Ход Корбюзье, или Шерше бlя femme - Наталья Солей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павлов звонил каждые пятнадцать минут. Ответы раздражали своим однообразием: «Не выходила», «Попробуйте позвонить позднее».
«Как, ну как я мог повестись на ее уговоры?»
В самый разгар метаний позвонила Ангелина Ивановна, напомнив, что нашла совершенно замечательного архитектора и что он сегодня будет у них.
– Андрюша, вы обязательно должны быть – как главный заказчик. Архитектор приедет к пяти. Ну, мы договаривались… Ждем.
«Когда договаривались? Видимо, я что-то пропустил, – подумал Павлов. – О, ужас! Конечно договаривались. Письма! Наверняка о них зайдет речь. Надо срочно лететь туда, что-то сказать, чтобы не возникло подозрений. А потом ехать домой к этой авантюристке».
Андрей собрался с духом. Нельзя, чтобы кто-то заметил, как он нервничает. Надо успокоиться. Потом вызвал секретаря.
– Если будут спрашивать или кто-то приедет, короче, что бы ни случилось – срочно обо всем сообщать мне на мобильный.
Отдав указания, Павлов отправился к Проскуриным. По дороге позвонил Ане. Она была уже дома и собиралась за кормом для кота.
– Я сейчас буду, съездим вместе, – почему-то обрадовался Андрей. На фоне пропажи писем покупка еды для кота Фердинанда показалась чем-то успокаивающим. Таким семейным, приятным делом…
Знакомство с архитектором волновало его меньше всего. Однако повышенное внимание этого именитого мужчины к Ане и ее, как ему показалось, ответный интерес настроение Андрею не улучшили. Тем более ему надо поскорее добраться до Татьяны и во что бы то ни стало забрать письма, чтобы вернуть их сегодня же или… ну, хотя бы завтра утром.
Выйдя от Проскуриных, банкир опять набрал номер Троцкой. Абонент оказался доступен. Троцкая ответила как ни в чем не бывало:
– Извини, не смогла заехать, я завтра улетаю, была масса неотложных дел. Буквально через час я освобождаюсь и жду тебя на Академической.
«Блин! Через час! Я целый день места себе не нахожу, а у нее масса неотложных дел, о которых она и не подозревала, когда забирала письма. Мяса она не ест, видите ли! С провинциальностью своей борется! Ну не помогает ей это! Самая что ни на есть провинциальная беспардонность!»
Возвращаться к Проскуриным уже не имело смысла. Сейчас вечер, и он быстро доберется до места, гораздо раньше чем за час. «Ну да ничего, лучше раньше приеду и подожду уже там». Однако добирался долго, попал в колоссальную пробку на Ленинградском. Подъехав к дому Троцкой, Андрей решил позвонить Ане. Естественно, он никак не успеет вернуться до ухода Шапошникова, надо ее об этом предупредить…
Аня сказала, что архитектор действительно уже ушел. Спросила, скоро ли Андрей вернется.
– Сегодня уже вряд ли. Надо еще встретиться со школьным товарищем, он только что позвонил, кажется, у него какая-то финансовая проблема, потому давай все завтра. И передай Шапошникову, что я готов с ним встретиться тоже завтра к вечеру, где он скажет, а может, лучше у вас.
– Прекрасно! Конечно, лучше у нас, – согласилась Аня. Как показалось Андрею, каким-то слишком радостным тоном.
Что это ее так радует? То, что завтра она опять увидит этого занудного архитектора, который только и знает что многозначительно молчать! Ну, ничего, он еще разберется с этим мачо. Вот только письма заберет и…
В окнах у Троцкой горел свет. Слава богу! Дома. Уже легче. Он хотел набрать код, но в это время дверь открылась и из подъезда вышла молодая пара. Консьерж выскочил из своей каморки, почему-то вдруг заинтересовавшись, в какую квартиру он направляется и к кому. Удовлетворившись ответом, сказал:
– Вам на пятый этаж.
– Я знаю, – выдавил из себя Павлов.
Он долго давил на кнопку звонка, но никто не открывал. Потом нажал на ручку двери, и она легко подалась. Похоже, в квартире никого не было. В прихожей стоял чемодан, а в гостиной на диване – большой дорожный саквояж. Раскрытый. Павлов заглянул внутрь. Ничего похожего на сверток с письмами он там не увидел. Андрею становилось все более не по себе. Вышел из гостиной, заглянул в кухню. Там тоже никого.
Тогда он отправился в спальню…
Владимир Шапошников
Короткий телефонный разговор с Аней произвел на Шапошникова эффект холодного душа. Бесстрастный тон, подчеркнутая вежливость, а текст, который она произнесла, как чугунная баба, которой разрушают дома при сносе, не переставая грохотал в ушах. Прекрасный замок, построенный им в мечтах, начал стремительно рушиться.
