Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек - Линн Эндрюс

– У меня семеро детей – четыре дочери и три сына. Неплохое число, правда? У всех них уже свои семьи, и они вполне счастливы.

Потом мы пололи сорняки в саду. У Сойлы был талант к садоводству; она окружала заботой каждое из своих растений, среди которых было много лекарственных трав. Она срезала несколько полых трубчатых стеблей, напоминавших эфедру, завела меня в дом и показала, как их нужно связывать и подвешивать для сушки.

– Эту траву сушат только один день, – сказала она. – А потом мы ее используем.

Мы подмели земляные полы и протерли обеденный стол и стулья. Я наколола немного дров; поленья раскалывались плохо. Затем я принесла несколько ведер воды из ручья. Сойла велела мне немного поспать, пока она начистит к обеду перца-чили. Пока я спала, прошел дождь, и воздух посвежел. Мне снился водоворот; я наблюдала за ним, пока он мощно не затянул меня и я не проснулась. Сойлы в ее гамаке не было, так что я поднялась и осмотрелась. На фоне заходящего солнца я увидела силуэты двух человек, обнимавшихся в дверном проеме. Это была Сойла и какой-то мужчина. Их движения были исполнены величайшей нежности и теплоты. Мне захотелось спрятаться, мои щеки залились краской. В смущении я проскользнула в дом, как вдруг Сойла окликнула меня.

– Линн, я хочу тебя кое с кем познакомить. Обойдя гамак, я прошла через крыльцо во дворик.

– Это Хосе, мой муж. Но… я думала… Сама не знаю, что я думала. Мне, наверное, показалось.

– Buenas tardes,* – сказал Хосе. Мы обменялись рукопожатием; он держал мою руку очень бережно. Ладони и пальцы Хосе были загрубевшими от работы. Он был одет в свободные белые брюки и рубашку и обут в простые кожаные сандалии. Его общество было мне приятно. Я всмотрелась в его лицо. Его черные с проседью волосы были аккуратно причесаны и красиво контрастировали со смуглой кожей.

– Ваш муж настоящий красавец, – сказала я. Сойла, смеясь, толкнула меня локтем.

– Что с тобой, Линн? Ты выглядишь такой перепуганной. Ты не знала, что у меня есть муж?

– Пожалуй, нет – промямлила я. – Простите. Я очень рада видеть вас, Хосе.

Мы вошли в дом. Хосе выложил на кухонный стол несколько свертков из газетной бумаги, а затем протянул маленький сверток мне.

Я удивилась:

– Это мне? Хосе кивнул.

Сойла и Хосе стали внимательно наблюдать, как я развязываю белую веревочку и разматываю газету. Внутри оказался маленький глиняный колибри с распростертыми крыльями.

– Какая замечательная фигурка! А как раскрашена! – воскликнула я. У статуэтки оказалась дырочка в заостренном клюве и еще одна в хвосте.

Хосе показал на глиняные хвостовые перья и сложил губы трубочкой.

– Подуй туда, – сказал он.

Я поднесла фигурку ко рту и дунула. Раздался мелодичный звук, заставивший меня вздрогнуть от неожиданности. Я передала фигурку Сойле, предложив попробовать ей. Сойла прижала ее к губам, проиграла несколько последовательных нот и вернула мне.

– Колибри, похоже, так к тебе и слетаются, – сказала она.

– Колибри – младший брат Линн, – сказал Хосе. – Твой брат, Линн, – великий воин. Он может помочь тебе найти пищу, необходимую для жизни. Наблюдай за ним и его путями. – Хосе говорил запинаясь и с акцентом, но я легко понимала его. Спокойный, но сильный его голос все время держал меня в напряжении. Моя голова сама собой дернулась вверх, и я изучающе всмотрелась в его глаза. По моему телу прошла дрожь, как будто я впервые увиделаокеан. Глаза Хосе светились огромной силой и необузданностью пантеры. Я почувствовала, что между нами возникла некая связь, такая связь, которой нипочем рамки гражданства, крови, семьи – сродство магов одной породы.

– Милости просим в нашу семью, – просто сказал он. Звездная глубина его глаз сменилась мягким мерцанием.

Хосе взъерошил мне волосы на макушке, как будто я была ребенком, и повернулся к Сойле, чтобы помочь ей разобраться с принесенными свертками. Он ласково шлепнул ее по ягодицам и подмигнул мне. На его лице сверкала широкая улыбка. Мы засмеялись и стали помогать Сойле готовить фаршированные перцы.

