Этнокультурная история казаков. Часть III. Славянская надстройка. Книга 4 - Коллектив авторов

Пополнялось казачество не только русскими. Так, в Яицком Войске по данным переписи 1723 года из 3.164 казаков было 70 татар, 3 ногайца, 49 башкир и 34 калмыка. Причём, были совершенно исключительные примеры. Так, некоему калмыку Даши Булатову, владельцу 200 кибиток, так захотелось стать казаком, что он бросил своё имущество и ушёл с семьей в Яицкий городок. В 1724 году его сын Дендюк Булатов получил от властей грамоту, разрешающую принимать (не спрашивая при этом мнения самих казаков) в Яицкое Войско калмыков из числа его подданных, и он «наверстал» из своей орды столько, что количество калмыцкого слоя в Якутском войсковом составе возросло с 34 до 684 человек. То есть, более, чем в 20 раз! Видимо, в этом «призыве» участвовали все его 200 кибиток…

* * *

Казаки на Курилах собрались «крутые», буйные. В 1711 году они взбунтовались и убили вернувшегося на Камчатку Атласова. Прикончили и нескольких правительственных приказчиков и зажили независимо. На Кругах избирали атаманов, ясак собирали для себя, женились на местных женщинах. Но и притесняли камчадалов, обращали в «холопство».

От Омской стала строиться Иртышская линия. Первой в ней была выстроена крепость Ямышевская (1715). В 1716 – 1718 годах казаками поставлен для охраны границы с юга Саянский острог, который надёжно перекрыл единственную дорогу, ведущую в Засаянье – реку Енисей. Дальше продолжилось строительство крепостей Иртышской линии: Железинской (1717), Семипалатинской (1718), Усть-Каменогорской (1720). Они располагались на расстоянии в 200 – 250 вёрст друг от друга, в промежутках, через 60 – 75 вёрст, строились аванпосты, а между ними по два малых редута. Аванпосты и малые редуты представляли собой дерево-земляные укрепления с бастионами, частоколом и рвом. А между ними устраивались караульные посты с «маяками» – деревянными пирамидами, изнутри набитыми хворостом, а наверху их помещалась бочка со смолой. Если маяк загорался, по границе распространялся сигнал тревоги. Для службы на линии перевели казаков и стрельцов из внутренних районов Сибири. По штату в каждой крепости размещалось 785 казаков, а общая их численность была установлена в 8 тысяч. Они посменно дежурили на редутах и постах, патрулировали линию конными разъездами.

В первой четверти XVIII века основными пунктами сосредоточения забайкальских казаков были Удинск, Селенгинск и Нерчинск, в которых находилось до 890 казаков.

VI. На Кавказе

Для Гребенского Войска последствия хивинской авантюры стали ещё более тяжелыми, чем для Яицкого, сильно пострадавшего. В нём насчитывалось 4 тысячи человек вместе с женщинами, стариками, детьми. И потеря 500 лучших бойцов чрезвычайно ослабила Войско. В результате борьба за Сунжу была проиграна. Казакам пришлось оставить её и к 1721 году переселиться на левый берег Терека. Здесь гребенцы обосновались более крупными общинами, чем раньше, и построили 4 городка – Червлёный, Шадрин (Щедринский), Курдюков и Гладков. Через несколько лет Гладков разделился на два, Старогладковский и Новогладковский. Но с правобережьем Терека казаки были связаны ещё очень долго. Там остались их виноградники, сады, огороды, и вплоть до конца XVIII века они ездили за Терек «для убрания садов», сенокосов. Гребенские станицы составили укреплённую линию протяжённостью 80 вёрст. В 1721 году, с подчинением Военной коллегии, был определён порядок службы. Войско выставляло не менее 1 тысячи казаков, из них половина получала жалованье, а остальные охраняли и обороняли свои городки «с воды и с травы» – бесплатно, за право пользоваться рыбными ловами и землями по Тереку.

Набеги кубанских татар и черкесов на Дон и усилившийся натиск горцев на Тереке положили начало долгим Кавказским войнам, которым суждено было продлиться полтора столетия. Но в это время обострилась и ситуация в Закавказье. Персия впала в череду смут и развала. А Россия в 1721 году заключила мир со шведами, и Пётр решил вмешаться в персидские распри, чтобы утвердиться в Закавказье. В 1722 году царь предпринял Персидский поход. 22 тысячи пехотинцев плыли из Астрахани морем, а берегом шла конница – татары, 9 тысяч драгун, 20 тысяч донских и малороссийских казаков. Черкасами командовал полковник Апостол, а донцами – походный атаман И. М. Краснощёков. Он уже успел прославиться, в юности с отрядами охотников побывал на Кавказе, дрался с черкесами, отличился и в Северной войне.

