Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟠Детская литература » Детская проза » Осень будет - Денис Белохвостов

Осень будет - Денис Белохвостов

Читать онлайн Осень будет - Денис Белохвостов
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 29
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

Жареная рыба получилась отменно, золотистая ароматная корочка, а под ней белое мясо, вот только костей было многовато, но Генка все равно радовался: «Ведь рыба выловленная тобой всегда намного вкуснее той, что куплена в магазине», — размышлял он, уплетая вслед за первой рыбиной следующую.

Наевшись и сказав бабушке «Спасибо», причем не буднично-равнодушно, а с теплотой в голосе, Генка поднялся к себе в комнату. Он достал пневматическую винтовку, осмотрел, и затем вытащив из-под шкафа инструменты начал разбирать ее и чистить. Особо этого делать не требовалось, винтовка и так была в порядке. Но Генке хотелось, о ком-то заботиться, хотя бы о винтовке.

Протирая темную металлическую поверхность и капая масло в нехитрый поршневой механизм Генка представлял, что винтовка — живое существо и она наверно скоро станет его вещью, а еще он размышлял, что если она живая как и другие вещи, то о чем она думает, и ощущает ли пустоту или просто равнодушно наблюдает за всем происходящем вокруг. Генка все же не чувствовал винтовку до конца своей вещью, такой, как объяснил ему Пашка, в ней не ощущалось той теплоты и удобства, которое почувствовал Генка, взяв в руки Пашкин перочинный ножик. «Ничего, — сказал про себя Генка обращаясь к черному холодному стволу, и в душе улыбнувшись, — скоро это появиться и в тебе». Он понимал, что не сможет ходить в городе со своей «пневматичкой», как он ее называл. «Но разве это так важно? Главное чувствовать вещи». О вещах людей Генка тоже знал достаточно, но как-то не успел рассказать об этом Пашке.

Еще давно, в деревне Генка пару раз забирался на бабушкин чердак и разбирал, рассматривая старые вещи. Они были очень разные. Сонные, и как будто просившие не нарушать их покой, говорившие: «Мы отслужили свой век, и хотим только покоя и спокойствия, до того часа пока нас не выбросят совсем или мы не развалимся сами». Или наоборот, те которые хотелось еще использовать, которые говорили: «Возьми меня, я еще могу пригодиться и послужить, а то здесь среди чердачной пыли такая скука»; были и обиженные вещи, которые воспринимали ссылку на чердак не как отдых, а как незаслуженное наказание. Они уже не хотели служить людям, эти говорили: «Мы могли бы еще поработать, но люди забросили нас сюда и забыли, а когда-то мы их выручали и они нас любили». Заснувшие вещи Генка не трогал, считая, что их право на покой он не может нарушать. Генка взял только серп и старую керосиновую лампу. Серп выглядел совсем новым, но видимо не нашел применения в хозяйстве и был заброшен на чердак, а ему хотелось работать, жать колосья, чувствовать руки крестьян, которых он никогда не знал. Генка оттер его от ржавчины, успевшей появиться местами на лезвии, смазал растительным маслом, первым которое подвернулось под руку и вышел в огород рубить лопухи. Он представлял себя не жнецом, а лихим кавалеристом, рубившим врагов направо и налево. Серп не знал этого, но Генка тогда чувствовал, что и он рад, что есть работа и можно срубить этот ненужный сорняк. Покончив с лопухами и наигравшись Генка отнес серп назад на чердак. Тот нисколько не обиделся, а был очень даже благодарен Генке, и словно просил не забывать его и как-нибудь еще пойти повоевать с лопухами или с другой высокой травой.

Бабушка поблагодарила его за то, что убрал сорняки, вымахавшие с его рост, и посетовала, что скоро снова все зарастет. «Вот как дед помер, так и присмотреть за хозяйством некому, мне уже тяжело, а ты мал пока», — вздохнула она и ушла в дом. А с керосиновой лампой пришлось повозиться. Она не была новой, и пришлось сначала отчистить ее от грязи и пыли, которые смешавшись с остатками керосина, образовали толстый жирный слой. Но в тоже время такая масляная грязь не дала ржавчине, этой вечной спутнице металла, проесть тонкий жестяной корпус. Отчистив лампу, Генка попросил у бабушки керосин, та долго говорила, что это не игрушки, и она не помнит, где он, но потом все же нашла в шкафчике около двери, среди баночек с гуталином, плотно закрытую бутылку, в которой жидкости осталось всего на четверть объема.

Генка с трудом вытащил пробку, и тут же в нос ударил резкий запах. Неприятным Генке он не показался, но после заправки лампы руки пришлось мыть три раза.

