Наследство - Татьяна Луганцева

— Да я-то, конечно, поработаю… временно, только хочу видеть вокруг знакомые лица.

— А я пока никуда и не уеду, — успокоила ее Яна. — И захотела бы — не смогла… Надо бы еще Илюшина в больнице навестить.

— Если он оттуда не сбежит, — усмехнулась Люся.

Кстати, труп Галины был действительно найден среди подарков спонсоров в одном из домов инвалидов. Леденящие душу подробности родственникам сообщать не стали. Все успокоились тем, что вообще нашли тело. А подавать в суд на Люсю за незаконную деятельность никто не стал. Яна рвалась с ними поговорить, но ей не давали.

— У нас будет работать гример, которого обвиняют в похищении тела из морга и подозревают в убийстве! — прокомментировал сложившуюся ситуацию новоиспеченный режиссер Борис Всеволодович на сборе труппы.

Яна чувствовала свою вину в этом некрасивом эпизоде и считала несправедливым, если за все будет отвечать только Люся.

— Это еще не доказано! — со знанием дела отрезала Цветкова, заступаясь за Люсю.

Тогда в поле ее зрения снова попала молоденькая девушка, которую она видела лишь однажды — когда работники театра встречали Яну в квартире матери.

— Кто это? Я ее не знаю, — спросила Цветкова у Люси.

— Это Викуся, наша молоденькая актриса. Ты ее и не можешь знать. Вика у нас только два года работает. Главных ролей ей не доверяют, вводят в спектакли в массовке…

— А чего не доверяют-то? У вас, извините, пень на пне сидят. А тут хоть молодежь подтянулась, радоваться надо! — удивилась Яна.

— Так не все так просто… Девочка поступила в Москве в театральный — вроде и сама, вроде и без протекции, а вот учиться не смогла. Что-то там пошло не так. Со второго курса ее и отчислили. Вика вернулась домой. Но душа ее все равно тянулась к театру, вот она и пришла к нам, согласная быть и уборщицей, и дворником, кем угодно, лишь бы при театре. Наш главный не знал, что с ней делать, вроде на актрису все же училась. Зачислили в штат разнорабочей, но в итоге она играет в массовке и всем помогает, кому надо. Вот и сейчас счастливая бегает — ее в массовке снимать будут.

— Понятно, — протянула Яна и внимательно посмотрела на актрису. — А она очень симпатичная.

— Вика и человек хороший, — сказала Люся, — присмотрись…

— Зачем? — не поняла Яна.

— Да сгниет она в нашем болоте, в нашем ТЮЗе… Может, пристроишь ее в Москве? Там у девчонки будущее появится.

— У меня особо и знакомых в этой сфере нет. Ее же опять в театр потянет? — задумалась Цветкова.

— Поспрашивай, — не сдавалась Люся и вдруг осеклась, глядя куда-то в сторону.

Яна проследила за ее взглядом и тоже обмерла. Мало того что из зрительного зала вынесли все стулья и за одну ночь возвели какие-то гигантские декорации, так сейчас туда вносили огромную хрустальную конструкцию, которая напоминала гроб.

— Так и есть, хрустальный гроб! — ахнула Яна, озвучивая мысли.

— Похоже, они снимают попурри на тему сказок, — кивнула Люся, — и мне сейчас туда укладывать «мертвую царевну». Вот что ни говори, не люблю я работать с чужими людьми! Привыкла уже к своим лицам — каждую горбинку и каждую родинку знаю! А тут чужое лицо, да еще противная такая эта актриса… Жуть! Высокомерная и явно злая!

— Ты про Элизабет? Других претенденток на главную роль не осталось…

— Ты бы лучше была, — вздохнула Люся.

— Не говори ерунды! Актриса из меня никакая! Да еще такой серьезный проект.

— Все равно очень хорошо, что ты приехала. Несешь позитив в массы! И энергетика от тебя хорошая идет.

Яна с удивлением взглянула на гримершу:

— Светлый ты человек, Люся! Никто никогда так обо мне не говорил… Все, наоборот, думают, что от меня одни неприятности.

— Они дураки и ничего не понимают! — отмахнулась Люся.

— Ну и где эта гримерша? — раздался довольно-таки неприятный визгливый голос.

Посреди зала, подбоченившись, стояла Элизабет и гневно смотрела по сторонам.

— Вот ведьма! — вздохнула Люся и закричала в ответ: — Иду я, иду!

— Где вы ходите? Я что, буду каждый раз ждать, пока вы наговоритесь со всякими там… — И актриса смерила Яну уничижительным взглядом.

Цветкова аж вспыхнула до корней волос.

— Ты кого это назвала «всякими там»? — громко произнесла она.

— А кто ты есть? Что ты вообще делаешь на съемочной площадке? Бездарность и неудачница! Ты сюда приехала за главной ролью, а роль моя! Так что ты продолжаешь мозолить глаза? Подстилка Петра! Даже его протекция не помогла!

