Шаги навстречу - Кевин Милн

— Ты тоже.

— Спорим на пятьдесят баксов, что ты ничего стоящего не найдешь.

— Спорим!

Тут входит мама и видит меня с металлоискателем.

— Дождь опять разошелся. Ты уверен, что хочешь выходить на улицу в такую погоду?

Я усмехаюсь Бри:

— Да. Мне нужно выиграть спор.

Когда выхожу на заднее крыльцо, вспоминаю все, что говорила мне тетушка Бев о поисках сокровищ: «Твой прадед верил, что вокруг дома спрятаны сокровища… он часами пропадал на пляже… Настоящий пират никогда не сдается, пока не найдет своего сокровища…»

— За домом, — повторяю я про себя, не испытывая особого желания выходить под дождь. Может быть, сокровища не на пляже, а прямо здесь, во дворе?

Щелкаю включателем и начинаю расхаживать взад-вперед по лужайке, медленно и плавно двигая металлоискатель низко над землей. За первые полчаса сканер пищит шесть раз, каждый раз я копаю в указанном месте и что-нибудь обязательно нахожу: десять центов, две монетки по одному центу и три крышки от бутылок.

Через какое-то время дождь немного стихает, и я замечаю сидящую на заднем крыльце под крышей Бри. Сестра потягивает колу.

— Удачно? — спрашивает она.

— Двенадцать центов.

Она в ответ усмехается мне, как я ранее ей.

— Вот видишь. Говорила я тебе, что здесь сокровищ нет.

— Не будь так уверена. Я только начал поиски.

— Ищи, если хочешь. Ты все равно мне должен пятьдесят баксов. — Она опять усмехается и встает, намереваясь уйти.

И тут мой прибор начинает звенеть, как никогда до этого. Я стою у самого края лужайки, возле забора, отделяющего наш дом от соседнего.

— Я что-то нашел!

Снедаемая любопытством Бри спускается с крыльца:

— Что там?

— Нужно копать. Хочешь помочь?

Я даю ей маленький совок, а сам рою руками. Мы убираем мульчу и начинаем копать землю. За минуту вырываем яму сантиметров тридцать глубиной и сантиметров тридцать шириной, но ничего не находим. Я просеиваю кучу земли, которую мы нарыли, чтобы удостовериться, что ничего не пропустили. Ничего… На всякий случай провожу над кучей металлоискателем, но прибор молчит.

— Проведи над ямой, — предлагает Бри. — Может быть, оно глубже зарыто.

Конечно же! Исследую дно ямы… З-З-З-З-З-З-З!

Мы вновь начинаем копать, на сей раз с величайшей осторожностью, чтобы ничего не пропустить. Осторожно набираем землю в пригоршни, разминаем, просеиваем сквозь пальцы на все растущую у ямы кучу. Где-то на глубине полуметра мы наконец-то находим золото. Ну… может быть, и не золото. Но что-то находим.

— Что это? — спрашивает Бри.

— Не знаю. Давай еще копать.

Бри поддевает совком что-то твердое и пытается это выковырнуть. Со второй попытки прямо Бри в лицо летит белый в разводах, грязный предмет и ударяет ей по губам.

— Ай! — восклицает она и начинает неистово сплевывать грязь. — Что это?

Я беру предмет в руки, чтобы рассмотреть получше:

— Мне кажется, это череп.

Она сплевывает еще раз пять, а потом неистово трет губы.

— Какая гадость!

Невозможно сдержать смех.

— Да. Ты только что поцеловала дохлую кошку.

Она еще раз вытирает губы рукавом:

— Я думала, что твоя волшебная палочка ищет только металл.

— Так и есть. — Я беру совок и начинаю обкапывать ямку в том месте, где мы нашли череп. Очень скоро я нахожу кожаный ошейник с железным медальоном с гравировкой. — «Мистер Скиттлз», — вслух читаю я гравировку. — Тебе должно стать легче.

— Почему это?

— По крайней мере, твой первый поцелуй был с мальчиком.

Она изо всех сил толкает меня в плечо, но мне плевать. С этих пор, как бы она меня ни дразнила, я смогу рассказать, что Бри в губы поцеловал дохлый кот по кличке Мистер Скиттлз. А за это можно и синяк на руке получить.

— Какая глупость! — шипит она. — Я домой пошла.

— Отлично, — смеюсь я. — Я тоже скоро приду, когда сокровище найду.

Следующий час я продвигаюсь дальше на пляж, продолжая низко водить металлоискателем над песком. Кажется, что мои руки вот-вот отвалятся, но я продолжаю искать, потому что не могу позволить Бри выиграть.

У меня нет пятидесяти долларов, чтобы ей заплатить!

