Рассказы из всех провинций - Ихара Сайкаку

Что поделаешь с нежданно нагрянувшей бедой! Едва дождавшись рассвета, пострадавшие тотчас же подали жалобу правителю.

— Странно, что ничего у вас не похищено, — изволил сказать правитель, — однако, поскольку никого из этих людей вы не можете опознать, значит, нет и улик, чтобы расследовать это дело.

Тогда женщина сказала:

— Я знаю, как отыскать злодеев. Прикажите собрать сюда всех мужчин, проживающих на этой станции.

Повелели явиться всем до единого.

Женщина вышла вперед и сказала:

— У нескольких человек на спине должен быть след ладони, оставленный копотью от кастрюли.

Раздели мужчин до пояса, осмотрели — и в самом деле, у троих или четверых обнаружились те следы. И тогда всю шайку из восемнадцати человек приговорили к смертной казни. А люди хвалили женщину за находчивость:

— Молодец, в такую минуту не растерялась!

Супруги же, решив, что такова уж их злая карма и беда сия ниспослана в наказание за убийство, совершенное Унэмэ, покончили с жизнью, пронзив друг друга кинжалами.

Дыхание гнева

Не только родной сын лелеет материнскую старость; пасынок тоже, войдя в лета, печется о мачехе. Однако так уж повелось в нашем мире, что неродных детей ненавидят. Так было в древности, так оно и осталось вплоть до нынешнего времени.

В Мориока, в городе Намбу, жил купец по имени Сэндая Уэмон, торговавший скобяными изделиями. Во всем ему сопутствовала удача, ни в чем не терпел он недостатка, и с детьми ему повезло — все трое были у него сыновья. Но не зря говорится, что нет ничего постоянного на этой земле — смерть разлучила его с женой, с коей в согласии и мире он прожил долгие годы. Опостылел Уэмону весь белый свет, хотел было он забросить все мирские дела и постричься в монахи, однако родные не допустили этого и чуть ли не силой заставили его вновь жениться. Новая супруга всем казалась ему неугодна, но купец терпеливо сносил семейные неурядицы. Так незаметно миновало пять лет.

Тут привязалась к Уэмону долгая хворь; почувствовав приближение кончины, призвал он вторую жену к изголовью и сказал:

— Ежели ты имеешь намерение после моей смерти вторично выйти замуж, то сейчас, пока я еще дышу, возьми все, что душе угодно, и ступай прочь из этого дома!

Жена, омочив рукав слезами, ответила:

— Что вы! Никогда в жизни! — И, отрезав свои черные волосы, показала тем самым, что впредь решила до самой смерти оставаться вдовой.

— Сие мне отрадно! — молвил Уэмон и, поручив жене троих своих сыновей, передал ей все состояние и со спокойной душой покинул сей мир навеки.

Не успел еще окончиться тридцатипятидневный траур, как двое младших сыновей внезапно скончались, чему немало дивились люди. Со старшим же, которому уже исполнилось девятнадцать, мачеха обращалась все более жестоко. Вскоре он заболел каким-то непонятным недугом, и его отправили подальше от дома, поселив в наемном жилище, якобы для поправления здоровья. Однако мачеха была крайне скупа и денег ему давала так мало, что он едва сводил концы с концами.

Однажды пришел он к мачехе пожаловаться на горькую долю, она же, не дав ему ни полушки (а деньги между тем в доме были), сказала:

— Год приближается к концу, скоро мне начнут отдавать долги, вот тогда и получишь…

«Я не знаю, как мне прожить сегодняшний день! Как же безжалостно она со мной поступает!» — подумал сын и ответил:

— Послушайте, о чем я хочу поведать вам на прощание. По дороге сюда мне встретился человек, с ног до головы засыпанный снегом. Обратившись ко мне, он взмолился: «Укройте меня под вашим зонтиком, прошу вас!» Я же ответил: «Отсюда до моего дома около одного ри. Вот сперва доберусь до дома, а уж тогда и отдам вам зонтик!» — И, промолвив это, сын тут же скончался.

«Наконец-то все имущество принадлежит мне одной!» — возрадовалась мачеха. Она вновь отрастила некогда отрезанные черные волосы и предалась разгулу, веселью и развлечениям. Но в это самое время появились призраки пасынков и стали дуть на нее с карниза крыши. От их дыхания голову мачехи охватило пламя, и как ни старалась она потушить огонь, это ей не удалось. И она сгорела дотла, так что даже горсточки праха от нее не осталось.

Ковшик с маслом, стоивший жизни

Нет ничего прискорбнее, чем прожить весь век в одиночестве.

