Злобные чугунные небеса - Глен Кук

С тех пор как наши пути пересеклись в последний раз, прошло довольно много времени. Похоже, он значительно вырос как по службе, так и в ширину.

Я вознамерился удалиться, полагая, что полковнику не мешало бы слегка поумерить амбиции.

«Впусти полковника, Гаррет. В итоге это принесет нам пользу».

– Почему так до… – начал Туп, но закончить не успел: я с такой силой распахнул дверь, что едва не врезал ему по сопатке. – Ты что, Гаррет, свихнулся? – продолжил Туп, увернувшись от удара.

«Гаррет!» – долетел до меня телепатический окрик.

– Всего лишь крошечный урок вежливости, – сказал я, снова открывая захлопнувшуюся от удара дверь.

Туп выглядел не столько сердитым, сколько взволнованным или даже скорее напуганным. А его подручные – три гориллы, размером чуть ли не с Плоскомордого – походили на людей, уснувших на ходу с открытыми глазами.

– Добрый вечер, полковник. Чем могу быть полезен?

Прикосновение дохлого Логхира вызвало у полковника легкий шок, и он вдруг стал проявлять несвойственную ему вежливость.

– Прости, Гаррет, за поздний визит, но мы получили сведения о кое-каких необычных явлениях…

– Это Танфер. И здесь столько всяких жрецов и магов, что они без труда способны весь мир загадить явлениями весьма странными, а порой и жутковатыми.

Я повел полковника в комнату Покойника, а его гориллы остались торчать у дверей, все еще напоминая каменные изваяния.

– Да, но на сей раз имеются основания подозревать, что в этом замешан ты.

– Что? Я? Ну почему во всех бедах всегда обвиняют меня?

– Да потому, что некто, отвечающий описанию твоей внешности, в сопровождении ряда персон, отвечающих описанию внешности твоих приятелей, включая сквернослова-попугая, были замечены в местах, где имели место странные события. Я не разделяю предположения, что это твой нехороший брат-близнец пытается бросить тень на твою репутацию. Хотя бы потому, что брата-близнеца у тебя нет.

«Скажи ему всю правду, Гаррет».

В большинстве случаев я охотно иду на сотрудничество с властями. Порой это меня раздражает, но, честно говоря, больших неудобств не создает.

Поэтому я рассказал ему все. Как будто бы все. Почти все. Одним словом, я изложил события в облегченной форме, так как обычно издают книги для детей.

После этого Туп приступил к своему рассказу. Его повествование оказалось значительно короче:

– По пути к тебе мы наткнулись на толпу крысюков. Их было штук двадцать – тридцать, и, судя по виду, они готовили какое-то злодейство. Узнав нас, крысюки разбежались как тараканы. Мои ребята заметили, что вместе с ними убегал какой-то толстый коротышка. Готов ли кто-нибудь из вас сообщить мне, что это может означать?

– Охотно сказал бы, босс. Но не имею никакого понятия.

У Покойника тоже никаких комментариев не оказалось.

– А что ты думаешь по поводу появления огней в небе, летающих шлемах и прочих занятных вещах? Какие у тебя на их счет предположения? Люди смотрят на эти явления и пугаются настолько, что другие люди требуют от меня принять в отношении указанных явлений необходимые меры. При этом никто не имеет ни малейшего представления, что это за дьявольщина, и у меня на этот счет тоже не появляется никаких соображений.

– По-моему, ты, Туп, деградируешь. Ты стал изъясняться столь изысканно, что можешь выступать в суде.

– Прости, Гаррет, но моя речь испортилась из-за того, что мне приходится вращаться в изысканном обществе. Эти придурки столь высокого мнения о себе, что каждый из них стал для меня самой большой занозой в заднице. Неприятности, которые можно заработать от трех нормальных преступников, не идут ни в какое сравнение с гадостями, которые может причинить единственный аристократ.

– Кто попросил тебя заняться этими явлениями? Неужели они действительно верят в то, что ты способен вмешаться в дела чародеев?

– Обратимся к реалиям, Гаррет. Как раз чародеи и обратились ко мне с требованием разобраться с этими явлениями.

Колдуны не могут понять, что происходит, и ждут, что полковник Уэстмен Туп из Его Величества Городской Охраны Танфера откроет им эту страшную тайну. Между тем полковнику Уэсту Тупу приходится действовать с завязанными глазами. Но этого они знать не желают. Что, как ты считаешь, известно этому мальчишке Проузу?

Я опасался, что он задаст этот вопрос сразу после заявления о том, что наши повелители с Холма в своем расследовании не преуспели. Однако вопрос последовал только сейчас.

