Ясеневый турнир - Игорь Носовский

Мысли бушевали в его голове, будто шторм. Фарух опёрся о стену, вглядываясь в глубь Радужной улицы. Когда перед ним показалась вывеска с надписью Дивный Пивень, в душе барда зародилась надежда. Он трижды постучал в дверь, и она отворилась. В проходе стоял привратник Игнат. Всё такой же сухой и суровый.

– Единый, спаси и сохрани! – буркнул он, оглядывая окровавленного Фаруха с ног головы. Полукровка мог только представлять, какое это было зрелище.

– Помогите, – прохрипел бард, не в силах вымолвить что либо ещё.

– Послушай, Фарух, – выглянув на улицу и осмотревшись, проговорил привратник. – Мне не нужны проблемы. Я слышал, что ты натворил что-то там, на турнирных полях. Мне неважно, правда это или нет, но я не смогу тебе помочь.

– Прошу, помогите, – теряя сознание, молил тот.

– У меня семья, – стоял на своём Игнат, – что с ними будет, когда капитан Адри Аострикс узнает, что я скрываю у себя беглого преступника?

Тут за спиной привратника появилось его спасение. Анли. В легком ситцевом платье, с бусами из камешков и стекляшек и в забавном ободке с ромашками. Девушка едва не потеряла дар речи от увиденного. Она вскрикнула и вышла на порог, поддерживая падающего Фаруха.

– Да что ты стоишь, папа? – выругалась она. – Помоги мне, он не лёгкий.

– Анли, оставь его, – в сомнении проговорил Игнат.

– Ты что, смеешься? – взбеленилась она. – Он же умирает! Я не брошу его!

– Когда за ним придут…

– Я знаю, что делать, когда за ним придут! Помоги мне.

Сильная рука привратника подхватила Фаруха под плечо, и они вместе внесли его под своды трактира. Теряя сознание, бард слышал какие-то обрывки фраз. Отец корил дочь за безрассудство, говорил, что, если полукровка умрёт, это будет на её совести. На всё это она ответила так: «Он не умрёт. Я ему не позволю». Это было последнее, что слышал Фарух.

Глава X

Дядя Турин в последнее время был сам не свой. Он часто отлучался по каким-то неотложным делам, отвечал резко и даже иногда грубо, ходил задумчивый и немногословный. Альвер прекрасно понимал, что виной всему служили те разговоры, которые вели графы Эшторна. Бык не имел среди владетелей земельных наделов особенного авторитета, однако он всячески старался взять на себя роль лидера Тиринбора, и каждый раз говорил от лица Эстора Эмельгема. Альверу это не нравилось, ведь отец никогда не позволил бы себе подобных речей и поведения, но Старый Граф был далеко, а события разворачивались здесь и сейчас.

Маленький виконт, увлечённый турниром, и думать забыл про своих друзей, которые остались в Еловом Бору. Питие Вольт, Антор Элторн, Гиден Тандерби и, конечно же, его брат – Арвин. Бастард и хулиган, но его Альвер любил больше всех. Он уже представлял, как будет рассказывать друзьям о поединках, о выдающихся воинах Эндердаля, о том, как проходило каждое мгновение турнира.

Ещё три дня, и он отправится домой, к отцу и брату. Лишь бы дядя Турин не натворил чего.

Третий день турнира в Ясеневом Городе стал для маленького виконта самым значимым. Первый бой, в котором схлестнулись Филтон Аегилль и Балистан Фогот, младший сына князя Альдерфора, они пропустили. Виной всему были очередные переговоры, на которых решались какие-то переходы и отступления, которые Альвера мало волновали. Говорили, что герцог Аегилль тоже пребывал не в духе. Он довольно жёстко разделался с Балистаном Фоготом, между прочим, высокопоставленным военным Альдерфора. Позже, когда Альвер в компании дяди и его оруженосца попал на трибуны, ему рассказали, что маршал Аегилль был неподражаем. Он упёрто шёл вперёд, без страха и сомнения, не давая Балистану Фоготу шансов на успешный исход поединка. В конце концов, барон не выдержал натиска и сдался. Это была третья победа Филтона Аегилля и весьма весомая заявка на победу в турнире.

Второй бой Альвер застал лишь наполовину. Граф Аллен Бурелом из Глэндэля сражался с герцогом Эрстаном Фоготом, наследником Альдерфора. Граф, на гербе которого виднелся красный щит, был настоящим воином. Прекрасная тактика, сила, сноровка и ум. Все эти качества сочетались в одном человеке, но Эрстан Фогот был лучше. Он был лучше во всём, начиная от экипировки и кончая навыками. Когда Альвер подоспел на трибуну, бой длился уже больше пяти минут. Бойцам хватило ещё в два раза больше времени, чтобы решить, кто из них пройдёт в полуфинал, а кому предстоит довольствоваться двумя выигранными боями. Граф Аллен Бурелом сдавал позиции и явно проигрывал, однако сдаваться он не собирался. Об упорстве владетеля графства Дольшир ходили разные слухи. В конечном итоге Эрстан Фогот отправил противника в небытие отменным ударом меча в голову. «Таких, как Бурелом, может остановить только смерть», – донеслось с какой-то трибуны. Смертью, конечно, там и не пахло, но вот сознания граф лишился, и распорядитель признал победу за герцогом. Позже, когда оклемавшегося Аллена Бурелома уводили в подтрибунное помещение, он признался, что на войне ему сражаться куда как приятнее, чем на ристалище.