– Мой жених хочет встретиться с вами. Он хочет обсудить смету расходов, гонорар, ну, все, что необходимо. Так что будем рады сегодня опять увидеть вас часов в пять вечера.
Вот ведь как! Есть настоящая жизнь – и при этом есть жених !
Владимир на автомате сел в свой «ренджровер», включил зажигание и, даже не отметив контрольным взглядом, как это он делал обычно, закрываются ворота гаража или нет, рванул по Успенскому шоссе к Москве, продолжая свой внутренний монолог:
«А для разминки, чтобы не выходить из формы, можно так, походя, проверить на стойкость встречных попутчиков! Он – жених, а вы, уважаемый, просто попутчик! Не более того. Возможно, что и звонила она при этом самом женихе – судя по ее официальному тону. Конечно, кто же разбрасывается богатыми женихами, у которых на счете наскребется не меньше пары-тройки миллиардов? Да никто! Такое бывает только в романах и голливудских мелодрамах, а в реальной жизни… Нет, ну неужели она такая же, как все?
Но если честно, то на самом деле на „всех“ она ну никак не похожа! Ни заносчивости, ни амбициозности. Такая легкость, простота в общении. Простота, идущая от глубины, душевной тонкости, способности слушать и понимать собеседника, умения настроиться на его волну… Вот именно! Вот оно правильное слово – умение. И на мою волну может настроиться, и на любую другую! А я-то размечтался…
А почему она, собственно, должна отличаться от прочих молодых барышень, которые считают самым существенным подтверждением своего очарования и женской состоятельности огромный дом на Николиной Горе? Больше и мечтать не о чем. Выше – только звезды. Не в телевизионном понимании сомнительной одноразовой славы, нет, просто звезды: на небе или, на худой конец, в Голливуде. И Аня ничуть не хуже других и, как все, хочет такого же дорогостоящего счастья, для которого любовь – обременительный раритет. Роскошный, но непрактичный.
Ну что ж, наверное, просто переоценил девушку. Думал, что она лучше других, а она просто не хуже. Когда все чувства направлены на деньги, то выбирают того, у кого этих денег больше. Вот и вся арифметика любви. Проверка алгеброй гармонии. В таких торгах участвовать не очень интересно.
Да, Аня потрясающая девушка: и воспитанна, и образованна, и родилась в хорошей семье. Но неужели даже она по сути ничем не отличается от всех этих жаб? Получается, что так».
Тут Владимир посмотрел на спидометр. Стрелка уже стала зашкаливать за отметку «150».
Совсем с ума сошел! Спокойствие, только спокойствие, как любила говорить мама… Шапошников сбавил скорость и начал рассуждать, как ему показалось, разумнее:
«Молодец, завел сам себя, Ромео перезрелый. Посмотри на все трезво, со стороны. Что особенного произошло? Виделись один раз в жизни. Там намечена свадьба. Жених дарит виллу. Она же не говорила, что собирается расторгнуть помолвку, что в корне меняет жизнь и готова идти за тобой на край света. Кстати, ты этого ей и не предлагал.
Просто был замечательный вечер с редким ощущением счастья. Вечер, когда все время хотелось улыбаться, хотелось петь и делать глупости. И все? И все. Согласись, маловато для претензий».
Шапошников укоризненно посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида. Стало неловко за самого себя – чуть соли на хвост насыпали, так он сразу и взвился. Возникли проблемы – значит, надо разбираться. Вот и поедем разбираться, а не устраивать скандалы с превышением скорости. Хорошо, посуды не было рядом, а то бы всю перебил.
Впрочем, уж лучше посуда, чем машина и собственная голова. Короче, нервы ни к черту.
Шапошников вообще-то не собирался вот так, по первому зову: «ты свистни, тебя не заставлю я ждать», лететь на встречу с женихом Ани. Он бы никуда не помчался даже в том случае, если бы у него не было запланировано на сегодня никаких встреч. Но планы как раз были, так что потенциальному супругу придется подождать, если известный архитектор не успеет к назначенному часу. Все же Владимир – человек занятой, и даже очень. Однако жизнь научила его обходиться без суеты.
Мама Володи, всю жизнь проработавшая на хлебозаводе одного из сибирских городов, воспитала в нем уважительное отношение к людям. На том же заводе работал и отец, но Владимир его не помнил. Ему едва исполнился год, когда отец погиб из-за нелепой случайности. В выходной отправился на лодке порыбачить. Было уже холодно, конец сентября. Лодка натолкнулась на топляк.
