Ловушка для горничной - Наталья Евгеньевна Шагаева

— С того, что ты запала мне очень глубоко. С того, что пытаюсь хоть как-то исправить свои поступки, с того, что уже помешался на тебе и дико ревную. Я хочу понимать, почему ты позволяешь Марку прикасаться к себе! — нервно, на одном дыхании выдает он. И меня снова задевают его признания. Красиво говорит, и, если бы я была наивной девочкой, наверное, поверила бы. Но у нас с ним совсем другая ситуация.

— А если я скажу «да». Между мной и Марком что-то есть. То твои попытки все исправить не будут уже иметь смысла? Можешь не отвечать, — отмахиваюсь я, когда Андрей поднимается с кровати и давит свои холодным стальным взглядом. — Потому что ответ очевиден. Вы, мужчины, ничего не делаете просто так. За свою помощь ты хочешь плату и отдачу. А если ее не будет, то... — не продолжаю, ухмыляюсь.

— Нет, не так, Василиса! — делает шаг ко мне, а я отступаю. — Да, я хочу от тебя много, очень много. И не нужно ухмыляться, я хочу не просто секса, я хочу твоего личного. Нашего. Чтобы у нас состоялась личная история, пусть поначалу болезненная, но я хочу все исправить. Ради нашей истории. Но если ты этого мне не позволишь, я все равно сдержу слово и найду ту мразь, которая тебя сломала. И буду ломать его с особой изощрённостью, поскольку он сломал и наше общее личное, — выдает мужчина и подходит ко мне вплотную. Отступать некуда, я уже и так почти вжата в зеркальную створку шкафа.

— Нет, наше «личное» сломал не он. Наше «личное» сломал ты, — выдаю я ему, начиная дышать глубже. Вроде бы уже давно не боюсь этого мужчину, но его близость всегда шокирует. Его напор лишает дыхания.

— Василиса, — как-то болезненно тянет мое имя, на секунду прикрывая глаза. Наклоняется и ведет носом по моей щеке, спускаясь к шее, глубоко вдыхая. На мгновение застываю, теряясь в ощущениях. Пахнет от этого мужчины завораживающе, тело снова начинает тянуть, мурашки по коже далеко не от страха. Сглатываю.

— Ты обещал не трогать меня, — теряю голос.

— Я не трогаю руками. Дай просто подышу тобой. Дай мне хоть что-то. Я волком вою, оттого что вижу тебя каждый день, а прикоснуться не могу, — хрипит мне в шею, начиная целовать.

Прикрываю глаза, волна необъяснимого тепла прокатывается по телу. А вот от собственной реакции действительно страшно. Мне хочется отхлестать себя по щекам. Он загоняет меня в ловушку. Я не хочу, но тело не слушается. Собираюсь с силами, одной рукой стискиваю полотенце, а другой упираюсь в сильную мужскую грудь. Толкаю со всей силы.

— Отойди! Не трогай... Пожалуйста, — сдуваюсь я в отчаянье.

Андрей отшатывается, отступая на шаг, но все равно слишком близко. Размахиваюсь и всю свою злость и растерянность вкладываю в пощечину. Выходит неожиданно сильно, настолько, что моя рука горит вместе с его красной щекой. А Андрей даже не дергается, просто смотрит на меня и дышит глубоко.

— Давай еще, — хрипло произносит он, потирая щеку. Глаза начинают гореть, сталь плавится. — Дай мне по лицу столько раз, сколько удовлетворит твою злобу.

— Я дам тебе столько пощёчин, сколько ты еще раз ко мне прикоснёшься, и все равно никогда не буду удовлетворена.

Перевожу взгляд в сторону входа и вижу там растерянную Дарину. Я ее приглашала сегодня поболтать. Она бегает глазами от Андрея ко мне, не зная, что делать.

Разворачивается, чтобы уйти. А я не могу этого допустить, иначе этот мужчина не оставит меня.

— Дарина, стой! — останавливаю ее. — Проходи.

— Выйди! — рычит на нее Андрей.

— Останься! — настаиваю я, посылая Андрею предупреждающий взгляд.

Плотнее стягиваю полотенце, подхожу к Дарине, хватаю ее за руку и завожу в комнату.

— Ее я приглашала. А тебя нет. Выйди ты! — шиплю, указывая Андрею на дверь.

Андрей на мгновение прикрывает глаза, а когда открывает, то разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью. Тоже закрываю глаза, пытаясь выдохнуть.

— Прости, я ворвалась без спроса, — пищит Дарина.

— Нет, ты как раз вовремя. Садись, — указываю ей на кровать.

Пока Дарина устраиваться, скидываю полотенце, натягиваю трусики и белую длинную футболку. Взъерошиваю влажные волосы, открываю холодильник, достаю оттуда бутылку вина и шоколадку.

— Составишь мне компанию? — взмахиваю бутылкой. Я, конечно, зачастила с алкоголем, но так легче. Мне нужно выгнать эти навязчивые мысли из своей головы и тела.

— Вообще-то я не пью, но да, мне тоже нужно расслабиться, — кивает Дарина, как-то нервно усмехаясь. Вот и замечательно, займу свою дурную голову ее переживаниями.

***

Наша бутылка уже почти пуста, мы расслаблены и раскрасневшиеся сидим на кровати, едим шоколадку и без умолку болтаем. Как можно дольше задерживаю Дарину. Она моя ширма от Андрея и мыслей о нем. Даже боюсь глубоко копаться в себе, раздвигая злобу и обиду на него. Не хочу знать, что там внутри меня, под этими слоями.

— Ну... — пьяно усмехается Дарина. — Хорошо. С Марком понятно. Вопрос номер два: что у тебя с Андреем?

— Сложный вопрос... — вздыхаю.

Я хочу, чтобы у нас ничего не было.

— Конечно, будет неправдой, если я скажу, что между нами ничего нет. Но то, что есть, не стоит того...

— Все понятно, что ничего не понятно.

— Ну если в двух словах: наше знакомство было отвратительным, жестоким и очень некрасивым... В общем, я не хочу об этом говорить, сама запуталась. И ненавижу его, и... Не знаю что, — мой дурной пьяный язык снова развязывается.

— Ладно, расскажешь, когда будешь готова.

— Теперь моя очередь задавать вопросы, — спешу перевести тему.

— Ооо! Я не готова, — Дарина прикрывает лицо рукой.

— Давай, рассказывай.

— Василиса! — в комнату заглядывает один из охранников. Оборачиваемся.

— Коля, свали отсюда! — хватаю подушку, кидая в охранника. Здесь у меня что – проходной двор? Вторгаются все кому не лень. Парень уворачивается и заносит в комнату корзину.

— Это вам, — ставит ее на кровать. А там бутылка вина, фрукты и бельгийский шоколад.

— Коля, это что за подкаты? Ты женатый мужчина, — смеюсь я.

— Да бог с тобой. Это Андрей просил передать.

— Ах, Андрей! — сначала подскакиваю, начиная снова злиться.