Прелюдия к космосу - Артур Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5
Было бы неправильно думать, что те пятеро, на которых теперь были устремлены взгляды людей со всего мира, считали себя дерзкими искателями приключений, готовыми рискнуть жизнью в азартной научной игре. Все они были прагматичными, здравомыслящими специалистами, не настроенными принимать участие в каких бы то ни было играх – по крайней мере, жизнью рисковать они точно не собирались. Риск, безусловно, существовал, но, в конце концов, рискует и тот, кто садится на электричку до Сити в восемь утра. На взрыв публичного интереса к их персонам, произошедший на прошлой неделе, каждый из них отреагировал по-своему. Хасселу и Ледуку и раньше случалось оказываться в центре общественного внимания, и они знали, как можно извлечь из своей известности приятные моменты, избежав раздражающих. Остальные три члена экипажа, на которых слава обрушилась внезапно, старались держаться ближе друг к другу в целях самообороны. Однако этот ход был стратегически ошибочным. Они превратились в легкую добычу для репортеров.
Клинтон и Тейн еще не настолько привыкли к тому, что у них берут интервью, чтобы получать от этого удовольствие, а их канадский коллега Джимми Ричардс интервью просто терпеть не мог. Однажды его достала до печенок одна особенно надоедливая репортерша, и он повел себя с ней совсем не галантно.
Судя по рассказу Ледука, все это интервью выглядело примерно так.
«Доброе утро, мистер Ричардс. Не откажетесь ли ответить на несколько вопросов для "Глашатая Западного Кенсингтона"?»
Ричардс (скучающий, но пока достаточно общительный):
«Не откажусь, только у меня через несколько минут встреча с женой».
«Как давно вы женаты?»
«Почти двенадцать лет».
«О! У вас есть дети?»
«Двое. Если не ошибаюсь, девочки».
«Ваша жена одобряет то, что вы покидаете Землю?»
«Попробовала бы она не одобрить».
(Пауза. Ингервьюерша догадывается, что прямыми вопросами она на этот раз успеха не добьется.)
« Думаю, вы всегда мечтали отправиться к звездам и… гм… водрузить флаг человечества на другой планете?»
«Не-а. Пару лет назад мне и в голову такое не приходило».
«Как же тогда вас выбрали для этого полета?»
«Да потому что я второй из лучших инженеров-атомщиков мире».
«А первый?»
«Профессор Макстон, но он слишком пенный ученый, им нельзя рисковать».
«Вам хоть капельку страшно?»
«Еще как! Я боюсь пауков, еще боюсь кусков плутония больше тридцати сантиметров в поперечнике и всего, что шуршит среди ночи».
«Я имею в виду – боитесь ли вы предстоящего полета?»
«Да я просто весь дрожу. Сами посмотрите».
(Показывает. При этом слегка ломает мебель.)
«Что вы ожидаете обнаружить на Луне?»
«Уйму остывшей лавы, а помимо этого – еще какую-нибудь ерунду».
(Репортерша явно ошарашена. Ей и самой уже хочется поскорее закончить интервью.)
«Вы ожидаете обнаружить на Луне какую-нибудь жизнь?»
«Весьма возможно. Думаю, как только мы совершим посадку, сразу послышится стук в дверь и голос: "Не откажетесь ли ответить на несколько вопросов для «Лунного еженедельника»?"»
Конечно, не все журналисты были такими, и будет справедливо отметить, что Ричардс клялся, что Ледук это все выдумал. Большинство репортеров, освещавших деятельность Межпланетного общества, имели научное или техническое образование. Задача перед ними стояла неблагодарная, поскольку в газетах их считали полупрофессионалами, а в научном мире – перебежчиками и отщепенцами.
Пожалуй, ничто не вызывало такого интереса у общественности, как тот факт, что двое членов экипажа должны остаться в резерве, на Земле. На некоторое время размышления о десятке возможных вариантов стали настолько популярны, что этим вопросом заинтересовались букмекеры. Чаще всего люди считали, что, поскольку Хассел и Ледук – пилоты-ракетчики, полетит либо один из них, либо оба. Так как подобные дискуссии могли отрицательно сказаться на членах экипажа, генеральный директор дал ясно понять, что подобные споры ни к чему. Уровень подготовки астронавтов был таков, что любые трое могли составить отличную команду. Сэр Роберт намекнул, не давая при этом никаких обещаний, что окончательный выбор будет сделан с помощью жеребьевки. Никто (а меньше всего те пятеро, о которых шла речь) в это не поверил.
Ведь теперь все знали, как Хассел переживает за свою беременную жену,- и ему это было не на пользу. Раньше он этой тревогой мог управлять. Но шли недели, и он волновался все заметнее, и в конце концов его работоспособность стала ухудшаться. Стоило ему это заметить, как он стал волноваться еще сильнее, и ситуация превратилась в снежный ком.
Поскольку это была не фобия, а страх за того, кого он любил, да и причина была вполне объяснима, психологи мало что могли с этим поделать. Человеку с таким характером и темпераментом они не могли предложить, чтобы он попросил отстранить его от участия в экспедиции. Психологи могли только наблюдать, а Хассел нисколько не сомневался в том, за чем они наблюдают.
6
В дни перед «Исходом» Дирк мало бывал в Саутбэнке. Там стало невозможно работать: те, кто отправлялся в Австралию, укладывали вещи и заканчивали важные дела, а те, кто оставался, пребывали не в самом приятном расположении духа. Мэтьюз был отдан на заклание – Мак-Эндрюс оставлял его в Лондоне вместо себя. Это было вполне разумно, но теперь Мэтьюз и Мак-Эндрюс не разговаривали. Дирк предусмотрительно держался подальше от обоих, тем более что и тот и другой были почему-то слегка расстроены тем, что он переметнулся к ученым.
Дирк редко видел и Макстона, и Коллинза, так как в техническом отделе царил организованный хаос, поскольку решили, что в Австралии понадобятся абсолютно все члены общества. Сэр Роберт был совершенно счастлив, и однажды утром Дирк очень удивился, когда ему сообщили, что генеральный директор вызывает его к себе. Это была его первая встреча с сэром Робертом после знакомства в день прибытия.
Дирк вошел в кабинет, немного робея, поскольку помнил различные байки об эксцентричном характере сэра Роберта. Генеральный директор заметил и правильно понял его нерешительность. Когда он пожимал руку Дирка, его глаза весело сверкали. Он предложил гостю сесть и без долгих предисловий перешел к делу.
– Профессор Макстон рассказал мне о вашей работе,- сказал он.- Небось мы все у вас уже хлопаем крылышками в банке с формалином, а вам не терпится проколоть нас булавками и начать изучать?
– Надеюсь, сэр Роберт,- ответил Дирк.-что окончательный результат не будет таким уж статичным. Я здесь, главным образом, не для того, чтобы регистрировать факты, а для того, чтобы осознать движущие силы и мотивы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
