Огонь в крови - Барбара Картленд

И тут она вспомнила, что лорд Сильвестер предложил ей помощь в работе над последней книгой отца. Разве можно было вообразить более чудесный и совершенный творческий союз? Лорд Сильвестер мог бы вдохнуть новую жизнь в изучение забытых языков и познакомить ее со многими странами, которые так хорошо знал!

«Да, он замечательный, очень интересный человек», – с восхищением думала Пандия, ложась в мягкую постель и стараясь размышлять лишь о том, как она должна быть благодарна судьбе за эту мимолетную встречу. «И пусть мы больше никогда не увидимся, но из его книг я буду знать, чем он занимается и где побывал!»

Однако она понимала, что это совсем не то, что работать с ним, сидеть бок о бок, чувствовать его близость, встречать его взгляд, от которого ее охватывает робость…

Эмма погасила газовые светильники, оставив лишь две свечи на прикроватном столике.

– Доброй ночи, миледи, – тихонько попрощалась она, подходя к двери.

– Доброй ночи, Эмма. Извини, что задержала тебя допоздна.

– Нет, что вы, миледи! Мне это одно удовольствие!

Она быстро присела в поклоне и вышла, тихо притворив за собой дверь, и Пандия с удовольствием откинулась на подушки. Ей не хотелось гасить свечи, ведь так приятно напоследок окинуть взглядом столь роскошную спальню. Подумать только, больше никогда не придется ей ночевать в такой шикарной обстановке…

«А может быть, я напишу рассказ «За́мок», – подумала она, – героиня которого познакомится с человеком своей мечты и выйдет за него замуж, и станет герцогиней Доринкур!»

Но Пандия понимала, что роскошь, богатство, титул – все это не главное для нее, и она вовсе не помышляет ни о каком герцоге Доринкуре, а если кто-то и вторгся в ее мысли, то это никто иной, как лорд Сильвестер. «Ни один герцог на свете не может быть красивее, чем он, ни один не обладает таким обаянием, как он… Казалось, Сильвестер способен поделиться с ней тем редким качеством, которое папа называл «небесным светом», лучи которого исходили от величайших людей и наверняка – от всемогущих древнегреческих божеств»…

И тут, словно ее мечты обрели зримую форму, дверь отворилась и в спальню вошел лорд Сильвестер. В первую минуту Пандии показалось, что все это плод ее воображения, но он уверенным жестом закрыл дверь и подошел поближе, прямо к ее кровати. Девушка так удивилась, что резким движением приподнялась на локтях и невольно прижала к себе колени. Ее глаза распахнулись широко, и в них плескалась неуверенность.

– Зачем… вы здесь? – пролепетала она, заикаясь, а он подошел поближе. – Вам нельзя находиться… в моей спальне…

Губы лорда Сильвестера дрогнули в еле заметной усмешке, но он остановился, глядя на красноватые отблески света на ее волосах и плечах.

– Однако мы еще не обменялись добрыми пожеланиями на ночь, – тихо ответил он и присел на край ее постели. Лорд Сильвестер был в черном китайском шелковом халате, расшитом золотыми драконами.

– Но я… уже пожелала вам спокойной ночи, – возразила Пандия.

Он, однако, был уже так близко, что она перестала что-либо соображать, а ее сердце стучало очень быстро. Пандии стало трудно дышать, ее бросило в жар.

– Пожелали, но не так, как бы мне хотелось, – с улыбкой заявил лорд Сильвестер. – И это вы, между прочим, предложили отправиться спать!

– Я совсем не имела в виду… ничего такого… Я не думала, что вы меня поймете… таким образом!

– Но почему же?

Пандия не нашлась, что ответить, а он, очень тихо, продолжал:

– Наверное вы думаете, что между нами все происходит чересчур быстро, но ведь мы точно знаем, и вы, и я, что́ именно мы чувствуем друг к другу, а также и то, что возможность побыть вместе вряд ли еще когда-нибудь нам предоставится…

– Не понимаю, о чем вы… – еще больше оробела Пандия, но по его взгляду поняла, что он ей не верит. Вдруг она необыкновенно ясно ощутила, как прозрачна и тонка ночная рубашка молодой герцогини. Инстинктивным движением Пандия натянула на себя одеяло, словно защищаясь от взгляда лорда. Сильвестер пораженно замер:

– Как же вы еще молоды и невинны! А ведь вы замужем… Не могу поверить, что вы не догадываетесь о моих чувствах и о том, как сильно я вас хочу!

– Но… вам не следует говорить это… Все не так, как вы думаете… все обстоит иначе!

– Но мы ведь знаем, что древние греки никогда не относились к любви иначе! И мы, моя маленькая богиня, заодно в этом отношении с олимпийцами!

Он наклонился, и прежде чем Пандия поняла, что за этим последует, лорд Сильвестер поцеловал ее в губы. Застигнутая врасплох, она не сразу осознала, что должна воспротивиться, и оттолкнула его не сразу, но очень решительно, хотя поцелуй и пробудил в ней волнение, которого прежде она не испытывала. Более того, она и не подозревала, что такое может быть! Неизведанное прежде ощущение охватило все ее тело: губы, грудь, живот, у нее даже в горле пересохло от волнения… Несмотря на ее протест, он обнимал ее все крепче и теснее, а его губы становились все настойчивее и требовательнее.

Краешком сознания Пандия понимала, что не должна поддаваться этим волнительным ощущениям, но в то же время чувствовала, как в ней разгорается настоящее пламя и она не может погасить его при помощи слабеющего голоса рассудка.

«Да, я теперь принадлежу ему, я в его власти!» – мелькнула дикая мысль, и ей казалось, что он вознес ее на вершину Олимпа, и они уже не простые смертные, но Боги, и что их озаряет, с головы до ног, потусторонний свет.

– Да, вы наверняка богиня, – приподнял голову лорд Сильвестер и вздохнул, – никогда ни одна женщина не пробуждала во мне таких чувств! Все, что я могу сейчас сказать, так это – я вас люблю!

И он обронил это признание столь нежно и трогательно, глядя ей в глаза, сиявшие в свете свечи, видя, как дрожат от поцелуев ее губы, и любуясь тем, как прекрасные волосы Пандии обрамляют красноватым ореолом ее побледневшее лицо.

– Я тебя люблю, – повторил он, – и, любимая, ведь и ты меня желаешь!

Однако Пандия уже очнулась от волшебного забытья. Она поняла, чего он хочет, и, как и всякая невинная девушка, испугалась.

– Все не так! Пожалуйста… перестаньте, не целуйте меня!

– Дорогая, но я хочу не только поцелуев… Я желаю тебя всю, целиком, я хочу обладать твоим прекрасным телом, а также душой, сознанием и чувствами!

– Нет… нет! – Пандия уперлась обеими руками в грудь лорда Сильвестера, пытаясь его оттолкнуть, но лишь убедилась, что он очень силен, а она совершенно беспомощна.

– Ну почему же Вы мне отказываете? К чему это сопротивление? Ведь мы обретем, моя радость, неповторимое счастье. Отвергать его – настоящее преступление!