Дело всей жизни - Александр Василевский

Коммунистическая партия заботливо направляла усилия наших военачальников на то, чтобы они овладели искусством активной обороны. Уже Смоленское сражение показало возросший уровень руководства войсками. Наши войска стали ожесточеннее бороться за стратегическую инициативу, стремились сбить наступательный пыл врага, заставить самого его обороняться. Постепенно улучшилась и подготовка оборонительных позиций, занимаемых нашими частями и соединениями. Стали более умело проводить и инженерное оборудование, организацию противотанковой и противовоздушной обороны, эффективнее использовать танки и артиллерию для контратак.

По плечу командующим фронтами и армиями оказалось проведение высшей формы активной обороны — контрударов. В первый период войны их было организовано свыше тридцати. В ходе контрударов противник нес существенные потери, утрачивал ритм в наступательных действиях. Контрудары, осуществленные 1-й ударной и 20-й армиями севернее Москвы, а также действия усиленного кавалерийского корпуса в районе Каширы позволили советским войскам перейти в контрнаступление под Москвой. В активной обороне ярко проявилось полководческое дарование Г. К. Жукова. Успешно руководил войсками командующий Калининским фронтом И. С. Конев. С самой лучшей стороны проявили себя многие командующие армиями.

Сталинградская битва, закончившаяся нашей блистательной победой, продемонстрировала зрелость и силу оперативно-стратегического руководства советскими войсками. Стратегической инициативе противника был нанесен смертельный удар. Настало долгожданное время наступления советских войск. Командующие фронтами и армиями взялись за овладение искусством наступательных операций. Пришлось перестраиваться как в образе мышления, так и в стиле руководства войсками. Нужно было научиться работать более оперативно, привыкнуть к подвижному характеру боевых действий, улучшить работу штабов, служб и особенно тыла. Не всем это удавалось. Помню, как трудно осваивал наступательные действия командующий Северо-Кавказским фронтом И. Е. Петров. Он умело руководил оборонительными действиями Приморской армии под Севастополем, показал знание оперативного искусства и личное мужество. Но, встав во главе наступающего фронта, он подрастерялся, и мы почувствовали перебои в действиях войск, и кое-кто уже внес предложение об его освобождении. Но Верховный Главнокомандующий ответил:

— Петрова нужно не освобождать от работы, а научить вести наступление. Учтите, что он ни разу в жизни не наступал.

Прошло какое-то время, и И. Е. Петров стал неплохо проводить наступательные операции.

Готовить и проводить наступательные операции было отрадно. У командующих фронтами и армиями появилось больше смекалки, инициативы. Каждая из проведенных ими операций отличалась не только оригинальностью замысла, но и методом ее осуществления. Наши командующие умели определить направление главного удара, могли хорошо осуществлять массирование сил и средств на решающих направлениях, организовывать взаимодействие войск, проводить скрытно, в тайне от противника, подготовку операций. Они научились мастерски ставить задачи войскам и проводить необходимое оперативное их построение.

Советские войска хорошо освоили и самую решительную форму наступления — окружение с целью уничтожения крупных группировок противника. Такие операции, как Сталинградская, Курская, Белорусская, Корсунь-Шевченковская, Ясско-Кишиневская, Будапештская, Берлинская, Пражская и другие, вошли золотой страницей в летопись советского военного искусства.

Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне показала, что военная организация социалистического государства, как и весь социалистический строй, оказалась совершеннее, могущественнее военной организации фашистского государства. Победа над гитлеровской армией знаменовала собой превосходство советской науки, военного искусства над буржуазной военной наукой и военным искусством. Советская стратегия была реалистической, основывалась на глубоком и правильном понимании политической обстановки и общих условий ведения вооруженной борьбы.

Характерна в этом отношении оценка советского военного руководства, которую дал Франц Гальдер, бывший с сентября 1938 по сентябрь 1942 года начальником генерального штаба германских сухопутных войск и считавшийся одним из крупнейших немецких специалистов: «Исторически небезынтересно исследовать, как русское военное руководство, потерпевшее крушение со своим принципом жесткой обороны в 1941 году, развивалось до гибкого оперативного руководства и провело под командованием своих маршалов ряд операций, которые по немецким масштабам заслуживают высокой оценки, в то время как немецкое командование под влиянием полководца Гитлера отказалось от оперативного искусства и закончило его бедной по идее жесткой обороной, в конечном итоге приведшей к полному поражению. Это постепенное изменение немецкой стратегии, в ходе которого отдельные способные военачальники в 1943 году и далее в 1944 году успешно провели ряд частных наступательных операций, не может быть рассмотрено детально. Над этим периодом в качестве приговора стоит слово, высказанное русской стороной в процессе резкой критики действий немецкого командования: порочная стратегия. Это нельзя опровергнуть».

Опыт оперативно-стратегического руководства войсками в годы войны во многом стал достоянием истории. Вооруженные Силы сейчас развиваются в условиях мощного научно-технического прогресса. Но это, полагаю, все же не должно служить поводом для принижения роли полководцев в руководстве военными действиями, в подготовке и проведении операций, о чем иногда прямо или косвенно приходится слышать. Научно-техническая революция внесла много нового в военное дело, в формы и методы руководства войсками. Но говорить, что полководца на поле сражений вытеснил инженер с вычислительной машиной, на мой взгляд, неправомерно. Понятие «полководец» является не просто красивым званием для военачальника или данью прошлому. Оно отражает специфику ведения вооруженной борьбы, показывает, что в ее ходе и исходе играют большую роль одаренные и волевые военачальники.

Значение электронной техники и в военном деле огромно. Сейчас военачальник как никогда подготовлен в научном отношении и умеет пользоваться ею в своей работе. Но вряд ли можно ставить вопрос о полном моделировании боевых действий. Вооруженная борьба — это такая форма отношений, где участвуют две враждебные стороны и где характер усилий противника может быть постоянно меняющейся величиной со многими неизвестными. При этом что ни военачальник — особые данные знаний, опыта, характера. И в ходе военных действий они могут также изменяться. Этим, конечно, я не отрицаю ни возможности вычислительной техники, ни ее роли в вооруженной борьбе.