Флотилия причалила в Аграханском заливе, где был заложен Аграханский ретраншемент. Шамхал Тарковский торжественно встретил Петра, подтвердил своё подданство. Прислал делегатов и наместник Дербента, прося о покровительстве. Но уцмий Кайтага Махмуд-хан предпочёл воевать. Велел изрубить посланных к нему есаула и 3 казаков, собрал 10 тысяч всадников. 18 августа возле селения Утемиш их разгромили. Русские вошли в Дербент.

Однако дальнейший поход стал невозможен – караван судов, вёзший продовольствие, разбило бурей. На обратном пути Пётр приказал Краснощёкову с тысячей донцов и с калмыками разорить владения Кайтага. А на реке Аграхань распорядился строить крепость Святого Креста. Старый Терский городок и Аграханский ретраншемент упразднялись и подлежали сносу, гарнизоны и жители, в том числе казаки Терского Низового Войска тоже переводились в эту крепость. Кроме того, царь повелел переселить сюда 1000 семей донских казаков. Этим было положено начало использованию Войска Донского в качестве своеобразного «питомника» для рассаживания «закваски» казачества. Переселение состоялось в 1724 году. Среди тех, кто перебрался на Кавказ, было много донецких, медведицких, хопёрских казаков, чьи городки ранее были разрушены при подавлении восстания Булавина. Они составили Аграханское войско.

Во время похода царь познакомился и с гребенскими казаками. Очень крепко загрузил их службой, для обеспечения строительства крепости Святого Креста возложил на них заготовку леса, угля, сена. Им было велено конвоировать почту, давать подводы и сопровождение «грузинским и горским владельцам». Впрочем, требование обслуживать грузин и горцев вызвало такое возмущение казаков, что эту обязанность вскоре отменили. Но, общаясь с гребенцами, Пётр обнаружил и то, что они старообрядцы. Причём, не стали таковыми под действием расколо-учителей, а выяснилось, что церковные реформы сюда просто не дошли. Законы Софьи против старообрядцев Пётр отменил, но и сам их не жаловал, взимал с них двойной налог, приказывал нашивать на одежду позорные «тузы».

* * *

Пока казаки, остававшиеся в родных донских куренях, испытывали на себе все прелести самодурства и тирании царя Петра, ушедшие за кордон с атаманом Игнатом Некрасовым налаживали свою жизнь. На Кубани казаки-некрасовцы основали несколько новых поселений между прежними кубанскими казаками. Больше всего их разместилось на Таманском полуострове в трёх городках со старыми донскими названиями Блудиловский, Голубинский и Чирянский. Казаки объединились здесь в Великое Войско Кубанское, куда принимались все казаки, уходившие от насилий. Приходили донцы, не смирившиеся с новыми порядками на Дону, приходили волгские казаки, потерпевшие от Петра I в 1709 – 1710 годах, пришла и часть запорожцев после поражения под Полтавой.

На чужбине атаман Некрасов проявил себя как выдающийся организатор традиционного казацкого уклада и хороший дипломат. Он сумел наладить прочные добрососедские отношения и с формальным владетелем Кубани – крымским ханом – и с его местными, во многом самовластными вассалами – князьями черкесов. При этом казаки не отступили от принятого в их среде национального стереотипа поведения, признаваемого ими как социальный идеал, а также не разменяли независимость своего внутреннего самоуправления.

Некрасов также сумел добиться выдающихся успехов и в международных дипломатических отношениях. На Кубани была фактически восстановлена Казацкая Республика с выборным войсковым атаманом во главе, причём и Крымское ханство, и Оттоманская империя признавали автономный политический статус Республики некрасовцев.

Турецкий султан и крымский хан предоставили казакам Войска Некрасова особые привилегии. Была обеспечена полная свобода в вопросах внутренней жизни казацкого Войска. На казацкой территории свободно совершались все православные требы. Как крымскоподданные казаки обрели совершенно равные права с мусульманским населением. Они получали гарантированное снабжение в военное время оружием, провиантом и даже лошадьми.

Ответные обязательства казаков по отношению к хану и султану не выходили за рамки традиционной казацкой социальной миссии – охрана границ, несение караульной и сторожевой службы, участие в военных походах в качестве автономного кавалерийского подразделения. Крымский хан Менгли-гирей, посетив в 1730-х годах станицы некрасовцев, был настолько очарован красотой, спокойствием, разумной упорядоченностью казацкой жизни, что по возвращении в Бахчисарай решил сформировать особую казацкую сотню для личной охраны. Казаки, вошедшие в состав ханской сотни, получили личное денежное содержание, особые земельные наделы на Темрюке и право быть свободными от службы по воскресеньям для отправления христианского культа.