Пойманная мечта - Алисон Робертс

— А ты будешь великолепной мамой. У тебя же была практика с подростками.

— О нет… — Кейт с трудом заставила себя освободиться. — Белла…

— Думаю, что сейчас она нуждается в тебе даже больше, чем я. Что ты собираешься ей сказать?

— Я, правда, понятия не имею, — призналась Кейт. — Я запуталась. Отец ребенка — Оливер Доусон.

— Вау… Он знает?

— Нет.

Коннор покачал головой.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Пока нет. Нам с Беллой нужно поговорить. Думаю, ей пора узнать мою историю целиком. А потом мы решим, что делать дальше.

Коннор посмотрел ей вслед.

Гордость наполняла его, пока ему не стало трудно дышать. Неудивительно, что он боготворил эту женщину. Она была такой сильной. Она через столько прошла. И быть любимым ею было величайшим счастьем на земле. А сейчас она носила его ребенка.

Его ребенка.

На его губах появилась улыбка, затем превратилась в печальную гримасу, когда он подумал о затруднительном положении, в котором оказалась Белла. И о том, с чем придется столкнуться Оливеру Доусону.

Белла тоже была сильной. И гораздо более дикой, чем Кейт.

Он прекрасно понимал, почему Оливера привлекла Белла, но вряд ли он видел в ней будущую мать своего ребенка. Даже со своей ровней этот хирург зачастую вел себя очень высокомерно. И занудно.

Господи, он бы все отдал, чтобы стать мухой на стене, когда Белла сообщит Оливеру, что носит наследника Доусонов.

Эта мысль заставила Коннора поспешить в дом. Сейчас он должен был следить за здоровьем Кейт. Уже пробило восемь, а она еще не ужинала.

А Белла… Белла теперь стала членом его семьи, и они справятся со всеми проблемами.

Вместе.

Глава 9

Оливер не понимал, что было не так. Интерн покосился на него, когда они изучали снимок головного мозга.

— Проблемы? — спросил интерн.

Оливер покачал головой.

— Все понятно. Просверлить дырки здесь и здесь. — Он указал на точки. — Вскрыть череп в этом месте, и мы получим доступ к тромбу.

— Хорошо. Я пойду готовиться.

Но он еще раз взглянул на Оливера, словно пытаясь прочесть его мысли.

Которые были никак не связаны с операцией, запланированной на сегодня.

Белла не выходила у него из головы. Он пытался забыть ее и заняться делами, но она постоянно возвращалась. И приносила странное тревожное чувство.

С тех пор как он вернулся из Мельбурна и был так близко к тому, чтобы снова ее поцеловать, она стала другой. Да, он редко ее видел. Иногда они не встречались целыми днями, и, несмотря на все отговорки, которые приводила его мать, он начинал думать, что Белла специально его избегает. А когда они все же сталкивались, она вела себя тише обычного.

Она была почти подавлена. Казалась взрослее. Величавее, как бы странно это ни звучало.

Он не слышал, чтобы она пела. Или смеялась. И он не видел, чтобы она танцевала. Может, у нее неприятности с молодым человеком? Хотя это его не касалось. И он не имел права злиться.

Другой мужчина?

Господи, откуда это взялось?

Оливер тщательно мыл руки. Вскоре он наблюдал за тем, как интерн сверлит дыры в голове пациентки. Когда он вскрыл черепную коробку, Оливер протянул ему хирургические ножницы, чтобы разрезать защитную оболочку мозга.

Долгое время мысли о Белле не возвращались. Тромб, который давил на мозг женщины, был осторожно удален. Не было никакого кровотечения, и они без осложнений зашили рану. Интерну оставалось закрыть черепную коробку и наложить швы. Потом голову перебинтуют, и пациентка отправится в интенсивную терапию для наблюдения, и Оливер сможет проверить ее состояние, прежде чем примется за следующее дело. Он снял перчатки и вышел из операционной. Он попытался сорвать маску, но только верхняя резинка порвалась, и маска повисла на его шее.

Как слюнявчик.

Как у Беллы в тот день, когда он накричал на нее за то, что она пришла в таком виде в операционную.

Снова она.

Ладно, если ее парень делает ее несчастной, то его это не касается. А что, если дело в другом? Что, если ей наскучила ее работа?

А такая возможность существовала.

Белла была создана для приключений. Для диких, безответственных поступков, которые всегда создавали много шума, смеха и движения. Она прекрасно управлялась, помогая его матери с курсом реабилитации, но как долго такая рутина будет по нраву свободолюбивой Белле?

Она может уволиться и отправиться за границу, о чем так мечтала. И что тогда станет с его матерью? И с ним?

На этот раз к чувству неудовлетворенности добавилось еще одно. Вина.

Влечение между ними было таким же сильным, как и в тот вечер, когда он полностью потерял контроль и поддался искушению. Может, даже сильнее. Чувствовала ли Белла то же самое? Наверняка ей казалось, что ее отвергли, потому что он назвал все произошедшее «неприемлемым»?

Как перепихнуться с одной из служанок.

Это же абсурдно!

Он считал это неприемлемым, потому что она работала на его мать, но и это не было настоящей причиной.

Белла легко и беззаботно летела по жизни, нарушая правила, думала, что сможет избежать наказания и стоит рисковать. На ней не лежал груз социальной ответственности или тяжелой работы.

Оливер почувствовал, что хмурится, проходя мимо операционных. Внутри его росло возмущение. Он завидовал свободе Беллы?

Нет, конечно нет.

Обязательства перед общественностью лишь отвлекали внимание. Его не заботил статус среди богатых людей, но его заботила власть, которой они обладали и могли повлиять на положение вещей в мире.

Он любил свою работу и ни на что бы не поменял ее. Он любил драму операционной и получал огромное наслаждение, меняя жизнь людей к лучшему. Он появлялся, когда они или их близкие были сильно напуганы. Душа располагалась не в сердце. Все происходило в мозгу, и если он был слишком сильно поврежден, человек исчезал.

Как бедный Уолли, который почти ослеп. Пожилой джентльмен снова вернулся в гериатрическое отделение после того, как ему удалили опухоль.

Оливер подошел к медсестре, чтобы спросить о его состоянии.

— Совсем неплохо, — ответила Салли. — Он все еще чувствует слабость с левой стороны, но речь становится четче с каждым днем. И он стремится учиться. — Она улыбнулась. — Он спрашивает, когда состоится следующий урок танцев. Он скучает по Белле.

Оливер просто смотрел на Салли. Вот в чем дело. Он тоже скучал по Белле. По счастливой Белле. Вот почему он постоянно думал о ней в самые неподходящие моменты. Вот почему так тревожился.

— Мы все скучаем по ней. — Салли вздохнула, будто невольно прочитав его мысли. — Она каким-то образом делает мир вокруг себя ярче.