История Масуда. 1030-1041 - Абу-л-Фазл Бейхаки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они на этом порешили, то на следующий день позвали хажима Мутауви'и, изъявили покорность, оказали честь и сказали: “Положение таково, как его видит великий ходжа. Теперь надобно явить великодушие, удостоить нас поддержки и походатайствовать [за нас], дабы из сердца великого султана исчезла обида, и он пожаловал бы нам какую-нибудь область, пустыню и пастбище, дабы мы там поселились, пребывали под державой сего государя и служили бы ему, а жители Хорасана не терпели ущерба от грабежей и набегов”. Они назначили с хакимом Мутауви'и своих доверенных людей и [поручили] мне передать пространное устное сообщение в таком же смысле, прилично воздали должное Мутауви'и и отправили его обратно вместе со своим посланцем. Когда они прибыли в войсковой стан, хаким явился заранее, был принят великим ходжой и обстоятельно и полностью доложил, как обстоят дела, сказав [при этом]: “Хотя это племя и передало такого рода устное сообщение и ищет благосклонности, однако прямодушия от них ни в коем случае не увидишь, и царское высокомерие, кое засело у них в голове, не скоро выскочит, тем не менее положение смягчится, но из-за них [люди] спокойны не будут. То, что стало известно, слуга [твой] доложил на усмотрение великого ходжи, Лабы он поступил, как рассудит за благо”.
Ознакомившись с положением, везир велел позвать посланца новоявленников. Его привели. [Везир] одобрил [его приезд], посланец, как требовалось, отвесил поклон, изъявил рабскую покорность и передал словесное поручение. Его отвели обратно, поставили в помещении для послов и поднесли обильное угощение. Везир отправился к султану. Созвали тайное совещание, [на котором] присутствовал ходжа Бу Наср. Все, что везир слышал о положении вещей от Мутауви'и, я также устное сообщение, /585/ кое доставил посланец, он снова повторил и все истолковал для высочайшего разумения. [Государь] соблаговолил сказать: “Хотя это дело доказывает [наше] бессилие, но раз великий ходжа признает его за благо и своевременным, то пусть его завершает, как требуется”. Везир удалился.
На другой день он позвал посланца — ходжа Бу Наср Мишкан сидел у везира — и все, что нужно было сказать и совершить, сказали и совершили в том смысле, как говорил везир, что я-де насчет вас походатайствовал и склонил государя к тому, чтобы вы оставались в той области, где находитесь, мы, дескать, отойдем и направимся в Герат[1373]. Нису, Баверд и Фераву — эти пустыни и края он соблаговолил отдать вам с условием, что вы не будете нападать на мусульман, трогать пожитки раиятов и производить поборы и сборы по соглашению[1374], удалитесь из сих трех мест, какие есть, и отправитесь в те области, кои вам назначены, дабы нам отойти в Герат, а вам туда. Пришлите раза два посланцев и выполните условия служения, чтобы нам приступить к составлению договора и какого-нибудь решения, от которого не было бы отступления, так чтобы раияты и владения успокоились, и вы бы избавились от бегства и нападения, битв, распри и возмущения. В таком смысле везир поручил сделать устное сообщение. Посланцу новоявленников воздали должное по части почестей и достойного вознаграждения, и он довольный уехал. По этому важному делу назначили опять-таки хакима Мутауви'и и он отбыл вместе с посланцем. Он приехал к новоявленникам, и их посланец много благодарил и желал добра. Хакима Мутауви'и приняли негласно и он тоже передал словесное сообщение везира. Они поклонились и высказали о нем много любезного. Положение смягчилось, хотя они никак не успокаивались, потому что в голове у них засело высокомерие падишахов, [желание] развязывать и связывать, приказывать и запрещать и захватывать владения. Наружно они соблюдали дружественные отношения, угождали хакиму Мутауви'и, безмерно извинялись и говорили: “Мы покоряемся приказу везира, однако с нами надобно поступать честно и ни с какой стороны вероломства и коварства не чинить, дабы мы были спокойны, и открытая вражда не возникла бы неизбежно. Пусть не отступают от того, что сказали и пожаловали, а придерживаются его, чтобы раияты и войска обеих сторон вздохнули свободно, и не лилась невинная кровь”[1375].
Согласно сему решению они снялись с места и отправились в те области, кои им были названы. Когда они снялись с места и ушли, хаким Мутауви'и поехал обратно и прибыл /586/ в богохранимый войсковой стан. Он негласно побывал у везира, рассказал, что видел и слышал о положении новоявленников, об их поступках и глумливых речах, кои они вели, и добавил: “Им отнюдь нельзя доверять. Устроение наших дел и уничтожение их или изгнание из [наших] владений надобно почитать наиважнейшей задачей. Полагаться на их льстивые и тщеславные слова нельзя, ибо они никогда не пойдут по праведному пути. Желание властвовать и издавать обязательные для исполнения приказы не уйдет у них из головы иначе, как с помощью острого меча. Сейчас они заключили это подобие мира и ушли, потому что потерпели сильный разгром от одного того удара, который им нанес государь своей особой. Однако все, что им будет удаваться: обман, измена, переманивание гулямов, захват областей, увеличение войска, призывание людей из Мавераннахра к себе в товарищи, чтобы стать многочисленней — [все это] они не оставят и никогда прямодушия блюсти не будут. Друг с другом они ведут крайне вольные речи.
Мне стало известно, что они уверены, будто сей государь бессилен и [говорят], что его везир-де по способности своей нас примирил и смуту потушил настолько, чтобы их войска [могли] отдохнуть и приготовиться; они, мол, нас будут преследовать и не успокоятся, покуда не отбросят нас или не изгонят из сих областей. По этой причине они установили мир и внешне дружественные отношения; а мы тоже согласились немного отдохнуть от набегов и уладить свои дела. Мы соберем войско, снарядимся, не допустим беззаботности, приготовимся и приспособим себя к войне и открытой вражде, дабы, когда на нас внезапно нападут, выйти им навстречу, ответить и драться за жизнь свою. Или мы
