Судоку для убийцы - Шелли Фрейдонт

— Господи помилуй, — воскликнул Джейсон Элкс. — Не хватает почти двухсот тысяч. Что, черт возьми, происходит? Никогда не поверю, что Пи-Ти жульничал. Его дом и музей под угрозой.

Джинни взглянула на документ и побледнела. После ознакомления с бумагой заговорили все одновременно.

— Нарушение порядка, — взвизгнула Дженис.

Никто не обратил на нее внимания.

Джейкоб поднял руку. Все замолчали.

— Я знаю, что Кати консультировалась по этому вопросу с Дарреллом. Вы сумели узнать, куда подевались деньги?

— Нет, — удивилась Кейт. — Похоже, тот, кто выписывал чеки, что-то напутал. Чеков я не нашла.

Она быстро взглянула на Дженис. Та склонилась над блокнотом, и выражения ее лица Кейт не разглядела.

Все в комнате посмотрели на Дженис.

— Дженис, профессор переводил деньги?

Дженис не подняла глаз.

— К финансовым делам профессора я никогда отношения не имела.

«Так я тебе и поверила», — подумала Кейт. Дженис осуществляла все почтовые операции: отправляла письма и первая открывала корреспонденцию. Кейт, однако, подумала, что не время и не место выдвигать обвинения против Дженис, обвинять ее в беспечности или — того хуже — в присвоении денег, предназначенных для уплаты банку.

— Кати, нам необходимо найти эти деньги.

Кейт кивнула. Она сделает все для спасения музея.

— Я знаю, вы — чистый математик. А знаете ли вы обычную бухгалтерию?

Кейт почувствовала, как загорелись щеки. Кати чокнутая.

— Я могу складывать и вычитать, сравнивать доходы и расходы. Но кто отвечает за расходы?

— Профессор.

Джейкоб помолчал и оглядел собравшихся за столом.

— Правление думает, что, поскольку он имел право подписи, а Вилетта… не смогла осуществлять обязанности казначея, то он и должен был отвечать за кредит.

— Вот что значит — вверять финансы человеку, мысли которого витают в облаках, — сказал Эрик Ингерсолл, сплел пальцы и сложил их на животе.

— Нарушение порядка.

— Благодарю, Дженис, — отмахнулся от нее Джейкоб. — Эти деньги должны быть где-то. Даже Пи-Ти не мог потерять такую сумму.

В голосе Джейкоба прозвучала горечь. Уж не из-за денег ли они когда то рассорились? Неужели даже после смерти профессора Джейкоб питает к нему вражду?

Мэриан подняла руку.

— Джейкоб, я предложила заплатить долг. Пи-Ти не позволил мне этого сделать. Сейчас я предлагаю правлению то же самое.

Кейт взглянула на нее. Глаза Мэриан сверкали, на этот раз — непролитыми слезами. Кейт отвернулась.

— Это очень благородно с вашей стороны, Мэриан. Однако это не решит проблемы отсутствующих фондов. К счастью, банк не сможет лишить права выкупа заложенного имущества.

— Завещание нашли? — спросил Джейсон Элкс.

— Не знаю. Завещание значительно ускорит дело, однако музей окажется в опасности.

— Совершенно ясно, что в этом случае сделает Абигейл, — сказала Джинни. — Продаст дом будущим хозяевам торгового комплекса.

— Но не музей головоломок, — возразила Мэриан. — И если в завещании нет специального распоряжения, коллекция по-прежнему будет принадлежать нашей корпорации.

— А это означает, что нам придется искать новое помещение, — сказал Ингерсолл, — если мы хотим сохранить музей.

Кейт взглянула на Мэриан. Паззлы — неотъемлемая часть дома, так же как и Алоиз. Кот может жить только здесь.

— Возможно, — согласился Джейкоб. — Но поскольку «Бальбоа и сыновья» снова отложили начало ремонта, то, пока мы не обнаружим завещание — если вообще оно существует, — дело спорное. Фактически все вопросы, касающиеся музея, спорные. Собрание окончено.

Он встал и покинул комнату.

Все некоторое время сидели молча. Похоже, они были удивлены не меньше, чем Кейт, тем, что к ним проявили такое пренебрежение.

— Я что, ради этого проехал тридцать миль? — спросил Даниель Краудер.

Джейсон Элкс хлопнул его по спине.

— Поехали ко мне, в шахматы сыграем. Я живу за углом.

Кейт собрала не понадобившиеся папки и вместе со всеми вышла из комнаты. У нее не было возможности задать вопросы или уточнить обязанности.

Джинни Сью дожидалась ее в вестибюле.

— Завтра во время ленча ты будешь свободна?

— Я? — переспросила Кейт.

— Да, ты.

Джинни Сью одарила ее широкой улыбкой.

— Готова поспорить: со времени приезда у тебя не было и минуты спокойной.

— Пожалуй, что так, — согласилась Кейт.

