Жестокий путь - Екатерина Андреева

После обедни прихожане с напряжением ждали проповеди своего кюре Жана Мелье, но кафедра была еще пуста, а против нее, на двух темного дуба резных креслах с балдахином, сидели сеньор де Клери с супругой. Крестьяне не смотрели в его сторону, но все заметили его напряженную позу, хмурый профиль и бледность лица. На его высоком лбу даже выступили крупные капли пота, и лицо вдруг напряглось, когда из ризницы вышел Жан Мелье и поднялся на кафедру.

Это был сын ткача, родился он в Шампани в 1664 году. Мелье кончил духовную семинарию и 28 лет сделался сельским священником. Его с виду такая спокойная и однообразная жизнь была нарушена только один раз ссорой с сеньором де Клери. Этот сеньор однажды избил нескольких крестьян. Мелье, который всю свою жизнь посвятил служению этим несчастным и притесняемым людям, возмутился и на воскресной службе в церкви не пожелал произнести обычной молитвы о здравии благородного сеньора де Клери. Тогда сеньор пожаловался на священника архиепископу реймскому. Архиепископ потребовал, чтобы Мелье публично извинился перед де Клери и помянул в молитве сеньора.

Все знали, что архиепископ сердит на Мелье, и все с напряжением ждали, что он теперь скажет. Некоторое время священник стоял на кафедре молча, с опущенными глазами. Он всем сердцем жалел крестьян за то, что они всю жизнь смиренно трудились и затем, склонив головы, усердно молились с надеждой, что бог облегчит им жизнь. На мгновенье перед его мысленным взором возникли фигуры избитых крестьян, жалкие, спотыкающиеся, еле ползущие после наказания во дворе замка, где сеньор жестоко покарал их за какую-то ничтожную провинность. Он также вспомнил разгневанное лицо епископа, который не хотел его выслушать и грозил отлучением от церкви за то, что он в прошлое воскресенье не помянул сеньора де Клери в своих молитвах.

Не отлученье было страшно, ведь Мелье не верил в бога, страшно было оставить без помощи своих прихожан.

Мгновенье кюре колебался, — ему так хотелось громко высказать все, что наболело у него на сердце. Но из его груди вырвался только тихий стон, и наконец взяв себя в-руки, он заговорил прерывающимся голосом:

— Мы все знаем, что епископы очень важные господа! Что они презирают бедных сельских священников и даже не хотят их выслушать. Их уши открыты только для богатых и знатных… Так попросим же у бога, чтобы он обратил нашего сеньора, чтобы впредь он не грабил и не обижал бедных!

Де Клери вскочил с места и схватился за рукоятку меча. Дерзость священника была неслыханной. Крестьяне в испуге склонили головы еще ниже и быстро зашептали молитвы, многие женщины стали всхлипывать. Всем казалось, что рухнут стены и своды, что сейчас наступит конец мира. Но сеньор ничего не сказал и ничего не сделал. Громко звеня шпорами, он в гневе вышел из церкви, сопровождаемый своими рыцарями. Священник неподвижно стоял на кафедре с побледневшим лицом. Пламя свечей вдруг заколыхалось, будто кто-то хотел их погасить, — это пронеслась волна тихих вздохов облегчения сотни людей, потом раздалось шарканье ног по плитам пола, и церковь опустела.

На священника последовала новая жалоба сеньора. На этот раз архиепископ вызвал Мелье к себе и обошелся с ним очень грубо, но священник не сдавался.

Его ссора с сеньором затянулась, и они жили как два врага. Архиепископ стал плохо относиться к Мелье, сеньор постоянно оскорблял и преследовал. Целый ряд унижений и обид, с которыми он не мог бороться, и сознание своего полного бессилия заставили наконец Жана Мелье покончить с собой. В деревне рассказывали, что он уморил себя голодом (1729 г.).

Для Мелье были характерны твердость и решимость, с которыми он выступил против сеньора, его неспособность идти на уступки и приспособляться к обстоятельствам, и это стоило ему жизни. Но чтобы спокойно умереть, ему нужно было сознание, что и после смерти он будет продолжать борьбу со своими врагами, — и он решил сказать открыто все, что думал о религии, о государстве и об общественном строе в своем предсмертном завещании.