Генка представлял себя Алладином, а лампу обязательно волшебной, впрочем ему было и просто интересно зажечь ее, ведь до этого он видел такие только в фильмах. Но лампа упорно сопротивлялась его попыткам ее зажечь. Она обиделась на людей и теперь не желала давать свет. Сначала, то и дело проваливался внутрь фитиль, потом чудом уцелевшее и нигде не отколотое за многие годы существования стекло, пыталось выскользнуть у него из рук. Но Генка не отступал, он снова почистил и перебрал керосинку. И вот наконец лампа зажглась. Видимо, под Генкиными заботливыми руками ее обида прошла, и лампа вновь решила вернуться из забытья и забвения. Она, конечно, не давала много света, как лампочка, но ее свет был каким-то живым. Генка, несмотря на протесты бабушки, решил оставить ее в доме, а не убирать на чердак. И лампа пригодилась, когда вечером отключили электричество, а время ложиться спать еще не наступило, Генка вместе с бабушкой сидел при свете старой керосиновой лампы. Бабушка вязала, постоянно поправляя очки, а Генка читал книжку про трех мушкетеров.

Было уютно и тепло. Но закончилось лето, а с ним и каникулы, за Генкой приехали родители, и несмотря на его просьбы взять лампу в голод, они отказались сделать это, сказав, чтобы он поставил ее туда откуда взял. Отец специально привез бабушке электрический фонарик с аккумулятором, и теперь необходимость в керосиновой лампе отпала. Генка стер навернувшиеся на глаза слезы, взял как показалось ему погрустневшую и предчувствующую недоброе лампу и залез на чердак. Там он аккуратно поставил ее на полку. Чувствуя за собой непонятную вину, он ласково погладил бок ламы, и та перестала обижаться. Она как бы попрощалась с ним, засыпая перед дорогой в никуда. А Генка еще прикоснулся к ручке серпа, тоже прощаясь. «До следующего лета», — оптимистично ответил серп. Или это придумал сам Генка, потому что ему так хотелось. Но следующего лета не наступило, он не поехал в деревню, а провел его в санатории с родителями. А приехав в город он быстро забыл о вещах, с которыми играл у бабушки.

«Блин! Ну надо же, — подумал Генка, и даже помотал головой, стряхивая воспоминания, — вроде недавно было, всего три-четыре года назад, и казалось все забыл. И тут на тебе — вплоть до мелочей вспомнил. Странная это штука память, то хочешь вспомнить что было пару недель назад и не получается, а то вдруг словно назад в детство вернулся. Помнишь все как будто вчера случилось. Но вроде как-то и не верится, что это все происходило на самом деле». Генка собрал вычищенную винтовку и заботливо убрал ее в чехол. «Завтра по банкам с Пашкой постреляем», — с радостью подумал он.

Время до вечера пролетело на удивление незаметно и быстро. Генка посмотрел по телеку английскую мелодраму, он их не особенно любил, но из фильмов по другой программе шел только китайский боевик, с тупым сюжетом, вернее его отсутствием, и бесконечными драками и стрельбой, такие фильмы он терпеть не мог. Потом, переключая каналы, остановился на японском мультике «Кенди», и хотя такие сериалы он тоже не жаловал, все же досмотрел его до конца. Спустившись вниз и поужинав Генка поболтал немного с бабушкой, стараясь рассказать ей как он чувствовал вещи в деревни, но разговора не получилось. Бабушка как всегда перебила его и начала ругать сегодняшнюю действительность, потом вспоминать, как прежде ей хорошо и в то же время тяжело жилось. Генке это надоело и он, оборвав ее монолог, пошел к себе наверх. Телевизор смотреть не хотелось, как раз наступило время прайм-тайма и по всем каналам крутилась навязчивая реклама тампаксов, сникерсов и прочих товаров. Генку от этой навязчивости и крикливости рекламы тошнило. Он прекрасно знал, что реклама лучшее оружие пустоты. Это как красивая большая коробка, перевязанная разноцветной лентой, ты открываешь ее, надеясь увидеть что-то прекрасное, но там снова коробка, поменьше, но тоже яркая и привлекательная, в ней еще одна, и так далее, пока открыв совсем маленькую коробочку не обнаружишь что она пустая, а под ногами валяется груда нарядной и бесполезной мишуры. Как-то один из парней в Генкином классе оборонил в разговоре интересную фразу: «Реклама это сказка, сказка это ложь, значит, реклама это ложь». Одноклассник сказал это просто так, вроде как очередной прикол, но Генке эта фраза запомнилась. Он еще прибавил к этому замечанию.

«Ложь это пустота, а значит и реклама — пустота». Действительно, ведь если ты вычистишь зубы Блендамедом, то тебе что, на следующий день будут улыбаться все девчонки в классе? Или если жуешь Дирол, то все встречные девчонки будет желать познакомится с тобой? «Интересно, — рассуждал Генка, лежа на кровати, — уголовная ответственность за клевету есть, это я точно знаю, а вот есть ли ответственность просто за ложь? Ну кроме совести и нарушения библейской заповеди, разумеется?». Генка лежал в темноте. Но пустоты вокруг себя и самое главное в себе больше не ощущал. Он лежал в темноте, тишине и спокойствии. Но не холодном и пустом, как в могиле, а теплом и уютном. Генка сам не заметил как заснул прямо в одежде.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 29
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