Темнеет, я начинаю неспешно брести назад к дому. Я не хочу сдаваться, но понимаю, что в темноте сложно найти сокровища, даже с металлоискателем. Когда я подхожу к границе участка, солнце уже настолько низко, что тень, которую я впереди себя отбрасываю, в два раза длиннее моего роста.

Тут все и случается.

Метрах в трех от границы пляжа с нашей лужайкой прибор опять начинает звенеть. Да так громко!

Опасаясь обнаружить очередное дохлое животное или что-то вроде того, я начинаю рыть очень осторожно: аккуратно поднимаю горстями песок, просеиваю его сквозь пальцы до последней песчинки. После двадцати горстей ногти скребут по плоской металлической поверхности предмета размером с ладонь. Предмет не слишком велик для сундука с сокровищами, но больше него я пока ничего не обнаружил. По крайней мере, не очередная проклятая крышка!

Я нетерпеливо провожу по краю чего-бы-это-ни-было, подобно археологу на раскопках. В конце концов предмет приобретает форму. Я, весь исходя слюной, смахиваю тонкий слой пыли, покрывающей надпись, и вдруг… весь трепет пропадает.

— «Жевательные таблетки», — бормочу я, читая надпись на ржавой крышке небольшой коробочки. — «Невероятно сильный мятный вкус». Черт побери! Бри права. Нет здесь никаких сокровищ.

Я уже собираюсь бросить эту ерунду обратно в яму и зарыть, когда внутри что-то звенит. И хотя не ожидаю найти там ничего больше камня или ракушки, сдуваю оставшиеся песчинки, открываю крышку… и ахаю.

Глава 14

Девочки чем-то заняты наверху. Кейд на пляже играет в техно-пирата с дедушкиным металлоискателем. Мы с Деллом одни заканчиваем уборку у бабушки в комнате.

А это значит, что в комнате становится невыносимо тихо.

Мы часто обмениваемся неловкими взглядами, время от времени он спрашивает у меня, куда положить то или это… и все. Почему все так? В последнее время невозможно даже завести простую беседу, чтобы он ни начал придираться к каждому моему слову. Уверена, что он чувствует то же самое. Раньше с ним было легко разговаривать, но сейчас проще заниматься своим делом, перекидываясь как можно меньшим количеством слов, потому что чем больше слов мы произносим, тем больше мы к ним придираемся и тем вероятнее, что все закончится обидами.

Иногда молчание между супругами — благодать. Временами — проклятье. А бывает, что его прерывает чудовищный детский крик…

— Мам! Пап! Быстрее!

Мы с Деллом переглядываемся и тут же бросаемся к двери спальни. Кейд никогда не зовет на помощь, если только он не ударился — да и то не всегда.

— Все сюда! Быстро!

— Что такое? — в панике спрашиваю я, появляясь из-за угла гостиной. — С тобой все в порядке?

Делл рядом. Бри скачет по лестнице, Энн за ней по пятам.

Кейд игнорирует мой вопрос:

— Эй! Бри, ты должна мне пятьдесят баксов!

— Заткнись! Не мог ты там ничего найти.

— Да? Сама смотри! — На его ладони лежит старая коробочка от мятных таблеток.

— Разве это сокровище? — удивляется она. — Мусор какой-то.

— Эй, для кого-то мусор… — замечает Делл.

— Нет, правда! Открой! — Кейд торжественно протягивает мне коробку.

Я с сомнением открываю поржавевшую крышку. Первое, что я вижу, — это кольцо. Не настоящее кольцо, а пластмассовое, похожее на те, что можно получить в автомате с жевательными резинками. Сверху к кольцу чем-то похожим на клей приклеено голубое сердечко-леденец, на котором написано: «Я СКУЧАЮ ПО ТЕБЕ». Под кольцом, сложенный вчетверо, лежит лист бумаги. Я осторожно его вытаскиваю. Читаю про себя несколько строк, охаю, как будто меня ударило током.

— Бог мой!

— Что там? — интересуется Энн.

Я знаю, что поступаю грубо, но инстинктивно цыкаю на нее и на остальных: хочу получить возможность прочитать, чтобы никто не перебивал. Я продолжаю читать, завороженная написанными словами. Когда дочитываю до конца, по моим щекам струятся теплые слезы. Я отрываюсь от листа и вижу, что вся семья недоуменно смотрит на меня, но единственный, кого я сейчас вижу, — Кейд.

— Ты нашел это на пляже? Где?

— Прямо за домом, на краю лужайки. Коробка была закопана почти на полметра.

— Но это не сокровище. — Бри непреклонна. — Верно?

Я перевожу взгляд с нее на Кейда, потом складываю послание и кладу назад в коробку.

— Не мне судить, — отвечаю я немного приглушенным голосом. — Но держу пари, бабушка Грейс могла бы нам многое порассказать.

— Что же там написано? — проявляет любопытство Делл.

Я дарю ему свою самую очаровательную улыбку: