Щупальца спрута - Вячеслав Жуков

– Ну, ты, урод! Отвали с дороги! – сказал все с тем же презрением, намереваясь пройти мимо.

Посторонился пьяный, пропуская охранника, даже залопотал что-то, извиняясь за свое непристойное поведение. Но стоило тому сделать всего лишь шаг, как пьяный вдруг резко выпрямился и с огромной силой саданул охранника кулаком в висок.

И сразу в глазах у охранника потемнело. А Толян не дав ему упасть, тут же схватил за ворот пиджака и с силой ударил головой о металлический борт «Камаза». Раз и другой. Да посильнее.

С разбитой головой охранник остался лежать на асфальте, а Толян быстро юркнул в кусты, снял с себя грязную куртку. Больше в ней не было надобности и, проходя мимо урны, он бросил в нее куртку и направился к поджидавшей его серой «девятке».

Кирилл сидел и, опустив стекло, через солнцезащитные очки глядел на приближавшегося к машине боксера. Тот шел, не торопясь, вразвалочку, как когда-то выходил на ринг под горячие аплодисменты тех зрителей, кто так жаждал его видеть в боях.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Кирилл, когда боксер плюхнулся на сиденье рядом.

– Порядок, – Толян был как всегда немногословен.

Вот чего всегда бесило Кирилла в боксере, так это его немногословность. Они словно нарочно были с Ковалем противоположностью друг другу. Коваль мог часами болтать дело и не дело. А из этого молчуна хоть клещами слова вытягивай.

– Ты что, его замочил? – спросил Кирилл и, включив скорость, постарался, как можно скорей уехать отсюда. Не хватало еще чего доброго засветиться у ментов. Вот тогда будет хохма. На мокрухе не взяли, а тут на тебе и лапки кверху.

– Я точно и сам не знаю, – ответил Толян так, словно напрочь успев забыть, что только вот сейчас произошло с ним у «Камаза». – Может, и замочил.

– Слушай, кончай толкать непонятку, – предупредил его Кирилл.

– Ну, я что ему, пульс проверял. Лежит весь в кровище. Башка разбита. Хрен его знает. Но за одно отвечаю, в ближайшие пару недель он нам мешать не будет, – пообещал боксер, считая доводы более чем аргументированными. И если Кириллу так охота, может пойти и поглядеть на его работу.

Но Кирилл не пошел. Внимательно выслушав боксера, он сказал:

– Я привык доверять друзьям. А две недели нас вполне устроят. Теперь дело за Натахой.

12

С утра Сергей Николаевич Зотов был в плохом настроении. Вчерашнее событие происшедшее с охранником, когда какой-то псих набросился на него и покалечил, сильно расстроило Сергея Николаевича. Но не из-за водителя расстроился директор. Водителя ему тут же прислали из гаража. Другого. Но вот кто может дать Сергею Николаевичу гарантии личной безопасности?

Все-таки его личный охранник, бывший сотрудник спецгруппы МВД. Человек, подготовленный на сто процентов. Но тут же Сергей Николаевич и усомнился. Может и не на сто, если какой-то алкаш так легко раскроил ему башку. Теперь охранник лежит в Склифе, и врачи не дают гарантий, что у него будет все в порядке с головой. А на кой черт сдался Сергею Николаевичу тогда такой охранник, который не дружит с головой?

Расстроенный по этому поводу, на все телефонные звонки Зотов отвечал с неохотой. И когда задринькал телефон секретарши в очередной раз, Сергей Николаевич вообще не снял трубку.

Наташа стояла в приемной перед секретаршей в парике яркой блондинки и в солнцезащитных очках «хамелеон». Она просила пропустить ее к директору мебельной фабрики. Причем, в ход пустила все обаяние, какое только могла, но уломать секретаршу не удавалось.

– Вот видите, – несколько раздраженно проговорила секретарша и в то же время с досадой. – Я же вам говорю, никого не принимает и трубку не снимает. И вас вряд ли примет. Советую придти в другой раз.

– Да я бы с удовольствием. Но редакции срочно нужен материал. – Всем своим видом Наташа давала понять, что просто так отсюда не уйдет. На ней была – белая, полупрозрачная блузка и черная юбка, едва скрывающая то, что так настойчиво прячут целомудренные девушки. Наташа ничего не собиралась прятать. Наоборот, выставляла всю себя напоказ. Пусть этот замшелый директор видит и ее красивую фигуру, большие груди в кружевном полупрозрачном лифчике и ее длинные, стройные ноги в лакированных туфлях на шпильке. Ей надо было, во что бы то ни стало понравиться Зотову. А для этого он должен хотя бы одним глазком взглянуть на яркую блондинку.