После ужина мы пили крепкий кофе, и я стала замечать, что Хосе и Сойла похожи на молодых влюбленных. Вместе с тем, они проявляли друг к другу то уважение, которое вырабатывается лишь по прошествии долгих лет совместной жизни. Хосе выглядел моложе Сойлы, но был предупредителен и заботлив. Его трогательное внимание к жене выделяло его среди большинства встречавшихся мне испанских и индейских мужчин. Оба они восхитили меня и как личности, и как пара, я почитала за честь находиться в их обществе. Должно быть, эти мысли отразились на моем лице, потому что Сойла как-то необычно на меня посмотрела и сказала:

– Когда мы сорок лет назад встретились с Хосе, ему казалось, что он хочет быть автомехаником. Я тогда уже была curandera,* потому что моя бабка была лучшей и наиболее искусной curandera в Сололе – это в Гватемале. Она воспитала меня и научила всему, что знала о горных духах и растениях. Ей были ведомы скрытые связи в природе и вечный огонь, присущий всякой вещи. Бабушка знала много и помогла мне приблизиться к полноте. Она поделилась со мной своей красотой и спокойствием.

Мы с Хосе полюбили друг друга в день праздника святого Иеронима, но его семья побаивалась меня. Хосе был на десять лет младше, а я была ведуньей. Мать Хосе была серьезной и сильной женщиной и подняла жуткий скандал. Не захотев обижать ее, Хосе оставил меня и уехал в Мерилу, где устроился водителем грузовика. Это сильно ранило меня, и я вышла замуж за другого. Этот человек был пьяницей, плохо со мной обращался, так что я сбежала отнего сразу жепослерождения нашего первенца. Я была в состоянии позаботиться о себе сама. Вскоре я услышала, что Хосе серьезно болен желтухой и лихорадкой и находится при смерти. Он утратил волю к жизни.

– Что же было дальше? – спросила я.

– Его родители привезли его ко мне для лечения. Мать поинтересовалась, сколько это будет стоить. Я тогда, приготовив лекарства и травы для Хосе, долго с ней говорила. Я убедила ее в том, что, заботясь о собственном престиже, она погубила своего сына. Ее алчносгь и эгоизм заслонили от нее стремление ее сына к счасгью. Я объяснила ей, что именно по этой причине он не может больше жить. Она разозлилась, не хотела мне верить, но затем сказала удивительную вещь. По ее словам, она бы предпочла, чтобы ее сын умер, тому, чтобы его похитила другая женщина. Эти слова так шокировали ее саму, что она заплакала. Я успокоила ее. Она дала согласие на наш брак, и мы с Хосе поженились. Через какое-то время мы подружились и с ней.

Я встряхнула головой и принялась было комментировать рассказ Сойлы, но Хосе поднял руку и сказал:

– О, это было только начало. Я был в коме и чуть не умер. Я сегодня жив только благодаря удивительным талан там Сойлы. У меня было много непонятных видений, и она своими травами помогла мне совершить переход в таинство. Я знаю теперь, что это была шаманская болезнь, и Сойла вылечила меня. Она научила меня многому.

– Чему же она вас научила? Хосе улыбнулся.

– Она научила меня, как быть живым.

– Во время вашей болезни? Но ведь вы едва не умерли!

– Именно. И гораздо большим числом способов, чем вы можете себе представить. Я полюбил Сойлу с той самой минуты, как увидел, но моя семья – ревностные католики, и я боялся их осуждения. Мне пришлось оказаться на пороге смерти, чтобы найти путь для возвращения к Сойле и к своему истинному «Я». Я всегда мог заглянуть в человека и увидеть, что его волнует. Я хотел быть curandero, но моя семья считала, что это недостойное занятие, отмеченное печатью дьявола. А рядом не было никого, кто наставил бы меня.

Хосе улыбнулся Сойле.

Сойла разлила кофе по нашим чашкам из бутылочной тыквы и сказала:

– Моя бабка всегда говорила, что для женщины лучше выходить замуж за мужчину младше себя, потому что мужчины обычно умирают на двенадцать-шестнадцать лет раньше женщин. Конечно, мексиканки часто выходят замуж совсем подростками, и это сильно усложняет им жизнь. Иногда нужно менять народные обычаи. У меня много подруг, которые провели последние годы жизни, не имея мужа, который мог бы скрасить их старость. Это настоящая трагедия. Именно в эти годы женщина как никогда понимает, что значит иметь мужа.

– Мне повезло, что я встретил Сойлу, – сказал Хосе. Он внимательно следил за беседой, откинувшись на стуле. – Я много поездил за последние три года. Во мне нуждались люди из самых отдаленных мест, – пояснил он.

– Вы скучали без него, Сойла?

– Без него? Да я не могла дождаться, пока он упакует свой чемодан! – она взглянула на Хосеи улыбнулась. Их глаза на миг встретились, и я ощутила, что между ними возникло полное понимание и единство. Сойла повернулась ко мне и продолжала. – Когда люди женятся, они обычно начинают жить жизнью друг друга. И в этот момент цель жизни оказывается похороненной навсегда.