Отважная бродяжка - Анна Грейси

— О, так я и в этом виновата? — Кейт безуспешно пыталась закрутить волосы обратно в привычную ей простую прическу и с досады распустила узел, позволяя локонам свободно рассыпаться по плечам. — Тогда, вероятно, я должна вас предупредить, что еще умею говорить на португальском, французском, латинском и греческом, на тот случай, если вам вдруг вздумается оскорблять меня на каком-либо из них!

— У меня и в мыслях не было вас оскорблять, и вы прекрасно это знаете! — резко произнес Джек, следя взглядом за рассыпающимися блестящими завитками. От волос исходил тот тонкий свежий аромат, который все ускользал от него, но замечание Кейт напомнило ему о другом мучившем его вопросе. — Лучше скажите, как вы умудрились их выучить?

— Я уже говорила! — ответила Кейт.

— Наплели какую-то тарабарщину, что работали на эксцентричного старого джентльмена…

— Моего отца! — воскликнула Кейт. — И не тарабарщина это была! А истинная правда, каждое слово.

— Даже тот бред, что вы бедненькая кухонная служанка?

Он навис над столом.

— Нет, конечно, — согласилась она, — у отца я была экономкой. И кухонной служанкой вам никогда не представлялась — это вы сами поторопились с выводами. Я всего лишь не опровергла ваши домыслы. — Серо-зеленые глаза сияли чистейшим озорством. — Кроме того, это оказалось так забавно. И я не смогла устоять.

Джек неожиданно перегнулся через стол и поймал ее за руку прежде, чем она поняла его замысел. Кейт попыталась ее выдернуть, но у него была надежная хватка. Он перевернул ее руку и стал внимательно рассматривать ладонь, мягко потирая красный след, оставленный половой щеткой.

Смущенная, Кейт снова попробовала освободиться.

— Знаю, мои руки не похожи на руки леди. И никогда таковыми не были. Я, право, сильно сомневаюсь — о чем уже говорила вашей бабушке, — что меня вообще можно назвать леди. То, во что я позволила вам поверить, не так уж далеко от истины. Скоро я действительно стану той самой девицей, за которую вы меня приняли.

Он еще крепче сжал ей руку:

— Чушь!

— Нет, не чушь, — спокойно возразила она. — Теперь, будьте добры, отпустите мою руку.

Он отбросил ее, словно горячий уголь.

— И что вы намерены делать?

— Домывать полы, — ответила Кейт, игнорируя истинный смысл его вопроса.

— Говорю вам в последний раз, девочка, вы не будете скрести этот пол!

Он ударил по столу кулаком.

Кейт пожала плечами:

— Я отказываюсь готовить в свинарнике.

— Вы не будете готовить вовсе! Бог мой, женщина, вы когда-нибудь делаете то, что вам говорят? — устало спросил бывший майор Колдстримской гвардии, проводя рукой по своим непокорным черным волосам.

— Нет, когда мне говорят такие глупости, — спокойно ответила Кейт.

Невозмутимые серо-зеленые глаза встретились с горящими синими.

— Скажите-ка, мистер Карстерз, кроме меня есть кому приготовить завтрак вашей бабушке?

Джек открыл было рот, но затем закрыл. Глаза Кейт сверкнули:

— Вот именно. Черствый хлеб и холодное мясо не годятся для ее светлости. С другой стороны, ни у моего отца, ни у моих братьев никогда не возникало поводов жаловаться на то, как я готовлю, поэтому я позабочусь о завтраке для вашей бабушки и, разумеется, для остальных обитателей дома. Но я не собираюсь заниматься этим в такой грязи и потому…

Она грациозно согнулась, чтобы поднять таз с водой и половую щетку.

— Вы не будете скрести этот пол! Это сделает Карлос. Довольно того, что я вынужден принять ваше предложение приготовить завтрак моей бабушке, но я не позволю вам марать руки неблагородными и унизительными занятиями! Не спорьте со мной, девчонка! — прорычал он, увидев ее открытый рот. — Я немедленно распоряжусь!

Он рванулся к двери, выходившей во внутренний двор.

— Карлос! — проревел Джек.

Ответа не последовало, а потому, бормоча проклятья, он был вынужден выйти из дома на поиски слуги. Внезапно Джек остановился, кое-что вспомнив. Постоял немного, по-видимому, в некоторой растерянности.

— Моей… э-э… бабушке… э-э… нужна горячая вода… Будьте добры… э-э… вас не затруднит подогреть ее?

— Подогрею, конечно, — ответила Кейт.

Он закрыл за собой дверь. Кейт повернулась, чтобы принести воду, и подскочила от неожиданности, когда дверь вновь открылась, с треском.

— И даже не думайте относить ей воду сами, вы слышите меня? — проревел ей Джек.

Кейт удивленно на него уставилась.

— Ее отнесу я. Для вас это слишком тяжело, — пробормотал он и вновь удалился.

— Я не могу оставаться здесь в таких убогих условиях, — заявила леди Кейхилл.

Джек подавил победную усмешку. Он надеялся избавиться от нее, и вот, похоже, его молитвы услышаны.

— Я же предупреждал вас, бабушка, этот дом не пригоден для приема гостей.

— Не стоит этим гордиться, мой мальчик, — возмутилась она. — Я отправила Смизерз собирать мои вещи. Перед возвращением домой я заеду в Олдерби и проведу там неделю или около того.

— Что ж, если вы желаете вовремя прибыть в Олдерби, то должны выехать отсюда не позднее двух часов.

Он поднялся.

— Сядь, мальчик. Я еще не закончила. Нам нужно поговорить о девушке.

Джек нахмурился, затем напустил на себя совершенно безразличный вид и пожал плечами:

— Я думал, она отправляется жить с вами. Или вы передумали?

— Нет, не передумала! Я по-прежнему горячо желаю, чтобы она переехала жить ко мне и стала выходить в свет, пользуясь правом, данным ей от рождения.

— Хорошо, значит, все улажено.

Джек потянулся всем своим длинным худощавым телом.

— Вовсе нет! — едко возразила старая леди.

Внук повернулся и вопросительно поднял брови.

— Глупая девчонка и слышать не хочет о моем плане.

Густые темные брови хмуро сошлись на переносице:

— Что? Вы хотите сказать, эта девушка… — он махнул головой в сторону двери, — …эта полуголодная маленькая оборванка отказала вам? — в его голосе звучало недоверие. — Отклонила предложение, означающее, что она будет сытно питаться, носить самые элегантные наряды и посетит все великосветские места? — Джек запустил руки в шевелюру и взъерошил свои темные волосы. — Не верю.

— Но это правда! — раздраженно заметила бабушка. — Она уже успела отказать мне не меньше двух раз.

— Она знает от чего отказывается? — спросил он. — Вы ей объяснили? Описали, на что будет походить ее жизнь?

Ответом ему стал испепеляющий взгляд.

— Да, да, полагаю, вы это сделали, — пробормотал он, изумленно качая головой.