В глубину (СИ) - Васантас Ирина

— Придумаю что-нибудь, — махнула рукой ее сестра. — В первую очередь надо решать твою проблему. Тем более, что раз я твоя сестра, она станет нашей общей. Многие мои знакомые, если увидят нас по телевизору, скажут, что у меня была совсем другая сестра.

Она чуть запнулась на этих словах, и они с Юлькой переглянулись. Но Арина быстро справилась с собой и закончила:

— И вот тут-то начнут выяснять, а откуда ты взялась.

АНЖЕЛИКА

Леля тут же согласилась мне помочь и предложила приходить к ней в гости.

— Ты сможешь общаться с Йалу, а Аринка будет приходить за тобой. Вот тут-то мы и усадим их за один стол.

И я стала почти каждый день бегать к Леле с Йалу. Конечно, меня вела ставшая почти навязчивой идея помирить этих двоих, но мне действительно было интересно с Йалу.

Но иногда она ставила меня в тупик. Она могла рассказывать интереснейшие истории о космосе, природе, но порою не знала и не понимала самых простых вещей.

— Я не могу понять значение слова «сестра», — однажды сказала Йалу. — Что это значит?

— Не знаешь? — не поверила я.

— Там, где я жила, не было такого слова.

— Ну, мы с Аринкой сестры.

— Это я знаю. Но не понимаю.

— У нас одни родители.

В глазах Йалу появилась растерянность, почти испуг.

— Как одни? В семье должен быть один ребенок!

— Почему? — удивилась я. — У нас есть семьи, где больше десяти детей. Редко, конечно.

— Невозможно… — прошептала Йалу. — Кто же даст им имена? Водопад дает имя только одному ребенку.

— Какой водопад?

Йалу молчала, глядя куда-то вдаль. Я недоуменно смотрела на нее и не могла понять, действительно ли она может не знать о сестрах или просто зачем-то сочиняет. Но тут она встретилась со мной взглядом и словно очнулась — тряхнула головой, улыбнулась и продолжила прерванный рассказ.

В другой раз я наблюдала, как Леля учит Йалу работать на компьютере. Я заметила, что Йалу относится к этой машине чуть ли не с благоговением: она всегда мыла руки перед тем, как сесть за него, и с почтением смотрела на экран. Но он не удивлял ее, как многое другое.

— Он похож на Книгу, — как-то сказала она.

— Да, в нем тоже можно найти ответы на вопросы, — откликнулась Леля, — но в нем поместятся тысячи книг. Даже миллионы.

Йалу бросила на нее загадочный взгляд, но промолчала.

Теперь я понимаю, какую Книгу она имела в виду. А тогда, конечно, не могла себе даже вообразить. Книга из селения Йалу по отношению к нашим компьютерам была как Эйнштейн по отношению к дошкольникам, Йалу даже не догадывалась обо всех ее возможностях. Но, пожалуй, я отвлеклась.

«Усадить за один стол» Йалу и Аринку мне так и не удалось. Обе они оказались на редкость изобретательными на выдумывание различных предлогов для отказа.

Но приближался мой день рождения, и я решила использовать его по полной.

— Я хочу пригласить Йалу, — сказала я сестре и быстро добавила, когда она только открыла рот: — И я хочу, чтобы ты никуда не сбегала. Это ведь мой день рождения!

— Анжелика, это шантаж!

Аринка никогда не сокращала мое имя. Она хорошо помнила нашу маму и часто рассказывала мне, как не хотела ни сестер, ни братьев. И как мама положила ей на руки меня и сказала: «Это Анжелика. Наш ангел. Она всегда будет хранить тебя». Что ж, мама оказалась права… Хотя я опять отвлеклась…

Я улыбнулась возмущенной сестре. Но мы явно думали об одном, как часто бывало и раньше, потому что Аринка проворчала:

— Правильно, я не хотела никаких сестер! — но я поняла, что она больше не сердится.

— Но ведь у тебя лучшая в мире сестра! — поддела я ее.

— У тебя тоже, — отпарировала Аринка.

И все-таки мне очень хотелось помирить их до моего дня рождения, чтобы они не сидели с каменными лицами за праздничным столом.