В краю Кавати, в деревне Хираока, жила женщина, родом из семьи, некогда знатной, лицом и фигурой превосходившая многих, так что о ней даже песню сложили, в которой называли горным цветочком. Неизвестно, по какой такой горестной карме случилось, что она одиннадцать раз выходила замуж, но всякий раз мужья ее умирали, исчезая, как талый снег по весне. Оттого-то местные жители, поначалу страстно о ней вздыхавшие, со временем стали ее бояться, так что никто и заговорить-то с ней не решался. Восемнадцати лет она овдовела, и так, во вдовстве, дожила до восьмидесяти восьми лет.

Горькая это доля — слишком долго зажиться на свете! От былой красоты ее и следа не осталось, волосы поседели, и стала она таким страшилищем, что боязно и взглянуть. Но так уж устроена жизнь человеческая, что и хотел бы смерти, да ведь сам собой никак не умрешь; вот она и добывала себе пропитание тем, что пряла хлопчатую пряжу. Дрова, горевшие в очаге, в ночное время заменяли ей светильник, и хоть света этого не хватало, денег на покупку масла у нее не было. А посему она воровала в глухую ночную пору масло из светильника в храме местного божества и, зажигая его, пряла свою пряжу.

Как-то раз собрались прихожане.

— Очень странно, что ночь за ночью перед изваянием бога гаснет светильник! Иссякает масло — какая тварь, какой пес тому причиной? Хотя мы и слова-то эти вымолвить недостойны, но сияние сего светильника озаряет весь край Кавати, и если он гаснет, значит, сторожа в храме не усердны. Нынешней же ночью во что бы то ни стало выведаем, в чем тут дело! — Так они тайно между собой договорились, вооружились копьями и луками, оделись как надобно, незаметно пробрались во внутреннее помещение храма и стали ждать, что будет дальше.

И вот, когда все миряне уснули и пробил колокол, возвещающий полночь, пред алтарем появилась ведьма, такая страшная, что от страха все лишились сознания. Случился тут среди них человек, особенно искусный в стрельбе из лука. Вложил он в свой лук раздвоенную в хвосте стрелу, прицелился поточнее, спустил тетиву, и стрела, угодив точно в цель, насквозь пронзила худую шею старухи, так что голова отскочила. И вдруг голова эта стала изрыгать пламя и взмыла к небу. Когда рассвело и труп как следует рассмотрели, оказалось, что это та самая известная всей деревне старуха. И не нашлось тут ни единого человека, кто бы ее пожалел.

С тех пор голова старухи появлялась каждую ночь, пугая путников на дорогах, так что они от страха лишались чувств. А из тех, кого настигал огонь, извергаемый этой головой, никто не прожил более трех лет. Огонь сей и ныне часто появляется в поле, одним скачком перелетая три, а то и целых пять ри. И мчится он при этом с такой скоростью, что и глазом моргнуть не успеешь. Любопытно только, что, когда огонь уже совсем близко, стоит лишь промолвить слова «Ковшик с маслом!», как он сразу же гаснет.

Деньги, что валяются на земле

Кто честен во всем, того Небо своей милостью не оставит…

Некий человек, уроженец города Осака, долгое время жил и торговал в Эдо. Сколотив богатство, коего хватило бы ему до конца дней, он снова вернулся в Осака и проводил время в досуге и праздности. 

Однажды, когда он любовался искусно составленным букетом из осенних цветов и трав, из селения, что на Востоке, прислали ему красивые грибы с алыми шляпками. В это самое время зашел к нему сосед и спросил:

— Что это за растение?

Хозяин ответил:

— Оно зовется «душа-корень» и растет в Стране святых мудрецов.

И сосед, поверив этим словам, лишь взирал на грибы с благоговением, не решаясь даже коснуться их, — настолько простодушен и честен был это человек.

— Я пришел к вам сегодня потому, — сказал он, — что у меня здесь, в Осака, дело не спорится так, как надо. Вот и надумал я тоже съездить хоть раз в город Эдо, чтобы хорошенько там заработать. Вы жили в том городе много лет и хорошо знаете тамошние обычаи и порядки. Посоветуйте, каким делом выгоднее всего заняться.

Хозяин ответил:

— Сейчас самое верное дело в Эдо — подбирать денежки, что валяются на дороге!

Гость принял эти слова за чистую правду.

— Вот занятие, до которого еще никто не додумался, — сказал он, — непременно последую вашему совету, стану подбирать деньги и благодаря вам вернусь домой разбогатев.

Такая доверчивость показалась хозяину чрезвычайно забавной; он дал этому человеку немного денег на дорожные расходы и написал рекомендательное письмо одному доброму знакомому: «Податель сего направляется на заработки в Ваши края. Всецело поручаю его Вашим заботам». Письмо он отдал тому соседу. Вскоре сосед прибыл в Эдо, поселился при конторе по найму слуг, куда его рекомендовали, и на следующий день, надев куртку, вышел из дома; возвратился он уже после захода солнца, и так продолжалось десять дней кряду.