Одинокая смерть - Чарлз Тодд

Встревоженный Ратлидж постучал — громко, кулаком. Никакого ответа.

Где Уокер? Дома? На месте очередного убийства? Улица словно вымерла. Никого вокруг.

И вдруг он вспомнил о миссис Сандерс, которая видела ночью водителя грузовика. Страдая бессонницей, она заметила, как тот ехал в направлении Гастингса и потом обратно после того, как нашел на дороге тело. Ратлидж читал это в показаниях. Где она живет?

Он оглянулся и увидел длинный узкий дом, втиснутый между аптекой и дамским шляпным магазином. На вид он был одним из самых старых в Истфилде, кирпич и дерево, верхний этаж немного покосился, фундамент осел, когда рядом строили новую аптеку.

Он пересек улицу, подошел к дому и взглянул на окна второго этажа.

Одно окно было приоткрыто, впуская прохладный утренний ветерок, кружевная занавеска была немного откинута.

Хэмиш вдруг сказал: «Берегись!»

Ратлидж вгляделся внимательнее и заметил за стеклом бледное крошечное лицо, такое же старое, как сам дом.

Он сказал не очень громко, так чтобы женщина услышала, но не встревожились соседи:

— Я ищу констебля Уокера.

— Входите, — немного подумав, сказала женщина, — я никогда не запираю дверь.

Он поднял щеколду, и дверь легко распахнулась. Он ступил в узкое темное помещение прихожей. С одной стороны — лестница на второй этаж. С другой — дверь, за ней две комнаты, и еще одна — через коридор напротив.

Он поднялся на второй этаж, перешагивая сразу через две ступеньки, и вошел в открытую дверь комнаты, окна которой выходили на улицу.

Около окна стояло кресло, в нем сидела женщина, она уютно устроилась, обложенная подушками и укрытая пледом.

Женщина повернулась навстречу инспектору, от улыбки сеть морщинок на ее и без того высохшем личике еще больше сгустилась.

Но глаза на этом старом лице не были ни мутными, ни равнодушными. Они были цвета анютиных глазок — яркие, темно-голубые. Красиво уложенные седые волосы, собранные сзади в аккуратную косу, перекинутую через плечо, создавали иллюзию нимба на фоне занавески.

— Входите же, молодой человек. Вы, кажется, тот полицейский из Лондона. Я видела, как вы входили в участок с констеблем Уокером.

— Да, я инспектор Ратлидж. А вы миссис Сандерс?

— Разумеется, это я. Кресло позади вас. Садитесь.

Он сел.

— Пытаюсь разыскать констебля. Странно, но участок заперт.

— Так и есть. Он вышел оттуда незадолго до полуночи. Думаю, что запер дверь из предосторожности.

— Предосторожности?

— Потому что боялся, что те, кто находится внутри, попытаются сбежать.

Ратлиджа накрыла волна облегчения.

— Он все еще держит там тех шестерых?

— Да. Но это была нелегкая задача. Я слышала оттуда крики поздним вечером. Мне кажется, поэтому констебль Уокер и ушел. У меня до сих пор прекрасный слух, вот только ноги подводят.

— Вы сидите у окна каждую ночь?

— Не только ночь, но и день с перерывом на обед и ужин. В окно я могу видеть мир. Иногда вздремну, если захочется, а в остальное время сижу и наблюдаю. Это бывает иногда занятно. Жизнь всего города проходит перед моими окнами.

— Вы дали показания констеблю Уокеру, что видели водителя фургона в ту ночь, когда он… — Ратлидж хотел сказать про тело, но не решился.

— Не конфузьтесь, молодой человек. Здесь произошло четыре убийства, если сосчитать беднягу Тео Хартла. Ко мне приходит убирать дом женщина, а другая приносит вечером ужин. Мы сплетничаем.

В этом Ратлидж не сомневался.

— Что-нибудь еще заметили из вашего окна? Незнакомых людей, которые ходят по Истфилду ночью, но которых не видно днем?

— Был один человек еще до того, как произошли убийства, — примерно за неделю до этого. Было темно, когда он появился, шел по дороге в Гастингс. Я не могла разглядеть его как следует. Он шел не спеша, как будто осматривая город. Мне показалось это странным, но тогда я решила, что он пришел искать работу и не знает, где лучше попытаться — здесь или в Гастингсе. Думаю, он выбрал Гастингс, потому что больше я его ни разу не видела.

Ратлидж спросил наудачу:

— Вы достаточно хорошо знаете Дэниела Пирса, чтобы сказать, что это был не он?

Миссис Сандерс подняла брови.

— Дэнни Пирс? Вы думаете, он пришел домой? Или вы…

— Не знаю. Вы мне скажите.

Она немного подумала.

— Я не видела, Дэниел это или нет, но не могу представить его пробирающимся в темноте в Истфилде. Он бы шел решительно и открыто. Здесь нашлось бы много таких, кто был бы счастлив снова его увидеть.