Идею, сам того не ведая, мне подбросил наш отец, когда мы болтали по телефону. Мы жили раздельно с тех пор, как Аринка закончила школу и поступила в институт. За год до этого отец во второй раз женился. Мне нравилась его новая жена, но в их отношениях с Аринкой всегда была явная прохлада. Поэтому, по просьбе Аринки, отец купил ей квартиру недалеко от института, а я с трудом выпросила себе разрешение жить вместе с сестрой. Ведь к ней я была привязана намного больше, чем к остальным членам семьи.

По телефону мы с отцом разговаривали каждый день, вот и тогда он позвонил просто поинтересоваться, как у нас дела. А я завела разговор о дружбе и о том, как чужие друг другу люди становятся друзьями. Я знаю, сейчас отец безмерно жалеет о тех своих словах и считает себя виноватым в том, что случилось со мной. Но тогда он рассказал мне историю о том, как у него появился лучший друг. Случай был не совсем такой, как у нас, но план действий в моей голове постепенно начал выстраиваться.

Как странно… Ведь у меня практически не было пути назад с той моей первой встречи с Йалу. Эта встреча, взаимная неприязнь между Аринкой и Йалу и, наконец, разговор с отцом. Все это замкнулось в круг, из которого для меня не было выхода. И я знаю, что одной из причин того, что Йалу и моя сестра стали друзьями, было чувство вины. Они обе, также как и мой отец, считали себя виновными. Хотя все просто произошло так, как должно было произойти.

У меня не было тщательно продуманного плана, только эта вдруг возникшая идея. Я действовала словно по наитию; не знаю, какие силы вели меня к цели. Хотя нет, знаю, но объяснить этого не смогу, да и права такого не имею.

Я попросила Лелю не снимать трубку, если вдруг позвонят Аринка или Йалу, собрала все свои артистические способности и побежала к сестре. Пока я рассказывала ей, что мне звонила Йалу, что она попала в беду, я сама поверила всему этому и только успевала вытирать слезы.

Аринка схватила меня за плечи:

— Анжелика, успокойся! Где она?

— Я покажу, — пробормотала я сквозь слезы.

— Ты никуда не поедешь. Скажи, где она!

Я всхлипнула и упрямо сказала:

— Я поеду. Я могу только показать.

Сестра какие-то мгновения смотрела на меня, потом с досадой ответила:

— Ладно, нет времени препираться. Пошли. Но чтобы не высовывалась из машины! По дороге Лельке позвоним.

И мы понеслись вниз по лестнице, а потом я показывала Аринке дорогу. Я помню только, как все мелькало перед глазами, и как бешено колотилось сердце.

Отец рассказывал, что его друг, хотя тогда он еще не был его другом, спас ему жизнь. Это было еще в его детстве, и с тех пор их дружбу ничего не могло разбить.

Надеяться на то, что вдруг возникнет ситуация, где Йалу или Аринка смогут спасти друг другу жизнь, я при всем желании не могла, поэтому просто решила им показать, что они будут готовы на подобные действия. А в том, что они действительно будут готовы, я была уверена. Сейчас я понимаю, какой наивной была тогда, и что мой план, даже если бы он сложился так, как я задумывала, вряд ли бы привел к цели. Скорее всего, это развело бы их еще дальше. Но мне было десять лет, и мой план казался мне дельным и ужасно романтичным.

Я не была уверена, что смогу обмануть Йалу, поэтому не стала ей звонить, а отправила сообщение. Там я не очень внятно объяснила, что за Аринкой гонится какой-то бандит, и просила о помощи.

Мне ничего не рассказывали о Йалу, и я не знаю, какой помощи от нее ожидала, но ни Йалу, ни Аринка не стали задавать лишних вопросов, и помчались к месту нашей встречи. Оно было чуть дальше дорожной развязки. Вот только проехать ее мы так и не смогли.

Я помню страшный удар, и мир вокруг завертелся как в центрифуге. Я слышала крики, но не понимала, кому принадлежат голоса. А потом наступила ночь.

Помните, я говорила о случайностях? Насколько случаен тот факт, что именно в тот момент, когда мы почти доехали до Йалу, когда мы уже заметили друг друга, у идущего навстречу пикапа отказало рулевое управление? И насколько случайно именно наша машина оказалась на его пути?

Конечно, я не видела тогда, но могу увидеть сейчас, как Йалу вытянула руки в нашу сторону, пытаясь удержать нашу летящую с моста машину. Ей удалось это только наполовину: она смягчила удар с той стороны, где сидела Аринка, но машину завертело, и она врезалась в столб. Той стороной, где сидела я.