Под защитой камня - Джин Ауэл

Она не осознавала, что может так обрадоваться его отказу. Она слышала, насколько соблазнительными считает большинство мужчин молодых девушек, и подумала, уж не ревнует ли она.

Не хотелось бы, тем более что ей запомнились слова Зеландони о ревности на собрании невест, и она не стала бы возражать, если бы он принял это предложение, но была счастлива, что он отказался. Лицо Эйлы озарилось широкой сияющей улыбкой, подобной лучезарному закатному сиянию, согревшей сердце Джондалара.

Все брачующиеся пары собрались в Доме Жрецов на следующий день после ритуала Первой Радости. Больше всего было молодых, но среди них встречались и люди более зрелого возраста, а некоторым уже давно перевалило за пятьдесят. Невзирая на возраст, все они волновались и с нетерпением ждали предстоящего события, большинство пребывали в дружелюбном настроении, и зачастую общий Брачный ритуал порождал особые связи между людьми. Здесь многие становились добрыми друзьями на всю жизнь.

Эйла поручила Волка заботам Мартоны, которая сказала, что с удовольствием побудет с ним, хотя Эйле пришлось временно привязать его, чтобы он не последовал за ней. Перед уходом она заметила, что Мартона действительно оказывает на Волка успокаивающее воздействие.

Когда они пришли к Дому Жрецов, Эйла увидела Левелу с незнакомым мужчиной. Левела призывно помахала им, а потом познакомила с Жондекамом, рыжебородым мужчиной среднего роста, приятной улыбкой и озорными глазами.

— Значит, ты из Пещеры Старшего очага, — сказал Джондалар. — Мы с Кимераном старые друзья. Нам вместе вручили пояса зрелости. Я виделся с ним во время охоты на бизонов. Тогда я еще не знал, что он стал вождем Второй Пещеры.

— Он мой дядя, младший брат моей матери, — сказал Жондекам.

— Дядя? А вы с ним кажетесь скорее ровесниками, — сказала Эйла.

— Он всего лишь на несколько лет старше меня и скорее похож на моего старшего брата. Когда он родился, моя мать уже почти достигла девичества, — пояснил Жондекам. — И с тех пор она была ему как вторая мать. Когда его мать, наша бабушка, умерла, то моя мать позаботилась о нем. Она очень рано обзавелась семьей, но ее муж вскоре умер. Я был ее первенцем, а потом у нее родилась еще и девочка, моя сестра, но я почти не помню мужчину моего очага. Мать стала Зеландони и больше уже не искала связи с мужчинами.

Я помню, попал тогда в неловкое положение… Я отпустил несколько шуточек по поводу молодой привлекательной женщины, стоявшей вместе с матерями, поинтересовавшись, какого же ребенка она провожает на обряд инициации, — с усмешкой сказал он. — Можно представить себе, что я испытал, когда Кимеран сказал мне, что она пришла туда с ним. Мы с ним были одного роста! Потом он объяснил мне, что на самом деле она приходится ему сестрой.

Когда Зеландони уже собирались начать собрание, появилась наконец самая юная пара, Жанида и Перидал. Молодые люди остановились у входа, беспокойно и слегка испуганно поглядывая на всех, и на мгновение показалось, что они готовы сбежать. Вдруг Левела, оставив свою компанию, быстро пошла им навстречу.

— Привет, я Левела из Западного владения Двадцать Девятой Пещеры. А вас зовут Жанида и Перидал, не так ли? По-моему, мы встречались с тобой, Жанида, в Летнем Лагере во время сбора сосновых орехов пару лет назад. Я разговаривала сейчас с Эйлой и Джондаларом. Она умеет общаться с животными, а он брат мужа моей сестры. Пойдемте, я познакомлю вас с ними, — Сказала она, приглашая их следовать за собой. Они, похоже, потеряли дар речи.

— По-моему, она ведь сестра Пролевы? — тихо спросила Джоплая.

— Верно, и, видимо, ей свойственна такая же доброжелательность, как Пролеве, — заметила Эйла.

— Познакомьтесь также с Джоплаей и Экозаром, они члены Пещеры Ланзадонии, но также будут участвовать в нашем празднике, — говорила Левела, приближаясь к ним. — А вот мой жених. Жондекам, из Второй Пещеры Зеландонии. Познакомься с Жанидой и Перидалом из Южного владения Двадцать Девятой Пещеры. — Она взглянула на молодую пару. — Я ведь не ошиблась, да?

— Да, — сказала Жанида, на лице которой одновременно отразились и робкая радость, и озабоченность.

Жондекам и Перидал обменялись рукопожатиями.

— Привет, — сказал Жондекам с широкой улыбкой.

— Привет. — Перидал ответил на его приветствие, хотя его рукопожатие было довольно вялым и он явно не знал, что еще сказать.

— Привет, Перидал, — сказал, в свою очередь, Джондалар, протягивая ему руки. — По-моему, мы виделись на последней охоте?

— Да, я участвовал в ней, — сказал молодой парень. — Я видел тебя… на лошади.

— И Эйлу тоже, как я догадываюсь.

От смущения Перидал растерял все слова.

— Тебе повезло? — спросил Жондекам.

— Да, — сказал Перидал.

— Он убил двух самок, — сказала за него Жанида, — а одну с детенышем внутри.

— А ты знаешь, что из кожи такого детеныша получается прекрасная детская одежка? — спросила Левела. — Она очень нежная и мягкая.

— Да, моя мать тоже так сказала, — ответила Жанида.

— Мы еще не познакомились, — сказала Эйла, протягивая руки робкой невесте. — Я Эйла, прежде жившая в Львином стойбище Мамутои, но сейчас ставшая членом Девятой Пещеры Зеландонии. Именем Великой Земной Матери, Мут, также известной как Дони, я приветствую тебя…

Жанида слегка опешила. Ей еще не приходилось слышать такого странного выговора. Возникла неловкая пауза. Потом, словно вспомнив о хороших манерах, она сказала:

— Я Жанида из Южного владения Двадцать Девятой Пещеры Зеландонии. Именем Дони я приветствую тебя, Эйла из Девятой Пещеры Зеландонии.

Джоплая выступила вперед и тоже протянула руки навстречу юной женщине.

— Я, Джоплая из Первой Пещеры Ланзадонии, дочь очага Даланара, основателя и вождя племени Ланзадонии. Именем Великой Матери я приветствую тебя, Жанида. Это мой жених, Экозар из Первой Пещеры Ланзадонии.

Жанида смотрела на эту пару, буквально разинув рот и вытаращив глаза. Многие выглядели удивленными при встрече с ними, но она явно не умела владеть собой. Затем, словно вдруг осознав, что она делает, она закрыла рот и густо покраснела.

— Я… простите меня. Моя мать очень рассердится, если узнает, что я проявила такую невоспитанность, но я не могла справиться сама с собой. Вы оба такие особенные, но ты красива, а он… нет, — сказала она и вновь покраснела. — Ой, простите. Я хотела… я не хотела, сказать… я просто…

— Ты просто подумала, что она настолько же красива, насколько он уродлив, — сказал Жондекам, озорно блеснув глазами. Он посмотрел на них обоих и усмехнулся. — И это правда, разве нет?