Прыжок в бессмертие - Евгений Загданский

Майклу не терпелось расспросить отца о работе цереброри, но в присутствии чужого человека он сдержался. Впрочем, сияющие глаза Манджака и синтетический попугай, повторявший все время только два слова, говорили о многом.

Если даже и не удалось полностью перенести способности речи "мистера Брауна", то, во всяком случае, доказана принципиальная возможность решения подобной проблемы. Майкл обратил внимание на выдержку Блека. Oн, конечно, сгорал от желания спросить, почему Манджак принес этих птиц; глаза его то и дело перебегали с лица Манджака на клетку с птицами, но каждый раз он только морщился и жевал губами. Майкл подумал, что так может вести себя человек, либо воспитанный в чопорной пуританской семье, либо желающий скрыть свои настоящие интересы.

Когда они пили кофе, из пальмовой рощи, где стояли лабораторные палатки, донеслись мерные удары метронома. Майкл отставил свою чашку и хотел было вскочить из-за стола, но, увидев, что отец спокойно сидит, взял себя в руки. Резкие звуки метронома неслись над островом. Майкл посмотрел на часы внеочередной вызов. Какая-то новая неприятность. Радио будто существует для того, чтобы молниеносно разносить по миру неприятные новости.

Медленно поднявшись, Манджак подошел к вмонтированному в стене пульту и переключил два рычажка в верхнем ряду слева. Из маленького динамика в углу комнаты также послышались удары метронома. Блек попросил извинения и хотел выйти из комнаты, но Манджак жестом велел ему остаться. В самом деле, радио не могло сообщить ничего такого, что не следовало бы слышать этому человеку, кем бы он ни был и за кого бы себя ни выдавал.

— Дорогой Тед, — услышал Манджак неожиданно близкий голос Росси. Звуки метронома исчезли, и вместо них комнату наполнило взволнованное дыхание Росси. — Дорогой Тед, ты слышишь меня?

— Я и Майкл слушаем тебя, Росси, — повернувшись в сторону микрофона, ответил Манджак.

— Тед, я не могу к тебе приехать. Мне очень тяжело. Ребенок при смерти… Ты слышишь? Я должен обязательно его спасти. Стронций-90 с каждым днем все больше и больше дает себя знать. Дети снова расплачиваются за безумство взрослых.

Манджак удивленно посмотрел на Майкла — о каком это ребенке говорит Росси? Он же убежденный холостяк! Подвинув свое кресло ближе к динамику, Манджак снова сосредоточил свое внимание на разговоре с Росси.

— С проклятым стронцием я надеюсь справиться, — Росси тяжело вздохнул прямо в микрофон, — но у девочки еще очень плохое сердце. Ты когда-то произвел несколько удачных экспериментов с воссозданием здоровых органов… Мне нужен препарат, который восстановил бы митральный клапан. Чем ты можешь мне помочь? Приезжай немедленно в Буэнос-Айрес. Поговорим и о твоих делах.

— Нет, Росси, я не могу сейчас покинуть остров.

— Тед, я надеюсь на тебя. Ты можешь сделать многое… Подумай… Я прошу… Для меня это очень важно…

Манджак поднялся и стал крупными шагами ходить по комнате. Несколько мгновений он смотрел на Майкла, потом подошел к микрофону.

— Росси, я пришлю тебе Майкла. Он сделает все, что мог бы сделать и я… Помни только, ты и Кроуфорд мне очень нужны.

— Ну, что ж, если не можешь приехать ты, пусть приезжает Майкл. Чем скорее, тем лучше.

— Когда же я увижу тебя и Кроуфорда?

— Он может приехать к тебе хоть сейчас.

— Что с ним?

— Ты его спросишь об этом сам.

— Нет, я хочу видеть вас вместе.

— Тед, дай мне выпутаться из беды. Я жду Майкла.

— Через пару дней Майкл будет у тебя.

В динамике что-то щелкнуло, и голос Росси затих. Майкл удивленно смотрел на отца, а у Блека был смущенный вид человека, случайно подслушавшего чужой разговор. Не сказав больше ни слова, Манджак ушел к себе за стеклянную дверь, развернул какие-то чертежи и углубился в расчеты.

В тот же вечер информационный центр Байлоу передал по радио Манджаку, что в одном из русских журналов было опубликовано несколько строк о работах интересующего его Сварога. Редакция журнала сообщила своим читателям о симпозиуме по вопросам герoнтологии и гериатрии, проведенном в Советском Союзе.

В своем выступлении Николай Сварог сделал сообщения о двух принципиально новых работах института. Его сотрудникам удалось провести уже несколько опытов по замене "больных" и "стареющих" клеток новыми, жизнедеятельными. По мнению Сварога, эти опыты могут проложить новое направление в борьбе за продление жизни человека. Второе открытие было осуществлено непосредственно под его руководством. В обезьяньем заповеднике ученому удалось, не прибегая к какой-либо операции, помощью созданного им аппарата перенести из памяти человекообразной обезьяны в память дикой ее сородички некоторый опыт, полученный первой обезьяной за долгие годы дрессировки.

Из краткого сообщения о выступлении Сварога Манджак не мог понять, использовал ли он обезьян-близнецов, у которых чрезвычайно похожее биологическое строение мозга, или же нашел какое-то оригинальное решение, позволяющее значительно увеличить масштабы опытов и производить "пересадку сознания" из одного мозга в другой, независимо от родственных отношений животных.

Манджак всегда ревностно следил за работой Сварога. Они оба вот уже много лет пытаются проникнуть в одну из самых сокровенных тайн природы. Оба с необычайным упорством про. убывают ступени в отвесных скалах, ведущих к научному открытию. Их обоих подстерегают одинаковые опасности: узкие горные тропинки, темные провалы ущелий и грозные лавины обвалов. И если в молодости Манджак был доволен тем, что у него есть опасный соперник по ту сторону океана, соперник, который побуждал его быстрее двигаться к цели, то теперь он думал уже несколько иначе. Он становился более расчетливым, ему было жаль непродуктивно расходуемых сил и безвозвратно потерянного времени,

У Манджака в комнате в одном из старых журналов хранился портрет Сварога. В дни "больших раздумий" Манджак доставал этот портрет, ставил его на письменный стол и сидел так часами, обдумывая решение интересующих его задач. Ему хотелось знать, как в том или ином случае поступил бы Сварог.

Ему нравилось открытое, умное и волевое лицо его противника. И даже косой шрам через весь лоб. Манджак чувствовал, что и Сварог все время думает о нем. Не мог не думать. Длительное время они шли рядом в изучении тайн клетки, почти параллельно ставили бесконечное множество экспериментов, изучая биохимическую и электромагнитную природу работы мозга. Судя по сообщению журнала, Сварог вырвался вперед к так называемой "пересадке сознания". А он, Манджак далеко оставил своего противника в работах по "воссозданию организмов". Но так ли это? Может быть, Сварог пытается решить "проблему бессмертия" каким-либо иным путем? Отдает ли себе отчет этот человек в последствиях своей работы? Хорошо бы поговорить обо всем с Кроуфордом и Росси. Этим людям он верит Кроуфорд еще и до сих пор переживает свое участие в создании первых атомных бомб. Он вместе с Оппенгеймером отказался сотрудничать с Теллером и не стал работать над водородной бомбой. А Росси… Кажется, нет человека, у которого совесть ученого говорила бы столь внятно и властно, как у Росси.