Моров. Том 1 и Том 2 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вряд ли глава бандитской группировки часто позволяет себе кланяться посторонним при подчиненных.
— Благодарю за то, что согласились на эту встречу, Иван Владимирович, — произнес он. — Прошу вас выслушать меня и не делать поспешных выводов.
— Вы умеете заинтриговать, — садясь напротив него, усмехнулся я.
По щелчку пальцев мужчины к нам подошла официантка. В прошлый раз я ее здесь не видел, да и в целом не сомневался, что персонал на время нашей встречи целиком подчиняется моему собеседнику.
Пока Маэстро делает свой заказ, выдающий в нем завсегдатая подобных заведений, я успеваю подумать о том, что за мной ведь все еще должны присматривать из Службы Имперской Безопасности. И мне даже интересно, к каким выводам придет капитан Скворцов, когда ему доложат, с кем я сегодня встречаюсь.
— Что для вас? — повернувшись ко мне, уточняет официантка.
— Филе миньон средней прожарки, — заказываю я, сцепляя пальцы в замок на столешнице. — На гарнир пусть будет картофельное пюре. Черный чай с сахаром и свежевыжатый апельсиновый сок. Напитки несите сразу.
Только теперь она заметила перстень дворянина на моей руке и тут же покраснела, понимая, что совершила ошибку. Это у меня она обязана была спросить вперед своего хозяина. Впрочем, я не собирался заострять на этом внимания.
— И не тяните, пожалуйста, — добавил я. — Очень пить хочется. Сок вперед чая.
— Сию минуту, ваше благородие! — поклонившись еще ниже, чем раньше, пролепетала девушка, прежде чем покинуть нас.
Маэстро проводил ее внимательным взглядом собственника и повернулся ко мне с вежливой улыбкой.
— Иван Владимирович, в первую очередь я бы хотел принести вам свои извинения за здешний инцидент, — произнес он негромко. — Я наслышан о том, чем закончилось ваше знакомство с «Дикими кабанами», и не хотел бы, чтобы между нами оставались какие-либо обиды. Этот ресторан стоит на моей территории, и изначально люди Кабана не имели никакого права здесь находиться.
Что ж, это объясняет его знание местного меню. Выбирал он с видом точно знающего способности местного повара.
— Видимо, их забыли об этом предупредить, — чуть развел я руками, расцепив пальцы. — Но давайте оставим эту историю за скобками и перейдем к делу.
Он улыбается самыми краешками рта.
— Я благодарен вам за то, что вы вступились за моих людей. Этот ресторан мне дорог, — произнес он, подтверждая мои выводы. — Тем тяжелее мне становится при мысли, что именно ваш дом и вы сами стали случайной жертвой моих людей. Они не имели в виду вас, когда пытались передать послание одному человеку.
— Вы отправили их за сержантом полиции, — кивнул я, краем глаза замечая, как официантка возвращается с кухни, держа стакан апельсинового сока на подносе. — Просто ради интереса, чем вам так навредила Антонина Владиславовна?
Маэстро молчит, пока девушка ставит передо мной напиток. По его виду и не догадаешься, что за разговор у нас здесь идет. Однако я чувствую недовольство собеседника столь явно, что, кажется, могу потрогать его руками.
То же самое было, когда мы говорили с ним по телефону. Не нравится главе преступной группировки, когда с ним говорят прямо, без иносказаний.
— Она перешла дорогу не тем людям, это все, что я могу вам сказать, Иван Владимирович, — сообщил он. — Однако насколько я осведомлен, в дальнейшем ей ничего не угрожает. Мои люди передали послание, большего я делать не стану. Хватит и того, что вы попали под случайный удар.
Ну да, ей не угрожает. Жданова ведь увольняется, чтобы перейти в Службу Имперской Безопасности. То есть заказчик нападения связан с полицией Российской Империи, и при этом у него коротки руки, чтобы воевать с ведомством, где работает Скворцов.
Я придвинул к себе сок и, поймав трубочку губами, сделал первый глоток. Ничего так, в меру кисло, в меру сладко. А главное — нужной температуры и нет косточек, только сок и мякоть. Терпеть не могу обломки костей в таких напитках.
— Это хорошие новости, — улыбнулся я. — Но ведь это не все, что вы хотели мне сказать?
Маэстро важно кивает, и весь напрягается, прежде чем продолжить беседу.
— Иван Владимирович, как я уже сказал, мне не хочется подвергать себя риску повторить судьбу Кабана, — произнес он. — Я очень хочу загладить перед вами вину моих людей и разойтись если не друзьями, то хотя бы нейтральными знакомыми. А потому спрошу прямо: какую виру вы хотите за то, что случилось?
Все-таки не зря отец таскал голову главаря. И я тоже не сплоховал, вырезав верхушку «Диких кабанов».
Вот она, репутация!
Глава 9
— Начнем с забора, который испортили ваши люди, — произнес я, сделав глоток сока. — Этот забор был выкован очень давно и практически стоит в паре лет от статуса исторического наследия Москвы. Представьте, как мне неприятно смотреть на его покореженные штыри.
Маэстро вздохнул с облегчением.
Ему явно было куда проще со мной договориться, чем бегать по столице от дворянина, который по семейной традиции вырезает преступников на корню. И то сказать, станет ли покровитель защищать банду Маэстро, если сами бандиты не в силах справиться с каким-то мальчишкой?
Это я знаю, что я сильный чародей. А со стороны наш конфликт будет выглядеть так, словно группировка Маэстро обделалась, встретившись с восемнадцатилетним пацаном, пусть и потомственным дворянином. Кому нужны слабаки в подчиненных? Маэстро и его бригаду спишут в расход, а на освободившееся место быстро найдут замену.
— Мы оплатим вам работу реставраторов, Иван Владимирович, — кивнул мой собеседник, пока я продолжал тянуть сок через трубочку. — Об этом можете даже не переживать, я сам хотел предложить вам этот вариант. Как жест доброй воли…
Я кивнул, отпуская губами соломинку.
— Тогда второй пункт, Маэстро, — произнес я. — Я подумываю открыть лавку для продажи артефактов.
И вновь его глаза блеснули. Думает, я сейчас его помощи просить стану, чтобы бумажки оформить, и защиту предложит? Нет уж, спасибо, без ваших мохнатых ручонок обойдусь в своих документах.
— В Службе Имперской Безопасности, как вы понимаете, мой род обладает некоторой репутацией, так что лицензию я получу без проблем, — продолжил я, не сводя с Маэстро внимательного взгляда. — Но вот помещение…
Больше говорить не имело смысла.