Лично секретарше эта корреспондентка нисколечко не нравилась. Наверное, сказывался возраст. Секретарша была едва ли не в половину старше. И красотой ее бог обделил. Единственное, что в ней, по мнению Зотова было мало-мальски привлекательным, это ее большие глаза, которые почти всегда выражали один и тот же взгляд: почтение и готовность немедленно исполнить любое директорское поручение.

Сейчас секретарша таращилась на блондинку и завидовала ее красоте. Вот если б она была такой, тогда бы могла рассчитывать на удачный брак. Потому что годы идут, а она так и не подыскала себе избранника. А таким вертихвосткам, как эта корреспонденточка, всегда везет. Вот как сейчас.

Поддавшись на уговоры, секретарша вошла к Зотову, доложить, а Наташа притаилась у двери. Благо та оказалась неприкрытой до конца, и девушка могла услышать все, о чем говорила секретарша своему боссу. И, кажется, все сказанное не оборачивалось в ее пользу. Чувствуя, еще немного и она проиграет, Наташа решила действовать. Сейчас и немедленно. Для начала она толкнула дверь и смело вошла в кабинет.

У секретарши открылся рот от такой наглости, и она совершенно не знала, что должна сделать в подобной ситуации. Пока только растерянно водила глазами, на Зотова, потом на нахалку, ворвавшуюся в кабинет без разрешения.

Едва очутившись возле двери кабинета, Наташа сразу поняла, ни о каком ее доступе к телу мебельного короля не могло быть и речи. И сейчас директор на возвышенных тонах пытался это втолковать своей тупоголовой секретарше. Но Наташа все-таки вошла, и, увидев ее, Зотов не выпроводил ее вон. Хотя еще минуту назад, так ретиво наставлял свою верную секретаршу, чтобы та выпроводила корреспондентку.

Взгляд мебельного короля сделался циничным. Он быстро окинул девушку взглядом с головы до ног, задержавшись на чрезмерно короткой юбке. И спросил мягко, сменив гнев на милость:

– Вам что, девушка?

Ответить Наташа не успела. За нее заговорила секретарша:

– А это вот та самая журналистка. – Представила она Наташу и добавила: – Собирается писать очерк о нашем производстве.

– Ага, – Сергей Николаевич благосклонно кивнул головой, и вдруг, чего никак не ожидала преданная секретарша, поднялся с кресла, сделав жест рукой Наташе предложил пройти и занять любой, приглянувшийся ей стул возле овального директорского стола.

– Проходите. Прошу вас, садитесь. – Потом зашипел на секретаршу: – Свободна. Понадобишься, вызову.

И секретарше ничего другого не оставалось, как покорно выйти из кабинета, и при этом покраснеть. Так неудобно ей стало перед представительницей прессы.

Но больше всего удивило ее, когда около шести вечера, журналистка вышла из директорского кабинета в сопровождении самого Зотова. Она раскрыла рот и уставилась на большие настенные часы.

Никогда директор не позволял себе, вот так, когда до конца рабочего дня еще четыре минуты, взять и уйти. А тут нарушил правило, которое сам же завел и строго требовал от подчиненных.

– До свидания, – попрощалась молоденькая кокетка с секретаршей.

– Всего доброго, – сухо бросила секретарша ей в спину с ненавистью.

Зотов ничего не сказал. Запер на ключ дверь и широким шагом пустился догонять корреспондентку.

В этот вечер Наташа к Зотову домой не поехала, хотя он и настаивал. Хозяин мебельной фабрики не пренебрегал вульгарными девицами и не скрывал это. Но тут же она поняла другое, со всеми ними Зотов предпочитал долго не встречаться. Ночь. От силы – две, и все. Видно опасался привыкнуть, или того хуже, влюбиться. А это уж никак не входило в его планы. Любовь ему не нужна. Потребность в женщине у него возникала не чаще двух раз в месяц. И при таком раскладе отпадала надобность в постоянной подруге. Но когда уж он желал, какую-нибудь красотку, то в своем стремлении овладеть ею не останавливался не перед чем.

И Наташа сразу определила, ее он тоже станет терпеть две, максимум три встречи. Пусть даже они покажутся старикашке необыкновенно сексуальными. Потом он ее к себе ни за что не допустит. А пока девушка успела заметить, что безумно понравилась Зотову. И ее каприз в этот вечер и отказ поехать к нему, только вызвал у него еще больший аппетит и необузданное желание затащить молодую хорошенькую журналистку в постель.

Единственное, что она позволила старому ловеласу, это поцеловать на прощанье руку и договорилась с ним встретиться на следующий день. Завтра суббота и она свободна от редакционных дел. И весь этот день она согласна провести у него дома. Если он так хочет.