Сефевиды. Иранская шахская династия - Фархад Карими
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не осуждая и не одобряя действий шаха Исмаила II, а просто рассказывая о них, нужно уточнить, что Махмуда-мирзу собирался усадить на престол Хусейнкули-хулафа, Мустафа-мирза пользовался покровительством Хейдара-мирзы, а Перихан-ханум в промежутке между гибелью Хейдара и прибытием в Казвин Исмаила интриговала в пользу своего единоутробного брата Сулеймана-мирзы. В глазах сефевидского общества Перихан-ханум выглядела сторонницей Исмаила, но, скорее, она была противницей Хейдара, который совершенно с ней не считался, а этой властной женщине хотелось править, подобно Хюррем-султан[97], любимой жене и ближайшей советчице султана Сулеймана Справедливого и матери султана Селима II. Исмаилу не нравилась независимая позиция сестры, и эмиры очень скоро поняли, что посещение дворца Перихан-ханум может обойтись им очень дорого. Но Перихан была искусной интриганкой, сумевшей оплести сетью своих интриг весь двор, а еще за ней стоял ее дядя Шамхал-султан, глава знатного и влиятельного кумыкского рода (а кумыки, если кто не знает, являются самым многочисленным тюркским кавказским народом), так что до поры до времени шах предпочитал не обострять отношения с сестрой в открытую – недаром же говорится, что козни женщин разят сильнее меча. Но при всем том убийство двенадцатилетнего Сулейман-мирзы шах поручил Шамхал-султану и тому пришлось подчиниться. Одновременно с Сулейманом, в начале ноября 1576 года, в доме Пире Мухаммед-хана Устаджлу был умерщвлен «гостивший» там девятилетний Мустафа-мирза. В обоих случаях исполнители были выбраны идеально – убийство племянника сильно ударило по авторитету Шамхал-султана, а Пире Мухаммед-хан, единственный сторонник Исмаила среди эмиров устаджлу, был готов на все ради того, чтобы вернуть себе и своему племени расположение шаха. Обе смерти были представлены как естественные.
Ахмад Мунши Куми в своем «Воплощении истории» пишет о том, что избавиться разом от всех братьев и их потомков Исмаилу мешал кандагарский беклярбек Султан Хусейн-мирза, пользовавшийся большим уважением среди суфиев как за праведный образ жизни, так и за свое происхождение – он был сыном Бахрама-мирзы, младшего сына Исмаила I. Но в начале 1577 года Султан Хусейн-мирза скончался (о причине его смерти ничего не известно), и Исмаил II смог продолжить исполнение задуманного, а задумал он устранить не только родных, но и двоюродных братьев. Некоторым мирзам «везло» – их лишали не жизни, а только лишь зрения. Решимость шаха в деле истребления братьев и племянников усилилась после того, как один из его двоюродных братьев Мухаммед-Хуссейн-мирза попытался поднять мятеж в Кандагаре.
Нет необходимости утомлять читателей поименным перечислением всех убитых и ослепленных, проще сказать, что к лету 1577 года в живых остались только неопасный для шаха единоутробный брат Мухаммед Худабенде и пятеро его сыновей – Султан Хасан-мирза, Хамза-мирза, Аббас-мирза, Абуталиб-мирза и Тахмасп-мирза. Их жизни тоже висели на волоске, но пока что они были живы…
Судя по дошедшим до нас сведениям, делам правления шах Исмаил уделял мало внимания, предпочитая проводить свои дни в развлечениях, что было совсем неудивительно для человека, проведшего половину жизни в заключении. Сначала государственные дела находились в ведении великого визиря Мирзы Шукруллы Исфагани, но тот, по мнению шаха, попал под влияние кызылбашских эмиров, за что был заменен на Мирзу Салмана Исфагани, прежде управлявшего дворцовым хозяйством. Благословляя нового визиря, шах повелел ему править самостоятельно, считаясь лишь с шахскими интересами, а интересы эти оказались весьма неожиданными, поскольку Исмаил обнаружил приверженность к суннизму, совершенно нехарактерную, можно даже сказать – противоестественную, для главы шиитского тариката.
Дискуссии, относительно причин, вызвавших у Исмаила благоволение к суннизму, продолжаются по сей день. Одни историки считают, что, будучи обиженным на своего отца, шах во всем старался поступать наперекор ему, в том числе и в вопросах веры. Другие утверждают, что главной внешнеполитической целью шаха Исмаила II было сближение с Османской империей, и демонстрируемое расположение к суннитам должно было обеспечить шаху расположение султана Мурада III. Третьи же убеждены, что, сглаживая противоречия между шиитами и суннитами, Исмаил пытался укрепить государство, обеспечить в нем прочную стабильность. По поводу последней версии можно сказать только одно: суннитов в сефевидском государстве к тому времени осталось немного и особой опасности они не представляли, а вот демонстрация благосклонности к ним была чревата вспышками недовольства среди шиитского населения (что, собственно, и произошло).
Ради внутреннего мира и спокойствия можно было просто оставить суннитов в покое, избавив их от гонений таких рьяных ревнителей веры, как, например, как упоминавшийся выше Ахмад Мунши Куми. Но Исмаил повел себя не как демократичный шиитский правитель, а как истинный суннит.
Во-первых, на площадях и в мечетях перестали проклинать Абу Бакра, Умара и Усмана[98], а те, кто осмеливался произносить проклятия, сурово наказывались. Искендер Мунши пишет о том, как однажды придворный улем Мирза Махдум Шерифи, глава казвинских суннитов, пожаловался шаху на то, что в столичной мечети, несмотря на запрет, шииты продолжают проклинать халифов. Исмаил отправил на пятничную молитву отряд курчиев. Когда дервиш по имени Камбар завершил свою проповедь словами: «Али и дому его благословение от души и сердца. Враги же Али да будут навечно прокляты!»[99], шахские воины набросились на него с палками и разбили ему голову.
Во-вторых, было объявлено, что мусульманам, которые ни разу в жизни не проклинали сподвижников пророка Мухаммеда, будет выплачено вознаграждение. Иначе говоря, людям предлагали деньги в обмен на публичный отказ от шиизма. В Казвине, который еще недавно был оплотом суннитов, на выплату вознаграждения было истрачено около двухсот туманов[100].
В-третьих, шах приказал казвинскому мухтасибу[101] Мир Зейну ал-Абидину Каши стереть со
