Ты боишься темноты? - Сидни Шелдон

Глава 17

Эндрю в это время сидел у себя, просматривая цветной буклет, присланный Комитетом по Нобелевским премиям вместе с запиской:

«Ждем вашего приезда».

В буклете красовались снимки огромного концертного зала Стокгольма и публики, аплодирующей очередному лауреату, идущему по сцене, чтобы принять награду от короля Швеции Карла Густава XVI.

Скоро и я буду точно так же подниматься на сцену, подумал Эндрю.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошел Таннер.

– Нам нужно поговорить, – объявил он.

Эндрю тут же отложил буклет.

– Что-то случилось?

Таннер перевел дыхание.

– Я только что договорился о совместном эксперименте между КИГ и военным ведомством. Они проводят испытания нового оружия.

– Что?!

– Это связано с криогеникой. Эндрю, в твоей помощи нуждаются люди.

Эндрю покачал головой:

– Нет, в этом я участвовать не буду. Мы подобными вещами не занимаемся.

– Речь идет не о деньгах, Эндрю. О защите нашей страны. Армия старается разработать новую оборонную систему. Пойми же, ты сделаешь это для своей родины. Ради ее блага.

На уговоры ушел весь следующий час. И Эндрю наконец сдался:

– Так и быть. Но мы в последний раз отклоняемся от намеченного пути. Запомни это, Таннер. Согласен?

– Конечно, – улыбнулся брат. – И выразить не могу, как я горжусь тобой.

После разговора он позвонил Принцессе и оставил сообщение на автоответчике:

– Я вернулся, дорогая. Мы проводим очень важный эксперимент. Позвоню, когда все закончится. Я тебя люблю.

Прибывшие военные инженеры объяснили Эндрю, на каком этапе находятся разработки. Сначала Эндрю слушал без особого интереса, но потом увлекся. Если проблему удастся решить, это станет огромным прорывом вперед.

Вскоре к воротам компании подъехал армейский грузовик в сопровождении двух фургонов с вооруженными солдатами. Эндрю вышел навстречу полковнику, командовавшему подразделением.

– Мы все привезли, мистер Кингсли, – сообщил тот. – Что с этим делать?

– Я сам распоряжусь, – заверил Эндрю. – Разгрузите машину, а дальше уж наше дело.

Полковник кивнул и повернулся к двум солдатам, стоявшим у кузова:

– Приступайте. И поосторожнее. Зарубите себе на носу: никаких резких движений.

Солдаты полезли наверх, осторожно вытащили небольшой сверхпрочный металлический чемоданчик и под присмотром Эндрю понесли в лабораторию.

– Ставьте сюда, – распорядился он. – Только как можно бережнее. Вот так.

– Можно было донести его и в одиночку. Он очень легкий.

– Вы и представления не имеете, насколько он тяжел, – возразил Эндрю.

Солдаты с недоумением посмотрели на него:

– Это как?

Эндрю покачал головой:

– Ладно, не важно.

Для работы над проектом Эндрю взял себе в помощь двух опытных химиков, Перри Стенфорда и Харви Уокера. Оба уже успели надеть специальные защитные костюмы, без которых проведение опытов было бы невозможно.

– Пойду облачусь в скафандр, – пошутил Эндрю. – Сейчас вернусь.

Пройдя по коридору, он остановился у закрытой двери. За ней скрывалась кладовая с вешалками и полками, на которых находились предметы противохимической защиты: костюмы, напоминавшие космические скафандры, противогазы, специальные очки, туфли и перчатки из толстой резины.

В кладовой Эндрю увидел Таннера, пришедшего пожелать ему удачи.

Одевшись, Эндрю вернулся в лабораторию, где уже ожидали Стенфорд и Уокер. Все трое стали тщательно запечатывать окна, чтобы не просочился воздух. Затем наглухо закрыли двери. Как всегда перед опасным экспериментом, ученые волновались.

– Все в порядке?

Перри и Харви одновременно кивнули.

Мужчины надели противогазы.

– Начинаем, – объявил Эндрю, со всеми предосторожностями поднимая крышку металлического чемоданчика. Внутри оказалось шесть небольших пузырьков, аккуратно расставленных в устланных фланелью гнездах.

– Опасность велика, – предупредил Эндрю. – Температура двести двадцать два градуса ниже нуля.

Помощники молча наблюдали, как он открывает первый пузырек. Послышалось шипение. Пар, вырвавшийся наружу, превратился в морозное облако, окутавшее комнату.

– Ладно. Итак, первое, что мы сделаем… первое, что…

Глаза его расширились. Несчастный стал задыхаться. Лицо стало белым как мел. Эндрю пытался что-то сказать, но не мог.

