Луковое горе - Дмитрий Анатольевич Кадочников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Будучи матёрым коммерсантом, возглавляя когда-то коммерческий отдел фирмы, так оригинально Алексей переговоры не вёл. Он всегда степенно общался с сотрудниками, составлял планы, графики, отмечал их выполнение, действовал строго согласно западным нормам и правилам ведения бизнеса. Много читал книг по бизнес-процессам, постоянно посещал модные тренинги бизнес-гуру из столицы, но такого эмоционального ведения переговоров с рисованием схем ботинком на свежем снегу, с постепенным переходом всех участников спора в положение «на кортах», и продолжением рисования схем уже руками он не видел. Рисовали схемы все участники брифинга, тут же кто-нибудь из сидящих вскакивал, нервно начиная бегать вокруг остальных и скидывать эмоции…
Минут через двадцать Онур достал целлофановый пакет, набитый деньгами, отдал в руки главному – судя по гонору и росту – водителю. Водители что-то ещё кричали вдогон отходящему турку, он кричал им в ответ, не поворачивая головы.
Вскоре, выплюнув чёрно-сизый дым, КамАЗы развернулись, поехав на юг в сторону границы с Казахстаном. В память о встрече на снегу остались чёрные следы выхлопа и протектора шин, которые быстро закрыло усилившимся снегопадом. Онур плюхнулся в машину и произнёс:
– Э, брат, слушай, а за пятихатку новыми поехали назад в город?
– Поехали, конечно! – Алексей обрадовался, что за один рейс неплохо смог срубить деньжат с одного клиента.
Обратный путь прошёл в разговорах да расчётах прибыли, которую получат компаньоны с первой партии лука, после начался расчёт прибыли за год, потом за два. Алексей прямо чувствовал, как на глазах растёт прибыль. Онур прервал пустые расчёты и важно произнёс:
– Смотри, мы там лук-млюк возим, картошку-мартошку, а денег сколько у тебя скопится. Куда их? Надо бизнес-мизнес больше делать, в Тюмень и Воркуту ездить, а видишь, водилы, – турок защёлкал языком, как глухарь на токовище, – сок из меня пьют. Э… жрут меня живьём, кровососы! Прибыли этим водилам-чудилам уходит пятьдесят процентов… э-э-э…ц-ц!
– И какой выход, железкой, что ль, возить? – сумел с трудом вклиниться в монолог Алексей.
Онур метнул на партнёра жёсткий взгляд, жадно закурив, продолжил:
–-Нам копить на свои пять камазиков нужно и на следующий год всяко их купить.
– Где их ставить, кто водилы будут? Нужен бизнес-план, фирму открыть и прочие, – Алексей начал умничать.
– Какой план-млан? У меня свой дом, стоянка-маянка. Узбеки за копейки поедут, это казахи жадные, блин. Машины мы пополам на тебя и меня оформим. У нас вёе в Казахстане можно, главное, дешевле. Эй мамой клянусь, без обмана, я не крыса, я же мусульманин.
После турок, покачиваясь на ухабах, поведал о своей кристальной честности и горьком опыте работы с российским партнёром. Работал он честно с местным парнем лет пять, всё было хорошо, деньги шли, впереди рисовались радужные перспективы. Однажды летом колонна машин, как всегда, шла через степь, минуя весовой контроль и посты гайцов, везли сладкий перец. Жара за сорок, колёса, не выдержав перегруз, лопнули, как мыльные пузыри, итог оказался печальным – привезли раскисший товар.
– Я-то, что, я на закупке сижу в Узбекистане, –закуривая, мрачно продолжил турок, – а он на сбыте. Как увидел убытки, забрал, крыса, себе наши два КамАЗа. Я потом год рассчитывался с водителями.
– Что нашёл его потом? Разобрался? – спросил Алексей, предвкушая длинный эмоциональный рассказ о мести. Перед его взором предстала сцена зарытого по шею парня, умирающего от жажды в пустыне Кара-Кум, а рядом ансамбль «Ялла» заунывно и устало тянул свою песню «Учкудук». Солнце медленно опускалось за бархан, устав впустую нагревать песок, вот подул горячий ветер, начав лениво перебирать четки-песчинки, состоящие из бесконечных зёрен окружающего всё вокруг песка.
– Да нет! Он, крыса, ушёл, продал всё! А мы же с ним как водилы сами вначале ездили, сами и продавали. Эх, деньги-меньги рекой шли, – мечтательно закачав головой и чмокая губами, проговорил Онур. – Зная, где крыса живёт, приехал! Давай по-честному! Мы же братья! – внезапно очнувшись от своих мыслей, внезапно продолжил турок. – Да я тоже тратил, дом строил, но всё делил ровно! – Онур от волнения обжёг сигаретой пальцы, бросил её под ноги, выругался на своём.
– И что!? Чем всё кончилось? – не мог угомониться Лёха, предвкушая разборку в стиле Тарантино.
– Он вышел. «Э, брат, – говорит, – я ничего не имел против тебя. Проходи, всё решим, шашлык-машлык кушать будем, деньги тебе давать буду, баловать тебя буду! Опять замуты делать будем!» После этой фразы турок помрачнел и замолчал.
Алексей с трудом выяснил, что, напоив Онура, партнёр сдал его в милицию, как неизвестного, проникшего в его дом. Турок без денег, паспорта при себе нет. Начались допросы, как попал, цели проникновения в Россию и прочее. Итог – позорная отправка на родину в Джамбул. Миграционная служба признала его нелегалом, хорошо, что въезд в Россию не запретили.
Ухабы сменили рытвины, заехали на территорию рынка. Турок, тяжело вздохнув, сжав плечо таксиста, вкрадчиво произнёс, глядя ему в глаза:
– Смотри, я тут при рынке гостиница живу, надумаешь бизнес мутить-крутить – приезжай, я после семи вечера на месте, тридцать два номер.
Алексей один никак не мог решиться ввязаться в такую интересную и загадочную операцию по перевозке лука. Решив тянуть кота за хвост, каждый день ровно к семи часам он подъезжал к рынку, минут сорок болтал с Онуром о перевозках, турецком языке, истории религий, ловко обходя острые вопросы, нарушавшие идиллию философских бесед.
Вопросов было множество: какова сумма вложения в бизнес Онура, сроки поездки, как везти, на чём, как делить обязанности – да и много ещё чего, но всё это откладывалось в долгий ящик. Неясных, узких моментов становилось всё больше, компаньона не было, отчаяние овладевало Алексеем. Онур ловко психологически подавлял, легко подчиняя своей воле незадачливого коммерсанта. Алексей чувствовал свою беззащитность. Турок был не прост, чувствуя нерешительность Лёхи, он чётко знал, наживку заглотнули и скоро найдутся деньги на поездку, нужно только выждать. Отдав на реализацию часть товара, Онур ежедневно собирал остатки денег с продавцов и, как притаившийся хищник, хладнокровно ждал Лёхиного решения, спешить было некуда. Турок интуитивно решил не форсировать события и ждать, а интуиция ещё никогда не подводила Онура в скользких денежных вопросах.
Расписывая с каждым днём краше и краше великолепие южного Казахстана, хлебосольность тамошнего населения, турок не забывал рассказывать и о больших барышах, празднике, который устроят в Джамбуле гостям из России. К концу недели выходило, что русских там любят, как своих близких, при приезде их будут водить каждый день в разные дома, кормить и поить. Алексей с другом будут лишь наслаждаться жизнью и ждать, когда сын Онура загрузит шаланды луком, а они, как в давние
