Фэйк - Елена Шарни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я видел твой биллборд! – радостно воскликнул Патрик, как только я вошла в наш общий кабинет. Он даже отодвинулся от монитора, так ему не терпелось поделиться новостью о нахлынувшей на меня славе.
– Полгорода видело – я плюхнулась за свой стол – Подумали, что это реклама нового сингла Кэти Перри.
Патрик пожал плечами.
– Ваше сходство бросается в глаза. Ну, твой Рауль и затейник!
Я осторожно спросила:
– А тебе не кажется, что это уже чересчур?
– Да ладно тебе! – мой коллега-дизайнер точно был иного мнения – Мужчина по уши в тебя влюблен, влюблен как мальчишка, а когда ты кого-то настолько любишь, то совершаешь совершенно безумные поступки, ну там прыгаешь с парашютом…или на диване у Опры…
Мне ли об этом судить – у меня все безумства – выдуманные.
– И ты что тоже?
– А то как же…однажды, я спрыгнул с моста.
– Чего? – я едва сама не упала со стула – Спрыгнул с моста?
Патрик смутился.
– Я не очень горжусь этим периодом своей жизни, это было еще до Боба…
– Спрыгнул с моста!!!
– Он был не высокий, не Золотые Ворота, а обычный такой, через речку – Патрик пожал плечами – Но знаешь, несмотря ни на что, на то, что он потом оказался тем еще мерзавцем – это было круто!
А может Патрик прав? И не стоит мне вот прям сейчас звонить и просить, чтобы биллборд сняли? Может это послужит доказательством безумной любви Рауля ко мне. Реальным доказательством – я подчеркиваю.
– Так вот, давай устроим маленькую вечеринку прямо под биллбордом? Боб его еще не видел, кстати, там и познакомитесь. Возьмем пару бутылок шампанского, запустим фонарики в ночное небо Сан-Франциско?
Это звучало заманчиво, я уже подумывала сказать «да»…
–…и я наконец увижу этого таинственного Рауля.
И остановилась.
– Он заграницей.
Патрик был несколько разочарован.
– Ну, все равно, будет весело.
Мои колебания нарушил телефон. Он зазвонил и задорное Pocketful of sunshine прервало все мои мысли. Пора менять рингтон.
Звонила Элизабет.
– Привет, Вирджиния, есть планы на вечер?
– Кое-какие
– Отменяй все – как всегда бодрым тоном заявила Элизабет – Мой муж сегодня проводит занятие-тренинг по открытию четвертой чакры.
Н-да «заманчивая» перспектива.
– Слушай, не думаю, что моя четвертая чакра готова к открытию, я вообще сомневаюсь в наличии трех предыдущих.
– Ты получала сообщения от Мардж?
Я нахмурилась. Мой карманный сверчок-совесть принялся танцевать на столе.
– Да
– Так вот, мы все получали. Знаешь, как ей тяжело? Ты хоть в курсе, что она отвезла детей к родителям, а сейчас сидит дома, объедается кексами и смотрит «Грязные танцы» по пять раз на день! Мы просто обязаны вытащить ее из этой депрессии – ты не представляешь, чем это чревато…так вот, симптомы очень серьезные, это я тебе как врач заявляю.
Мне жаль, Мардж, честно. Не просто жаль – чувство вины меня заедает. И я ведь уже пообещала, что сделаю все для спасения брака Марджери…но вот видеть при этом ее огромные грустные глаза и слезы на раньше всегда улыбающимся лице – выше моих сил.
– Но вряд ли я смогу отменить…свои планы…
– Джинни, даже Элл придет!
– Что?
– Да, она решила, это вроде гимнастики, что не справедливо, ведь открытие чакр – высокодуховное мероприятие…
– Я приду, Элизабет. Непременно.
О, да. Я должна увидеть Элл. Должна задать ей вопрос, один вопрос – какого черта она связалась с моим братом?
– Ну и отлично, значит, сегодня в восемь.
Я положила телефон.
– Извини, вечеринка на сегодня отменяется.
– Жаль – Патрик вздохнул.
Но раз я встречусь с Клубом сегодня, то мои планы по возвращению Дэвида в семью придется ускорить. Я потянулась за сумкой.
– Уже уходишь?
– Да, поработаю дома.
И что-то мне подсказывает, что Стивенсы совсем будут не против. Когда я выходила из редакции из-под закрытой двери кабинета шефа еще слышались крики про «платье в горошек» и «эту стерву Мэгги».
А дома я застала Тину, которая стояла посреди гостиной с таким лицом, что я замерла на пороге и испуганно спросила:
– Кто-то умер?
Выражение лица Тины не поменялось и мне показалось, что она даже всхлипнула. У меня у самой сердце едва из груди не выпрыгнуло…неужели сигары дяди Эдгара его все же доконали?
– О, боже – КТО умер?
– Эрни – печально сообщила подруга и указала на большой черный мусорный пакет.
Отлично! Умеешь же ты пугать Тина Мэйфилд!
– Я все утро пыталась его починить, но полчаса назад поняла тщетность своих попыток и признала поражение – пришлось констатировать факт – Эрни потерян.
Я поспешила бросить сумку на диван и поскорее обнять готовую расплакаться Тину.
– А ведь я помню тот день, когда только сделала его…он ведь родился из маленькой гайки, которую я нашла на свалке…и вот, он возвращается обратно на свалку – это же не справедливо!
Я погладила ее по голове.
– Ты сделаешь нового, еще лучше – Тина с укором на меня посмотрела, и я сразу поправилась – Но, конечно, он никогда не заменит нашего Эрни.
– Ладно. В конце-концов, это всего лишь вешалка – это твой брат настаивал, что у нее есть личность, но думаю, это не так – Тина утерла слезы и принялась складывать в большой пакет цветную бумагу и пластилин – Мне уже пора. Мы сегодня с классом вырезаем и лепим сказочных героев. Когда-нибудь думала, что Ким Кардашьян можно считать сказочным героем? У меня одна девочка вылепила всю семью, плюс извела кучу стразов для Снуки из реалити-шоу «Пляж». Настают темные времена, видно близится конец света.
– Хочешь, я тебя обрадую?
– Ты закончила историю с Раулем? – с надеждой спросила Тина, и я смущенно перевела взгляд на вышитую диванную подушечку.
– Нет…но ты не поверишь – он практически помог мне сохранить работу сегодня!
– Вирджиния – Тина покачала головой – Это ты помогла себе сохранить работу, благодаря лжи.
Я обняла подушку.
– А вот ты поднимать настроение не умеешь! Меня могли уволить, Тина!
Подруга отложила пакет и слабо улыбнулась.
– Ладно, один позитивный момент я нашла для нас обоих – она присела рядом со мной, держа в руках банку с наклейкой «На Мексику». – Ты не поверишь, мы практически насобирали! Если дела пойдут так и дальше, то уже в конце месяца сможем позволить самый лучший отдых, о котором я мечтала, в замечательном отеле и с чудесной программой…которая заставит меня забыть о необъяснимом и болезненном влечении к некой особе по