– Не знаю. Скорее всего на один плевок. Но парень надувается, делая вид, что ему известны все тайны вселенной. У него крыша набекрень. Восемьдесят процентов того, что он лопочет, переводится на обычный язык одной фразой: «Я хочу, чтобы вы видели, какой я необычный, вот».

– Проуз знает, где найти тех бродячих эльфов, к которым он так прилип?

– Предполагаю, что в случае острой необходимости он может каким-то образом вступить с ними в контакт. Но где они находятся, ему неизвестно.

– Понятно, – протянул Туп и, взглянув на меня с подозрением, сказал:

– Значит, ты утверждаешь, что его похитила другая банда?

Мой старый знакомый Туп начинал страдать болезненной подозрительностью. Наверное, заразился от Дила Шустера. Болезнь называется «никогда не доверяй штатским».

Иногда мне казалось, что Дил Шустер делит все человечество на три категории. Те две, что поменьше, состояли из известных преступников и полицейских, причем границы между этими группами были весьма размыты. Третья, самая большая категория охватывала всех нас. С точки зрения Шустера, все мы были жуликами и мошенниками, которых пока еще не выловили. Поэтому обращаться с нами следовало соответственно.

– Неужели он снова дрыхнет? – поинтересовался Туп, бросив взгляд на Покойника, который с момента появления полковника не подавал никаких признаков духовной жизни.

– Хороший вопрос. В последнее время я выслушиваю от него массу бессодержательной чепухи, и это меня начинает беспокоить. Боюсь, Весельчак начал скольжение к окончательной смерти.

Туп снова подозрительно на меня покосился. Ему уже не раз приходилось слышать от меня такие заявления.

– Не мог бы ты ублажить мое любопытство? – спросил я. – Как получилось, что тебе лично приходится топтать улицы? Я-то думал, что вы, полковники, сидите себе спокойно в тюрьме Альхар и запугиваете заключенных, в то время как дивизии ваших подручных шныряют по городу, делая настоящую работу.

Сразу на мой вопрос Туп не ответил. Он снова задумчиво посмотрел на Покойника, очевидно, размышляя о том, сможет ли он свалить от меня, сказав не всю правду.

– Когда в связи с этими событиями всплыло твое имя, я понял, что веселье предстоит немалое. Поэтому я решил с самого начала застолбить себе место поближе к центру событии.

Не требовалось множества умов Покойника, чтобы сообразить: полковник Туп пытается пудрить мне мозги. Холм, возможно, и не стоял напрямую за этими летающими огнями и кастрюлями, но кто-то из наших правителей, бесспорно, проявлял к ним большой интерес. А когда Холму чего-то надо, даже самые большие чиновные шишки начинают, пыхтя, носиться по городу, работая локтями и коленями. Не многим людям понравится перспектива провести остаток дней в муках или вообще мертвым.

В последнем нет никакого противоречия, когда в дело вовлечены могущественные колдуны.

С небольшой натяжкой можно даже сказать, что мы с полковником друзья. Конечно, не такие не разлей вода, как толстый и тонкий, ад и рай или кровные братья. Но мы испытываем взаимные симпатию и уважение и готовы протянуть друг другу руку помощи, когда это возможно.

Весьма вероятно, что именно это и делал в данный момент Туп. Ему не хотелось, чтобы я вдруг сослепу шагнул в пропасть. Взамен за эту услугу он вправе выкачать у меня немного сведений, которые позволят ему предстать в хорошем свете перед подталкивающими его в задницу людьми.

Я был совсем не прочь оказать ему помощь. В прошлом подобная система отношений работала хорошо. Хитрость состояла лишь в том, чтобы не дать никому возможность заподозрить, будто мы с ним хорошо уживаемся.

– Выходит, по части информации ты и в самом деле не больше, чем здоровенная, но пустая бочка… Что там, дьявол их подери, происходит?!

Поселившиеся у моего дома пикси приступили к военным действиям. Судя по тому, как они орали, война могла быть и гражданской.

С момента моего возвращения они хранили молчание. Это было настолько необычно, что я начал подозревать о вмешательстве злой силы.

– Пикси, – ответил я. – Похоже, мне пришлось усыновить целую банду. Против моей воли. Надо бы взглянуть, с чего это они так разволновались.

Пришлось шевелиться самому: Весельчак не пожелал поделиться информацией.

Тяжело поднявшись со стула, я двинулся к двери. Попка-Дурак спал и что-то выкрикивал в своих дьявольских кошмарах. Кажется, возмущался моей угрозой подарить его шарманщику. Я обещал это сделать после того, как клоун из джунглей учинил в доме дикое безобразие и свалил все на меня.