Осколок Нави - Дарья Старцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне правда лестно, что ты перепутал меня с княжной, – промолвила я с натянутой улыбкой. – Но сам поразмысли: разве стала бы Радмила Воронецкая сама запрягать коня? Куда мне до девицы княжеских кровей…
– Может, и стала бы, а может – нет, – ответил Мешко, прищуривая свои темные, цепкие глазки-пуговки. – А мы пойдем с тобой к дружинникам, и они узнают тебя, коли ты Радмила.
– Ну а что тебе с того? Притащишь меня лагатаям, а они обругают тебя, мол, зря им докучаешь. Этак можно всех девок со двора в княжны записать.
– Неа, – отрывисто качнул головой мальчишка. – Я узнал тебя. По весне вы с князем Всеволодом в Гудецк приезжали. Красивая ты, глаза зеленые, как листва у березы, да родинка эта. С другой девкой не спутать.
Я замолкла. Трудно спорить, когда возразить больше нечего. А дружинник мог в любое мгновение вернуться к воротам, и тогда мы с Озаром уже ни за что не смогли бы покинуть постоялый двор. Оттолкнуть мальчишку, да убежать тоже было нельзя. Я не сомневалась: он завизжит как резаный поросенок на всю округу, стоит мне только сделать шаг в сторону выхода. Оставалось одно – откупиться от назойливого конюха. Вот только чем? Я перебрала в голове все возможные варианты: найденную под кустом медную лисичку, пташку, принадлежащую Озару – все это не имело особой ценности для глупого мальчишки. Но вот взгляд мой упал на тонкие пальцы. Щедрый подарок Мстислава призывно сверкал своим крупным камнем. Хотя Брезгородский князь и оказался подлецом, мне бы хотелось вернуть кольцо ему, а не выменивать на него свободу. Однако хитрый, наблюдательный маленький лис не оставил мне выбора. Скрепя сердце, я сняла кольцо с аметистом со своего пальца. Оно с легкостью соскользнуло, будто бы само обрадовалось нашей разлуке. Словно оно излучало жизнь, и затаило обиду за то, что я не его сберегла. Маленькие глазки Мешко загорелись корыстным огнем, когда я протянула ему дорогое украшение.
– Подготовь моего коня, да поживее, – приказала я, когда мальчишка схватил подкуп, завороженно разглядывая его со всех сторон. – А после не смей никому и словом обмолвиться, о том, что меня здесь видел. И ежели помощь моему другу понадобится – подсоби ему.
Мешко растянул свои пухлые губы в улыбке, и услужливо наклонился к полу, хватая повод, который я уронила. На мою удачу, снаружи не топали тяжелые сапоги, а грубые мужицкие голоса не нарушали хрупкой тишины. Мешко с завидной быстротой и ловкостью одел на Князя сбрую. Я заметила это, даже не смотря на то, что время для меня тянулось, словно сосновая смола. Мой встревоженный взор не отлипал от щели в воротах, через которую виднелась зеленая трава, кусочек забора, и ясное голубое небо.
Конюх выглянул наружу для разведки, и когда выяснилось, что грозный дружинник еще не воротился на свой пост, он мигом ринулся отрывать ворота, ведущие в город. Не без усилий, но я взобралась верхом на коня. Князь завертел головой из стороны в сторону, требуя своего настоящего хозяина. Я бережно пригладила темную гриву, и как мне показалось, встревоженный зверь немного успокоился. Двери конюшни распахнулись, открывая перед нами свободный путь безо всяких препятствий. В округе не маячила ни одна красная рубаха.
– Помни мой наказ, – повторила я напоследок Мешко, натягивая поводья и слегка сжимая ногами крепкие лошадиные бока.
Глава 8 Навстречу рассвету
Нянюшка всегда выступала против езды девиц верхом на коне, но сам князь позволение дал, поэтому остановить меня у нее не вышло. На все ее споры батюшка отвечал, что в жизни нужно всякому ремеслу учиться. Вот так лучшие побуждения снова сыграли против него, ведь ежели б не его доброта, не удалось бы мне улизнуть с постоялого двора. Ветер, разгоняемый быстрой ездой, заглушал все остальные звуки, а повернуть голову назад я не осмеливалась: боялась вылететь из седла. Лишь у кромки леса я замедлилась. Погони не наблюдалось, но это вовсе не означало, что дружинники или другие люди, готовые донести им, не появились бы на этой дороге через некоторое время. Князь уверенно ступал по неровной лесной тропе, пока я оглядывалась по сторонам в поиске подходящего укрытия. В конце концов мне пришлось заставить его свернуть в чащу деревьев.
– Ступай-ступай, милый, – уговаривала я коня. – А хозяин твой скоро к нам воротится.
Конь, хоть и не сразу, но послушался меня. Я же пообещала угостить скакуна самой сладкой морковью, коль он будет прилежен. Поначалу все шло гладко, и мы медленно, но верно приближались к елочкам, которые росли очень плотно друг к другу. Их пушистые зеленые ветви сплетались меж собой, создавая для нас подходящее укрытие. Внезапно Князь оступился на скрытой листвой ямке. Он резко пошатнулся, но все же остался стоять на ногах. А вот я скатилась вместе с седлом прямо в высокую траву. Вдруг лодыжку пронзила резкая боль. Задранная до колен юбка открыла взору разодранную в кровь ногу. Рядом из земли торчали колючие ветви иссохшего кустарника.
Меня охватила жгучая злость на Юшку. Второпях глупый мальчишка забыл закрепить седло как должно. Повезло, что на большой дороге нам не попалась кочка, а сейчас Князь ступал медленно, но ежели б погоня? Да и сама я хороша. Стоило сразу слезть с коня и повести его под уздцы, когда мы сошли с тропы. Не без боли я поднялась на ноги и лишь теперь почувствовала, что саднил еще и локоть. Я завела Князя за елки, и там снова задрала юбку, осматривая свою рану. Кривой порез продолжал сочиться кровью, пачкая мою одежду. Я залезла в суму и тут же вспомнила, что из одежды у меня с собой остался лишь сарафан да рубаха.
Взгляд поневоле упал на тяжелую поклажу Озара. Наверняка в ней нашелся бы чистый лоскут ткани, подходящий для повязки. Но от одной мысли сунуть руку в плотно набитую суму меня передернуло. Не могла я без позволения взять чужое, хоть и по острой нужде. С обреченным вздохом я достала свою рубаху, обеими руками сжала покрепче и сильно потянула за рукав. С треском ткань разорвалась по шву. Разувшись, я достала со дна сумы бурдюк, промыла чистой водой свою рану, а затем приложила рукав к ноге. Белая тонкая ткань быстро окрасилась алым, но