Помощники не успели ничего сделать: Эндрю рухнул на пол. Уокер поспешно закрыл пузырек и сунул в чемоданчик. Стенфорд подскочил к стене и нажал кнопку вытяжки. Воздух очистился почти мгновенно. Ученые распахнули дверь и поспешно вынесли Эндрю в коридор. Проходивший мимо Таннер, заметив что-то неладное, мгновенно оказался рядом.

– Что, черт возьми, тут творится? – завопил он.

– Несчастный случай, сэр, – попытался объяснить Стенфорд. – Мы…

Но Таннер, ничего не слушая, продолжал орать как безумный.

– Какой, к дьяволу, несчастный случай? Что вы сделали с моим братом?

На крики стали собираться люди.

– Звоните 911, – приказал Таннер, но, тут же передумав, покачал головой: – Нет, времени не остается. Перенесите его в машину. Я еду в больницу.

Уже через двадцать минут Эндрю лежал на носилках в отделении неотложной помощи манхэттенской больницы Святого Винсента. Его лицо закрывала пульсирующая кислородная маска. В вену была воткнута игла капельницы. Два доктора склонились над ним.

Таннер лихорадочно бегал по комнате.

– Вы должны помочь ему! И как можно скорее! – повторял он.

– Мистер Кингсли, – не выдержал наконец доктор, – я попросил бы вас выйти.

– Ни за что! – прошипел Таннер. – Я остаюсь с братом.

Подойдя к носилкам, где лежал бесчувственный Эндрю, он сжал холодные пальцы:

– Ну же, брат! Очнись. Ты нам нужен.

Ответа он не получил.

Из глаз Таннера брызнули слезы.

– Все будет хорошо, брат. Все будет хорошо. Мы привезем лучших докторов мира. Послушайте, господа, я требую, чтобы сиделки дежурили возле него круглые сутки. Да, и поставьте еще одну кровать в палате. Я остаюсь с ним.

– Мистер Кингсли, прежде всего мы должны закончить осмотр пациента.

– Я буду ждать в коридоре! – вызывающе бросил Таннер.

Эндрю перевезли вниз, в лабораторию, где сделали аксиально-компьютерную томографию, проверили методом ядерно-магнитного резонанса, взяли анализы крови, после чего, исследовав в последний раз на более сложном компьютерном томографе, вернули в палату, где устроили очередной консилиум.

Таннер ожидал в коридоре. Когда в дверях палаты показался один из докторов, он порывисто вскочил:

– Доктор, что с братом? Он поправится? Скажите, он поправится?

Врач отвел глаза:

– Мы немедленно переводим его в Центральный армейский госпиталь Уолтера Рида. Это в Вашингтоне. Оборудование там лучше, и врачи попытаются точнее установить диагноз, но, откровенно говоря, мистер Кингсли, надежды почти нет.

– О чем это вы, черт возьми! – взорвался Таннер. – Конечно, Эндрю поправится! Он пробыл в этой лаборатории всего несколько минут!

Доктор уже хотел одернуть Таннера, но, увидев его лицо, осекся.

Таннер отправился в Вашингтон на санитарном самолете и всю дорогу просидел рядом с умирающим братом.

– Доктора говорят, что ты выздоровеешь, – повторял он. – Они обязательно найдут способ… Тебе просто нужно немного отдохнуть. Ты еще успеешь приехать в Швецию и получить свою Нобелевскую премию.

Следующие три дня Таннер спал в палате Эндрю и почти не отходил от брата. Докторам пришлось едва ли не силой выталкивать его из палаты. Он терпеливо ждал в комнате для посетителей, пока не придет дежурный врач.

– Ну, как он? Что… – И, увидев выражение лица доктора, осекся. – Эндрю… он…

– Боюсь, дела очень плохи. Повезло еще, что он выжил. Поверьте, это неизвестное вещество оказалось чрезвычайно токсичным.

– Мы можем привезти специалистов из…

– Бесполезно. Боюсь, токсины уже поразили клетки мозга.

Таннер страдальчески поморщился.

– Но… но ведь есть какие-то средства, верно?

– Мистер Кингсли, – язвительно напомнил доктор, – если у этого газа даже названия нет, какие могут быть средства? Нет, мне очень жаль, но вряд ли он когда-нибудь станет прежним.

Таннер стоял с побледневшим лицом, судорожно сжав кулаки.

– Ваш брат пришел в себя. Можете заглянуть к нему, но только на несколько минут.

Зайдя в палату, Таннер увидел, что глаза Эндрю открыты. Он безучастно смотрел, ничем не показывая, что узнает брата.

Зазвонил телефон. Генерал Бартон наконец решил покаяться.

– Поверьте, мистер Кингсли, мне ужасно жаль…

– Подонок! Вы уверяли, что опасности нет!