся ко мне Майю Алексеевну. Женщина раскинула руки для объятий и я, как в детстве с радостью нырнула в них. И ерунда, что раньше я обнимала ее, держась за талию, а сейчас пришлось немного наклониться. Тренер оказалась такой хрупкой и низенькой. Я была выше нее на полголовы.

— Приехала! — улыбаясь заметила она. — Вовремя-то как! Через неделю областные соревнования. Нужно подтянуть ребят, могу разгрузить себя, перекинув на тебя малышню. Подмогнешь? Не откажешь?

— С радостью!

Не думала, что все так быстро и легко обернется. Майя Алексеевна словно почувствовала меня и дала именно то, в чем я нуждалась.

— Вот и хорошо, пошли смотреть моих птенчиков!

Хлопнув два раза в ладоши она привлекла внимание всех присутствующих, в холле тут же стало тихо.

— Через десять минут начало тренировки. Приготовиться всем! Разминка на левой стороне катка, а на правой — будете выступать по очереди. Я буду смотреть, как вы откатаваете номера. Сегодня вам повезло. Со мной будет олимпийская чемпионка Юлия Воробьева! Она тоже оценит ваше выступление. Надеюсь мне не придется краснеть за вас!

Тренер внимательно посмотрела на каждого, встретилась глазами и затем слегка кивнул головой, отпустила ребят.

— Я давно не Воробьева, — заметила и тут же стушевалась, носить фамилию Лешки мне недолго осталось. — Хотя вы правы, золото я взяла Воробьевой, значит ей и останусь.

— Ты вернулась, мой воробышек?

— Да. — не стала увиливать.

— Я ждала тебя. — улыбнулась тренер. — Знала, что вернешься.

— Я не становилась на лед больше трех лет. Последний раз был на Олимпиаде. Больше ни разу.

— Крайний, — поправила собеседница и, поймав мой обеспокоенный взгляд, который я бросила на каток, спросила: — Боишься, что лед не примет?

— Боюсь, — как на духу созналась и как заколдованная подошла к бордам и посмотрела на поверхность катка. Сердце пойманной птицей затрепетало в груди.

— Он примет тебя. Пошли на скамью, подождем пока мои птенчики разомнут свои крылышки, может кто-нибудь из них взлетит так же высоко, как и ты.

Я смотрела, как юные, амбициозные спортсмены совершали прыжки, с каким энтузиазмом откатывали номера и чувствовала не зависть, а восторг! В их глазах, я видела такую же жажду победы, как когда-то в своих. Я словно возвращалась сама к себе. К той, которую откинула за ненадобностью, решив надеть на себя новую, увлекательную роль.

Я не должна была открещиваться от самой себя. Прав был Леша, когда предлагал мне вернуться на лед.

— Завидуешь их молодости? Мечтаешь отмотать все назад?

— Нет и нет. — улыбаясь ответила, продолжая смотреть на ребят. — Я достигла той цели, что ставила, я состоялась, как спортсменка. Единственное, о чем жалею, так это о том, что сразу не остановила тренировок, когда поняла, что беременна. Возможно тогда, я бы сейчас на лед ставила своего ребенка.

С моих глаз сорвалась одинокая слеза и я поспешила смахнуть ее.

— Все еще будет, Юль.

— Нет, не будет. — я замотала головой и сама не ожидала, что скажу. — Четыре попытки ЭКО, два выкидыша. Я больше не могу, не хочу, нет сил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сдалась? — женщина заломила светлую бровь, а в ее серых глазах вспыхнул вызов.

— Да.

— Брось, Юля, ты не умеешь сдаваться. Помнишь, как все говорили, что ты загубила карьеру беременностью? И что? Ты всех уделала! За три года взяла золото!

— Это было легче, чем родить ребенка. — горько усмехнулась я.

— Тебе нужно найти внутренний стержень, свою точку опоры. Ты ведь за этим здесь. Поэтому вернулась к истокам. В то место, где когда-то нашла то, что сейчас потеряла.

Я осмотрела знакомый с детства ледовый комплекс и, почувствовав душевный отклик, согласилась:

— Вы правы. Мне нужна точка опоры.

— Завтра в десять тренировка у малышей. Возьмешься?

— Да, спасибо.

— Вот и хорошо. — тренер тепло улыбнулась мне и повернулась к своим птенчикам.

— Маша, еще раз финальную часть! — хорошо поставленным голосом громко сказала Майя Алексеевна и девчушка в красном костюме, кивнув, выехала на центр катка.



Глава 26. Алена

Алена

— Чтобы знать наверняка, нужно сделать тест ДНК.

— Я не позволю делать прокол.

В защитном жесте тут же прикрыла уже достаточно большой живот. Лучше дождаться родов. Всего месяц остался. Правда за это время я себя изведу неизвестностью и, возможно, пустой надеждой.

— Сейчас это и некчему. Прекрасно можно определить ДНК по венозной крови. — успокоил приглашенный для консультации медик. — Для этого достаточно сделать забор у предполагаемого отца и матери ребенка. Если мужчине не пересадили костный мозг и не переливали кровь за последние полгода до теста, то мы с легкостью проведем анализ.

Я посмотрела на Антона.

Взять кровь у Дениса мы не можем, остается Алексей. Мне было страшно встречаться с ним, хоть мужчина ничего плохого и не сделал.

— Спасибо, Андрей Константинович. — Антон отпустил сотрудника и мы остались вдвоем в кабинете.

— Я буду рядом. — пообещал мужчина, взяв мои руки в свои. — Тебе даже не придется с ним видеться. Я смогу убедить его сдать кровь для анализа. Все будет хорошо, Ален.

Мужчина грел мои руки в своих и ждал ответа.

Спрятаться за спиной Антона было заманчиво. Он сможет договориться, я знаю, но ведь мой ребенок — не бизнес, это личное. Если все таки Алексей отец Снежки, то такое отношение может обидеть его, задеть. Ссориться с ним не самое здравое решение.

— Спасибо тебе, Антон, но я сама хочу решить этот вопрос. — я осторожно освободила свои руки. Удерживать меня не стали, собеседник лишь тяжело вздохнул.

— Ален, давай я пойду с тобой? — Антон искренне волновался и за меня, и за малышку.

Мы с ним вдвоем готовились к ее появлению. Антон даже на одно УЗИ ходил со мной, он поддерживал меня. Только несмотря на все он был лишним в этой ситуации.

Я мягко покачала головой.

— Не надо. Уверена, Алексей не причинит мне зла.

Вспомнилось испуганное лицо мужчины, когда я призналась, что плохо себя чувствую. Я уверена, он будет со мной тактичен и любезен. Так, что я справлюсь одна.

— Я буду где-то рядом, за соседним столиком или в машине на улице у кафе.

— Антон, он ведь не маньяк. Мы просто поговорим. Я буду звонить тебе каждые полчаса, если хочешь. — немного раздраженно ответила я. Этот спор и жара раздражали.

— Я просто волнуюсь за тебя, за вас.

Мне стало неловко. Он ведь и впрямь старается ради нас.

— Ты думал, что будет, если все правда, если Снежка не твоя племянница?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я пожалела, что спросила в тот же миг, как закончила говорить. Антон весь подобрался и губы сжал, теперь они напоминали одну тонкую линию.

— Это не имеет значение. Кем бы не был ее отец, я уже люблю эту малышку и не только ее. Я не планировал торопить события или волновать тебя, но теперь хочу, чтобы ты знала. Я люблю тебя и буду рядом, если нужен, на тех условиях, на которых ты готова видеть меня в своей жизни.