Блеск Бога - Ромэн Сарду

ГЛАВА VI

КРЕСТОВЫЕ ПОЛЯ

До 1 000 года, пока народ еще создавал себе святых и легенды, дневная жизнь была ему небезынтересна. Его ночные шабаши являлись не более чем легким пережитком язычества, Он почитал Луну и преклонялся перед ней, поскольку она влияет на жизнь на Земле. На Святого Иоанна приносили в жертву козла Приапу-Вакху, после чего начинался шабаш. В этом нет никакого глумления. Эго невинный народный карнавал.

Но к 1000 году церкви для народа уже фактически закрыты, потому что люди не понимают церковного языка. В 1100 году церковная служба становится непонятной, сложной для восприятия простого люда.

Из Мистерий, которые исполняют у церковных врат, больше всего ему близка комическая сторона действа, изображения быка, осла и пр.

Появляется праздник Рождества.

Пройдя долгий путь, семейство Коламбан наконец-то добралось до земли Хьюга де Шампань, главного организатора паломничества. Бескрайние земли, выжженные августовским солнцем, необычайно знойным в этом году, напоминали восточные провинции. Воздух был наполнен ароматами специй и пальмового вина из Египта. Груды хлопка лежали между холстами из Антиохии и стеклянными изделиями из Тира. Эта экзотика не имела ничего общего с праздником или ярмаркой. Организаторы Великого паломничества решили показать отбывающим всю роскошь, которая ожидает их в конце путешествия — в Иерусалиме, чтобы привлечь как можно больше людей. Прошло двадцать лет после Крестового похода, и Восток уже означал не только священные памятники, но, прежде всего, земли, ждавшие пахарей, еще не построенные города и колонии, которые предстояло основать. Теперь речь шла не об освобождении, а о заселении Святой земли.

Прошел почти год с того момента, когда в христианский мир был брошен призыв о паломничестве. И если на этот раз он был встречен с большим воодушевлением, чем двенадцать предыдущих, причиной тому были разговоры о том, что караваны будут охранять храбрые рыцари. Уверенные в безопасности, обеспечиваемой Христовой Милицией, верующие хлынули нескончаемым потоком. С начала лета Труа словно находился в осаде. Целые приходы, многодетные семьи, мелкие землевладельцы, обездоленные и больные прибывали толпами.

Больше всего народа за пределами Труа сосредоточилось вокруг озера Башни, которое стали так называть после первого похода графа Хьюга в Святую землю. Там стояли лагерями и ждали отправки «Божьи странники». Всем было известно, что руководители похода ожидали прибытия многочисленного каравана с севера, в частности, из королевства Булонь. Затем все караваны должны были отправиться в путь.

У озера каждый день «священнодействовал» человек по имени Маркабрю, соорудив для этого сцену из бочек. Этот человек выступал перед толпой, чтобы подогревать ее энтузиазм, когда ожидание казалось слишком долгим и люди начинали уходить. Его вид поражал — в нем не было ничего ни от христианина, ни от жителя Запада. Маркабрю был парнем с брюшком, приплюснутым носом, длинными лоснящимися волосами. На лицо был нанесен слой грима. На нем был плащ с остроконечным капюшоном и бубенчики на запястьях. Он курил, глубоко затягиваясь, черную трубку, привезенную из Анатолии. Его внушительный вид и зычный голос пленяли вновь прибывших, впрочем, не менее, чем его удивительные речи. Во всем он отличался от представителей церкви.

— Уроженцы Запада, взгляните на себя, — говорил он, имея в виду нескольких франков, вернувшихся из Сирии и Антиохии. — Вот мы и вернулись с Востока. У одного из нас там есть дом и прислуга. Другой уже взял в жены сирийку или армянку и живет вместе с новыми родственниками. Каждый день наши родные и друзья прибывают с Запада, чтобы присоединиться к нам. Они ни минуты не колеблются, оставляя все, чем владели. Тот, кто во Франции был бедным, там процветает, таг, у кого не было ни гроша за душой, обретает несметное богатство. Так зачем же нам медлить?

Для каждой аудитории Маркабрю подыскивал нужные слова: не брезговал упоминать о шикарных борделях Тира, издевался над Магометом и исламом и даже расхваливал богатства этих земель, где никогда не бывает зимы, или — чтобы дать полную картину счастья — рассказывал о том, что там даже колючие кустарники источают мед и патоку. Такие речи не всем приходились по нраву. В тот день, 6 августа 1118 года, когда семья Коламбан только что прибыла на место, Маркабрю совсем зарвался, но они не стали его слушать. Не для таких низких целей покинули они свою родную землю и собирались совершить паломничество к Гробу Господню.

Четверо ирландцев добрались до озера Башни. Их поразили несметное количество и необычный вид паломников. Они не ожидали обнаружить здесь такое смешение нравов: в двух шагах друг от друга можно было увидеть монаха, молящегося в экстазе, со слезами на глазах, и любителя сидра, который, насвистывая, справлял малую нужду тут же, на берегу. Повсюду виднелись кресты: на дорожных освященных сумках, на плечах паломников; они были надеты на руки или небрежно брошены на землю. Лучшее и худшее перемешалось. Коламбаны с удивлением смотрели на эту суету, стараясь найти себе место для стоянки.

На дороге, идущей под гору, Анкс заметила внушительных размеров караван крытых обозов под охраной вооруженных людей. Могучий, как Геракл, капитан, разражаясь бранью, гневно тряс плетью. Анкс, заинтригованная такими предосторожностями, проводила взглядом вереницу обозов, обогнувших четырехугольный форт и свернувших на дорогу, ведущую в лес.

Вдруг послышался треск, и тут же раздались крики. Кричал толстый капитан — сломалась ось одной из повозок, и все содержимое вывалилось на дорогу. Происшествие привлекло внимание толпы. Единственное, что успела заметить Анкс, так это что повозка была заполнена книгами. Молодые писари, одетые в форму синего цвета, бросились собирать стопки книг, упавшие на пыльную землю. Анкс продолжала наблюдать, в то время как ее отец решил воспользоваться замешательством, чтобы прорваться сквозь толпу любопытных.

Как и все паломники, записанные в своих приходах, Коламбаны искали среди знамен то, которое соответствовало цвету их «шарфов». Наконец они нашли аббата Соф-фре, человека приятного и открытого, ирландца, как и они, только из местности, расположенной севернее их деревни. Все жители деревень его прихода покинули свои земли, чтобы отправиться в путь вместе с ним. Во многих епархиях на Западе прихожане поступили так же, оставив сеньоров без рабочих рук, необходимых для сбора урожая. Соффре радушно принял Коламбанов.

— Располагайтесь, — сказал он, — мы вас ждали. Мы еще не знаем, когда отправляемся, но этот день скоро наступит. Наш караван будут охранять рыцари де Рюи и де Крон. Эти божьи люди поведут нас в Иерусалим.