Царица ночи - Нелли Хейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Какое-то время после достижения совершеннолетия родители пытались намекать ему на брак и внуков, однако со временем сдались и признали, что он имеет право жить так, как ему хочется. Матвей отдал бы многое, чтобы еще раз услышать их голоса, даже если бы это было очередное сравнение с бывшим одноклассником. Подобное желание испытывают все, кому приходилось терять близких, и особенно сильным, переходящим в глубокое, отчаянное раскаяние оно становится, если последним разговором была ссора. Матвей пережил это сам и не пожелал бы даже злейшему врагу. Поэтому продолжал свое обучение после окончания аспирантуры, к тридцати двум годам защитив диссертацию по органосохраняющим операциям и имея место в штате Института скорой помощи имени Дьяконова [9].
Он зашел в шумный, но уютный гастропаб за двадцать минут до назначенной встречи, когда на его телефон пришли сразу два уведомления. Матвей открыл чат, куда его добавили неделю назад, и, пробежав глазами новые сообщения, тяжело вздохнул.
– Вовремя.
Два его бывших однокурсника, ненадолго приехавших в Москву, узнали от коллег о его недавней успешной операции на сердце молодой женщины: вместе с кардиологом Матвей решился вырезать его из груди полностью для эффективного удаления редкой опухоли из левых отделов, и его риск оправдался. Они предложили встретиться и обменяться опытом в неформальной обстановке, и Матвей согласился. Он все равно собирался посвятить этот вечер лекции о нестандартных ситуациях в хирургической практике. И вот теперь один однокурсник оставался в отеле, потому что ему позвонили из дома по срочному делу, а второй слег с отравлением и температурой и только сейчас добрался до телефона. Заверив их, что они смогут поговорить и по видеосвязи, Матвей убрал телефон в карман и подошел к стойке, за которой висело меню навынос. Сидеть в гастропабе один он не собирался, а равиоли на ужин казались неплохим вариантом.
– Матвей Иванович! – внезапно и весело окликнули его сзади. Мужской голос был смутно знакомым. Убирая кошелек в сумку, Матвей обернулся и увидел, как из-за портьеры, очевидно скрывающей вход в банкетный зал, вышел худой, узкоплечий парень почти на десять лет его младше. Всего несколько недель назад он спас его после несчастного случая в ночном клубе, и теперь от глубокой рваной раны на боку остался лишь тонкий шрам.
– Добрый день, Лев, – вежливо ответил Матвей. Ко всем своим пациентам он обращался по имени и отчеству, но этот сам настоял на менее формальном общении.
– А вы все такой же серьезный, как я запомнил. – Лев крепко сжал его руку, глядя снизу вверх. На Матвея пахнуло ромом и чем-то фруктовым. – Вам тут нравится? Я-то в подобные места не хожу, понятное дело…
Матвею показалось, он услышал от стоявшей у витрины девушки презрительное фырканье.
– …но девушка моего друга стала тут поваром, вот и попросила приехать и подсветить в рилсах, – в подтверждение своих слов он взмахнул телефоном.
– Ясно, – коротко ответил Матвей, надеясь, что правильно его понял. О рилсах он узнал от одной из медсестер: так она называла короткие милые видео с котятами и другими милыми животными, которые показывала врачам между операциями. Они помогали расслабиться и поднимали настроение перед очередным вызовом.
Когда истекающего кровью парня привезли на «Скорой» посреди ночи, он не знал, что имеет дело с сыном одного из самых богатых людей Москвы. Еще на этапе восстановления Льва после операции он поразился, скольких посторонних людей в интернете волновало состояние его здоровья – и как популярны могли быть селфи с капельницами из больничных палат. Он отказался позировать для фото и видео и относился к парню так же, как к любому другому пациенту. И все же к моменту выписки Лев почему-то решил, что они стали друзьями.
– А я ведь как раз рассказывал всем о моей операции! – сообщил он, указав на портьеры. К ним как раз подошли несколько человек в куртках. Матвей не знал ни одного из них, но предполагал, что онлайн они могли быть не менее популярны, чем сам Лев. – Только долго получается. Я так много умных слов на итальянском не знаю!
– Придурок, врачи говорят на латыни, – поправил его друг. – Надо было тебе заодно и мозг полечить.
– Так это и есть твой врач? – спросила девушка, смерив Матвея заинтересованным взглядом. Длина ее заостренных ногтей заставила удивиться, как она могла застегивать молнию на куртке – и делать что-либо вообще. – Я по твоим рассказам решила, он старше.
– Видите, Матвей Иванович, а я о чем? – беззлобно рассмеялся Лев. – Все просто мечтают с вами познакомиться. У ребят столько вопросов! Пошли, выпивка за мой счет.
– Я не пью.
– Да ладно, правда? Ясно… У нас и сок есть, – не сдавался он. – Что бы вы ни заказали навынос, оно будет готовиться еще до фига долго.
Матвей обернулся к девушке за прилавком.
– К сожалению, все столики заняты. У нас очень много заказов, – чересчур вежливо сказала она, одарив его и стоявших рядом молодых людей укоризненным взглядом. – Минут двадцать ждать точно.
Матвей хотел напомнить, что совсем недавно ему сказали ждать меньше, но Лев уже тянул его за собой, убеждая, что все в порядке и что он и его друзья будут очень признательны за советы по технике безопасности от настоящего врача, ведь уже послезавтра они улетают в горы кататься на лыжах.
– Окажете услугу своим зарубежным коллегам, – шутил он.
– Скорее наоборот, – со смехом возразила девушка с длинными ногтями.
То, что Матвей считал банкетным залом, оказалось уменьшенной копией открытого – но заняла его вся компания друзей Льва. Матвей неловко растянул губы в улыбке, не ожидав, что его представят как «бомбического хирурга, который отлично зашивает кишки», но столь почетное достижение не произвело особого впечатления. Поприветствовали его только пара оказавшихся рядом человек, а сидевшие на длинном диване девушки лишь на мгновение оторвали глаза от телефонов. Отсутствие популярности в онлайн-пространстве было написано у Матвея на лице.
Ему не потребовалось много времени, чтобы пожалеть о принятом приглашении. Вопросы вроде «как быстро пройдет боль после вывиха?» или «что случится, если упадешь на лыжную палку?»