Оставалось ещё две пары, победители которых наравне с герцогом Филтоном Аегиллем и герцогом Эрстаном Фоготом должны выйти в полуфинал. На ристалище был вызван граф Торр Бертиран. Лидер ополчения, прекрасный воин и полководец. В руках его виднелся тяжёлый молот, а на доспехах сиял герб владетелей Рэйнэбора. Крепкий и могучий, он напоминал скалу и внушал Альверу чувство уважения и гордости лишь за то, что он лично знал этого человека и довольно часто беседовал с ним.

– Князь Аюдвин Амильтон! – проголосил распорядитель, и толпа ахнула. Вместе с ней ахнул и Альвер.

Он, как и все присутствующие, вовсе не знал, чего можно было ожидать от этого человека. Аюдвин Амильтон выходил на битву без доспехов, с одной только шпагой. В первом бою он поразил графа Флобба, разделавшись с ним без особых трудностей. Второй свой бой он провёл с бароном Хью Вандертуном, вассалом Эстора Эмельгема. Князю удалось усмирить пыл владетеля Соколиного удела за считанные мгновения. Он обезоружил барона, заставив его сдаться и признать поражение.

Теперь князь Амильтон выходил на бой против Торра Бертирана. И снова на нём не было доспехов, лишь лёгкая кожаная туника, высокие по колено сапоги, бриджи да шпага. Владетель Дорхема лёгкой походкой вышел на арену и встал напротив Торра Бертирана. Это были две абсолютные противоположности. Мятежный граф Торр Бертиран – с молотом в руках, в тяжёлых доспехах, с грузным и сосредоточенным взглядом с одной стороны. И не подпадающий ни под какие правила, непредсказуемый Аюдвин Амильтон, на лице которого застыла ехидная ухмылка. Настоящий авантюрист, искатель приключений. Казалось, что его собственная жизнь вовсе не дорога ему. Этот мир для него – лишь ширма, часть какой-то большой игры, от которой он уже порядком устал.

– К бою! – проговорил Эккс, и противники сошлись. Могучий Торр Бертиран отменно владел своим молотом, нанося прицельные и мощные удары. Ни один из этих ударов всё же не достигал цели, ибо маневренности Аюдвина Амильтона мог позавидовать и мангуст, и дрозд. Прыгая, будто кузнечик, вокруг своего противника, князь Дорхема как будто играл с ним. Он улыбался, легко дышал и лишь изредка покалывал Торр Бертирана своей шпагой.

– Этой зубочисткой он не навредит ему, – проговорил дядя Турин, поглаживая усы. – Нужно лишь дождаться, когда боевой молот достигнет цели.

Но молот Торра Бертирана промахивался, а Людвин Амильтон всё продолжал свою игру. Кто из них выдохнется первым? Князь Дорхема старше своего противника, но на нём нет столь тяжёлых лат, да и силы он расходует грамотно. Граф Рэйнэбора же был вынослив, как мул, и силён что твой плуговой конь, однако последовательность действий ему вряд ли можно было вменять. Оставалось уповать на ошибку. И вскоре один из бойцов её допустил.

В один прекрасный момент Торр Бертиран подсел на одно колено, получив удар шпагой в стык под колено, где соединялись доспехи.

– Вот и слабое место нашлось, – монотонно проговорил какой-то виконт.

Конец шпаги Аюдвина Амильтона окрасился в красный цвет. Торр Бертиран теперь прихрамывал, однако сдаваться пока не спешил. Движения его стали медленными и неуклюжими, но боевой молот по-прежнему был нацелен на молниеносную победу. Победа одного удара. Так должны назвать её певцы.

– Сдавайтесь, граф, – прыгая вокруг, предложил Людвин Амильтон, – не заставляйте меня наносить вам увечья.

Ответом на предложение служили выпады и удары, пускай и бесполезные. Второй укол пришёлся в шею. Граф Бертиран ойкнул и схватился одной рукой за накладной ворот, едва не выронив молот. Аюдвин Амильтон и там нашёл стык, точно попав в него шпагой. Бой теперь протекал вяло и скучно. Торр Бертиран едва поспевал за князем, пытаясь все еще загнать его в угол. Лицо владетеля Рэйнэбора побелело, как у мертвеца, губы осветились. Силы стремительно его покидали.