— Ну, так что скажешь? Завтра у меня уроков не будет — церковный праздник, и мы можем встретиться.

— Хорошо, — сказала Кейт. — Я с удовольствием.

— Ну и чудесно. В час дня? У Райетт? К тому времени большинство народа разойдется, и мы будем почти одни.

Джинни застегнула последнюю пуговицу и перекинула через плечо сумку.

Кейт проводила ее до дверей.

— Ух ты, холодно. Увидимся завтра.

Джинни Сью подняла воротник и сбежала по ступеням.

Кейт, дрожа, закрыла дверь. Им давно следовало включить отопление. Возможно, бойлер потребует ремонта. Она так и не спросила, какие средства ей выделяют на коммунальные нужды. И на какой срок.

Дженис сидела за столом в пальто.

— Ты здесь надолго? Мне пора запирать.

— Все в порядке, Дженис. Идите. Я сама запру.

— Но ты…

— У меня есть ключи, и я знаю, что делать. До завтра.

Дженис колебалась, и Кейт надеялась, что она не станет спорить. Кейт вдруг почувствовала страшную усталость. Препятствия, стоящие перед ней, казались непреодолимыми. Однако сейчас ей надо было проявить власть.

— Доброй ночи.

Дженис неохотно нащупала ключ на связке и открыла им нижний ящик стола. Вынула сумку и снова заперла ящик. Поднялась и, не говоря ни слова, вышла из здания.

Впервые грубость Дженис не взволновала Кейт. Ее больше интересовало, что находится в запертом ящике. Почему она запирает его, когда здание закрыто? Ведь она первая приходит на работу, первая открывает входную дверь.

Кейт вдруг охватило страстное желание увидеть, что она там скрывает.

Она быстро прошла к окну и отодвинула уголок шторы. Увидела, как Дженис вошла в ворота, затворила их за собой, проверила щеколду и пошла по улице.

Кейт стояла, пока не убедилась, что Дженис действительно ушла. Затем опустила штору, поднялась наверх и взяла ключи профессора. Она видела их утром в его столе. Один из них должен подойти к ящику Дженис.

Кейт принесла связку вниз и, еще раз убедившись, что в музей никто не идет, села на стул Дженис.

Даже сейчас она следовала схеме. Начала с широкого центрального ящика. Он не был заперт, и Кейт нашла в нем обычные канцелярские принадлежности: карандаши, скрепки, марки и несколько оплаченных счетов. Один из них относился к коммунальным услугам. По крайней мере, у них в течение месяца будет электричество и тепло.

В верхнем правом ящике Кейт обнаружила стопку писчей бумаги. Во втором — конверты, календарь, открытый на августе, рулон полинявших красных билетов и дырокол.

Кейт поколебалась, когда дошла до нижнего ящика. До сих пор она не совершала ничего подобного. Не вторгалась в чужое пространство. Но то, что находилось в этом ящике, скорее всего имело отношение к музею, и раз Дженис не собиралась добровольно открыть то, что ей известно о пропавших чеках, другого выбора у Кейт не было: пришлось искать самой.

Нервы сделали ее неуклюжей, пальцы тряслись, когда она пробовала один ключ за другим. Нужный ключ оказался последним. Он легко вошел в скважину, повернулся, раздался щелчок. Кейт потянула на себя ящик и почти рассмеялась, когда увидела флакон одеколона и книгу в бумажной обложке, озаглавленную «Рабыня любви». Она отодвинула флакон в сторону и вынула книжку. То, что ее интересовало, лежало внизу.

Голубой гроссбух. Кейт снова прислушалась, уверенная в том, что Дженис откроет дверь и поймает ее на месте преступления. Ну и что, если так и произойдет? Кейт имела право смотреть в музейные книги.

«Так почему ты так нервничаешь?»

Потому что трусиха. Таким путем она сможет увидеть нарушения, если они есть. Ну а если нет, никто ни о чем не узнает.

Она взяла книгу и открыла ее. «Деньги на мелкие расходы» — написано было убористым почерком поперек страницы. Кейт почувствовала разочарование. Впрочем, может, здесь есть что-то полезное. Перевернула страницу: «Бумага — 100 долларов. Картридж — 250 долларов». «Но нет компьютера и нет принтера», — подумала Кейт. Может, в квартире профессора есть?

Кейт даже в голову не пришло воспользоваться ключами и выяснить. Это было нарушение, которого она не могла себе позволить. Надо будет попросить Саймона — пусть посмотрит, если, для того чтобы найти завещание, ему позволят обыскать квартиру.

«Канцелярские товары — 400 долларов». Не может быть. На такую сумму Кейт канцтоваров не видела, а они должны находиться на первом этаже. Проверила: точка стояла после сотен. Кейт внимательно изучила страницу. Новые предметы… Цены на них выглядели нормально. Доска объявлений, которой нет в наличии, стоит ни много ни мало — девятьсот долларов.