— Тогда кто это мог быть?

— Если вспомню, скажу, пообещала миссис Сандерс, — а пока… Вон стоит констебль Уокер, около вашего автомобиля, удивляется, куда вы пропали.

Ратлидж посмотрел в окно. Там действительно стоял констебль, в оконной раме миссис Сандерс он был похож на старинную фотографию.

Ратлидж поблагодарил хозяйку и ушел, закрыв за собой дверь.

Увидев, как он пересекает улицу, констебль сказал ворчливо:

— Не мог понять, куда вы пошли. Хотел уже идти в гостиницу. — Он подождал, пока Ратлидж подойдет. — Что-нибудь узнали о медальонах? Надеюсь, все это было не зря. Я выслушал тут немало брани в свой адрес.

— У капрала в Йоркшире вообще не было медальонов, — ответил Ратлидж. — Сапер из Уэльса достал их из чемодана при мне.

— Вы хотите сказать, никакой связи с ними?

— Двое из тех, с кем я встречался, никогда не слышали о наших жертвах. Только сапер знает о Дэниеле Пирсе, хотя с ним самим не встречался. Тот был весьма заметной фигурой в армии.

Уокер нахмурился:

— Боюсь, мистеру Пирсу не понравится такая новость.

— Ему не надо об этом говорить. Сейчас дело ведет Ярд. Мистера Пирса мы исключим до тех пор, пока не понадобится снова задать ему вопросы. Знаете, я так рад, что вы продержали этих людей под замком до моего возвращения.

— Вообще-то одного я отпустил этой ночью. Его жена рожала, были трудности, и доктор Гудинг послал за ним, просил, чтобы я отпустил его домой. Все обошлось, мать и ребенок живы и здоровы. Был риск, что они потеряют ребенка.

— Хорошо. Посмотрим на остальных.

Уокер отпер дверь. Прошел в дежурную комнату, где взял фонарь. Они направились к камере в подвале, куда посадили шестерых мужчин. Когда Уокер открыл дверь и глаза привыкли к темноте, Ратлидж сразу их увидел. Они стояли прижавшись спиной к стене, их лица были белыми в луче фонаря, они испуганно таращились, ослепленные светом, пытаясь разглядеть, кто вошел. Потом узнали своего тюремщика, за которым маячила высокая фигура инспектора.

Раздался взрыв возмущения, все кричали разом. Ратлидж, ожидавший такой реакции, терпеливо ждал, полагая, что возмущение направлено именно на него, ведь они были здесь по его приказу. Но когда стал разбирать слова, которые узники, перебивая друг друга, выкрикивали, понял, что они сердились на Уокера, который оставил их одних среди ночи. Стало ясно, что они осознали в конце концов опасность, которая им грозила, и боялись за свою жизнь.

Вспомнив, как не раз делал это в разгар боя, Ратлидж заорал во все горло:

— Молчать!

Наступила тишина.

Он повернулся к племяннику Уокера:

— Теперь говорите. Не все разу. Так что случилось?

— Кто-то подходил сюда. Пятнадцать минут спустя после того, как мой дядя ушел. А мы здесь были заперты, беспомощные, как рыба в сети, — сказал Таттл.

— Что вы имеете в виду? Куда подходил? К уличной двери?

— Нет, сюда. — Таттл указал на вторую дверь в подвале.

Уокер объяснил Ратлиджу:

— Она выходит в глухой переулок, он раньше вел к конюшням. Они были снесены в начале века, и на том месте построен магазин фирмы «Стулья Кентон». Его фасад глядит на улицу. — Он подошел к двери и потрогал засов, который был на месте.

— Сначала казалось, он хочет сломать замок, — сказал другой мужчина. — Потом настала тишина. Мы молчали и слушали. Было такое впечатление, как будто он что-то пытался просунуть под дверь. Маршалл думал, он ее блокирует, потом послышался запах гари, коридор наполнился дымом. И сейчас еще пахнет.

Уокер принюхался.

— А вы что-нибудь чувствуете? — обратился он к Ратлиджу.

Ратлидж кивнул. Действительно, запах присутствовал.

Уокер снова подошел к задней двери и на этот раз отпер ее.

— Взгляните, сэр, — позвал он.

Ратлидж подошел и увидел обугленную кучу тряпок, вплотную придвинутую к двери. Ратлидж наклонился, тряпье было еще влажным, как будто кто-то сначала его поджег, а потом залил, чтобы было как можно больше дыма. С этого места окна миссис Сандерс не были видны. И она не могла заметить того, кто здесь орудовал.

— Он мог поджечь участок. — Уокер пнул ногой остатки мусора, потом присел разглядеть — куча рваных тряпок, обрывки одежды — все это можно найти в любом мусорном баке.