Жизнь Мелье, хоть и казалась прихожанам тихой и спокойной, на самом деле была мучительной. Мелье — священник — не верил в бога, был атеистом, но его долгом и обязанностью было проповедовать религию и величие божие. Мелье был коммунистом по своим убеждениям. Он ненавидел весь строй французского государства, ненавидел короля, дворянство и духовенство, но должен был каждое воскресенье молиться за них и призывать прихожан к подчинению власти, которая мучила и превращала их в рабов. Этот сельский священник был достаточно смел, чтобы в своем уме разрушить все, что другими почиталось, но у него не хватало храбрости объявить всему миру истину и перенести за это гонения. Но то, что он не сказал при жизни, он написал в «Завещании», которое оставил для людей всего мира. Это завещанье написано кровью его сердца. Остро и смело критикует он религию и государство, не оставляет камня на камне от этих твердынь и затем на очищенной уже почве создает для человека новое царство счастья. Мелье доказывал, что всякая религия противоречит разуму, и объяснял ее широкое распространение невежеством людей, самообманом и страхом перед непонятными явлениями. Все религии мира являются лишь измышлением людей, а то, чему они учат, есть ложь и шарлатанство, придуманное лицемерными плутами для обмана людей, чтобы держать их в страхе и повиновении. Понимая назначение всякой религии, Мелье писал: «Религия поддерживает даже самое дурное правительство, а правительство, в свою очередь, поддерживает даже самую нелепую, самую глупую религию».

Величайшие блага для людей — мир и справедливость. Это источники человеческого счастья. Самое ужасное в жизни — раздоры, злоба, ложь, несправедливость, лицемерие и тирания. Весь жизненный опыт показывает, что в мире царят ложь и несправедливость, а те, кто как будто поставлены для осуществления справедливости, — как раз и насаждают беззаконие и сами наиболее преступны.

Главной мыслью «Завещания» была ложность религии вообще и христианства в частности. В христианстве Мелье находил три роковых ошибки: во-первых, полное отрицание тела; во-вторых, то, что главной добродетелью человечества считается наслаждение страданиями и мученичеством, и, в-третьих, запрещение отвечать насилием на насилие и повеление любить своих врагов.

Мелье стремился подорвать веру в справедливость бога, в его любовь к людям. Он разбирал библейские рассказы, в которых восхвалялась неуместная жестокость бога, в которых проявлялось его пристрастие к одним народам в ущерб другим, которые им же созданы.

Мелье считал, что религиозные правила и предписания были роковыми для судьбы народов. Религия освящала тиранию королей и сильных мира в ущерб народам, которые влачат жалкое существование под игом рабства. Всюду, куда ни взглянешь, писал Мелье, видишь чудовищную несправедливость: одни как будто родились для того, чтобы господствовать над другими и получать от жизни все наслаждения, другие же родятся только для того, чтобы быть всю жизнь жалкими, приниженными рабами и страдать от нищеты.

Первое зло в мире — это частная собственность и неправильное распределение благ между сословиями. Подобно тому как паразиты непрестанно беспокоят, пожирают и грызут тело тех, на ком они живут, так и короли, дворянство, духовенство, монахи, банкиры и откупщики только беспокоят, мучают, грызут и пожирают бедный народ.

«Я хотел бы, чтобы голос мой прозвучал с одного конца королевства до другого, с одного конца земли до другого! Я кричал бы изо всех сил: «Вы глупцы, о люди, вы глупцы, ибо позволяете вести себя на помочах и слепо верите такой бездне глупости!» Я показал бы людям их заблуждения и разоблачил бы их руководителей, которые являются обманщиками и кровопийцами! Я поставил бы людям в упрек их трусость за то, что они так долго позволяют жить тиранам и не сбрасывают ненавистного ига их тиранического правления!»

Мелье призывает все народы к объединению и к борьбе Против их угнетателей: «Объединяйтесь же, народы! Соединяйтесь, если у вас хватит мужества освободиться от вашей общей нищеты. Ободряйте друг друга в этом важном и благородном деле! Сообщайте друг другу тайно свои мысли и желанья, распространяйте всюду как можно искуснее летучие листки, выясняющие всему свету пустоту заблуждений и суеверий религии и возбуждающие повсюду ненависть против королей и правителей мира!» «Когда народы будут освобождены, а все порабощающий общественный строй будет уничтожен, тогда надо будет приступить к созданию нового общества».

Мелье сделал только набросок того, каким он представляет себе лучший строй общества: общность имущества, равная для всех обязанность трудиться, общественное воспитание детей. Мелье писал, что люди от природы совершенно равны и каждый человек имеет право жить и пользоваться своей свободой, своей долей в благах жизни, но для этого он должен выполнять полезный для общества труд. Частной собственности не должно быть. Все жители города или деревни объединятся в одну большую семью и будут спокойно вести совместную жизнь, одинаково питаться, одеваться и трудиться.