Яна на мгновение выпала из времени и пространства, изображение поплыло перед глазами, а в голову ударила то ли кровь, то ли что-то другое, но она отключилась и дальше себя не помнила. Видимо, наступило то самое, пресловутое состояние аффекта… В голове крутилась только одна мысль: как какая-то стерва смеет так с ней разговаривать, да еще оскорблять ее?

В мгновение ока Яна оказалась рядом актрисой и вцепилась ей в лицо и волосы. Та ответила тем же, истошно крича:

— Уберите от меня эту сумасшедшую! Помогите! Спасите! Она меня убьет!

— Еще как убью! — подтвердила Яна с остервенением.

А вокруг уже суетились люди, причем странно выглядевшие, — херувимы, райские птицы и царевич, который интенсивнее всех пытался разнять женщин, за это и схлопотал. Яна заехала ему локтем в глаз, активно сопротивляясь. Царевич грязно выругался. Остановил дерущихся лишь чей-то истошный вопль: «Главного героя убили!» Победителем из драки с явным преимуществом вышла Цветкова. Не хватало только музыки и пояса победителя. Элизабет рыдала, собирая остатки волос у себя на голове и проверяя свое лицо.

Петр держался за глаз, из которого лились слезы, но молчал.

— А тебе идет костюмчик! — отметила Яна, только сейчас заметив, что Петр и есть принц.

— Спасибо, — ответил он.

— Ненормальная русская баба, — сказала Элизабет.

— Заткнись, а то еще добавлю! — огрызнулась Яна, нисколько не чувствуя стыда за свой срыв.

Подошла Люся и осмотрела «главных героев»:

— Ого! Да вам не гримерка теперь нужна, а медпункт! Срочно идемте ко мне, я приложу к травмам специальные средства, чтобы синяки были поскромнее! — И Люся, подхватив Петра и Элизабет, потащила их за собой.

— А я? — обиделась Яна. — Я тоже пострадавшая.

— Полиция по тебе плачет, пострадавшая, — прошипела Элизабет.

— Чтобы эта кобра захлебнулась своим же ядом! — ответила Цветкова.

— Яна, ты же не главное лицо этого фильма, — ответила ей Люся, — иди, умойся холодной водой! Да к тому же на первый взгляд ты не сильно пострадала!

— Ну спасибо, тетя Люся! — нахмурилась Яна и с гордо поднятой головой зашагала в туалетную комнату.

Яна обратила внимание, что народ перед ней расступается, и это придало ей уверенности в своей победе над какой-то там актрисулькой.

Умывшись холодной водой, Яна внимательно посмотрела на себя в зеркало.

— До чего я докатилась?! Дерусь, как пьяный мужик в метро! Совсем у меня нервы ни к черту стали! Надо что-то попить успокаивающее! Ага, идет от меня свет и добро! Боюсь, Люся пересмотрит свое мнение. Добавила я ей проблем.

Цветкова решила больше не испытывать судьбу и уехала со съемочной площадки. А поздно вечером к ней приехал Петр. Под его глазом красовался яркий и большой фингал.

— Добрый вечер, — поздоровался Петр.

— Добрый… Смотрю, не помогло чудодейственное средство Люси? Просто фингал-фингалище!

— Да, приложила ты меня знатно!

— Не стой под стрелой! — ответила Яна. — И как же играть принца с таким фингалом? Внесли изменение в сценарий? На него напали бандиты и избили?

— Нет, меня снимали в основном вполоборота. Сейчас я грим смыл, а при гриме он так не выделялся, — засмеялся Петр. — Люся на самом деле большой профессионал. Она, конечно, не сколько странная, но дело свое знает. И оператор остался доволен ее работой. На лице у Элизабет ссадины тоже загримировали…

— Как ты с ней можешь целоваться, с этой стервой? — спросила Яна.

— Работа у меня такая тяжелая, — продолжал улыбаться Петр. — Мы так и будем стоять в дверях? Разреши пройти. Тяжелый съемочный день… Завтра с утра опять.

— По-моему, я уже говорила, что я не собираюсь и не готова, — отвела глаза Яна.

— Я не посягаю на твою честь. Я попить чайку да пообщаться…

— Заходи, — отступила внутрь квартиры Цветкова.

Глава 13

— Вот они, голубки! — умиленно сложил руки на груди Артем Александрович, рассматривая Яну и Петра, сидящих на кухне друг против друга и попивающих ароматный кофе.

За плечом следователя маячило невыспавшееся лицо Люси. Час был ранний.

— А в чем дело? — не поняла Яна.

— Между нами ничего не было, я спал на матрасе, на полу, — зачем-то сказал Петр.

— А чего ты оправдываешься? — удивилась Цветкова. — За нами что, установлена слежка? Это наша личная жизнь!